Maksim Brotuhin - Black Blood

По сосудам профессора гемоглобин переносил не только кислород, но и талант к объяснению материала даже самым непонимающим предмет студентам. Преподавателя всегда беспокоил тот факт, что его дар присущ не всем учителям его Родины, а в некоторых особо запущенных случаях, даже вводил в приступы меланхолии. «Так, перегонка нефти с использованием микросетчатых платиновых фильтров. Посмотри-ка, даже колба Эрленмейера не треснула, замечательно. Надо бы снять результаты» – в мыслях говорил Олег Анатольевич, присматриваясь к лично собранному аппарату, занимавшему почти весь демонстрационный стол. После нажатия кнопки включения питания костлявым длинным пальцем профессора, старый системный блок зашумел органами охлаждения, раскручивая свои пыльные вентиляторы. Компьютер принялся запускать операционную систему. После ввода логина и пароля пользователя на помутневший со временем экран был выведен рабочий стол. «Презентация моносахариды», «Презентация 1», «Новая папка 4», «Доклад нуклеиновые кислоты. Часть 3/4» и ещё множество разных файлов и документов с названиями, понятными только Олегу. Открыв текстовый редактор, учёный начал патрулировать маршрут от «ЭВМ» до перегоночного устройства, делая пометки на бумаге и записывая неисчислимое количество данных в виртуальную строку. Спустя пять переходов, он застыл у окна, смотря на происходящее за ним. Импульсивно задёрнув местами порванные тканевые шторки, Олег Анатольевич буркнул: «Опять свои учения проводят! Уже честному учёному поработать спокойно не дают!». Тем временем стеклянные колбы всех объёмов и форм начали оглушительно лопаться, создавая резонирующих гул в лаборатории. Олег лишь успел рефлекторно упасть на пол, закрыв уши руками.

Открыв глаза, Дмитрий оказался в объятиях сковывающей темноты, не выдающей внутри себя ни единого очертания предмета. Он мгновенно предпринял попытку подняться с сырого бетонного пола, немного холодного на ощупь. Ни одного источника света, кроме скромного лучика, пробивающегося сквозь небольшую щель, участковый не увидел. Осторожно, шаг за шагом, Дима продвигался по направлению к ней, выставив руки вперёд, во избежание неожиданной встречи с препятствием.

Дойдя до цели, он принялся аккуратно изучать объект руками. Непродолжительное исследование показало, что перед ним стояла монолитная железная дверь, чуть тёплая изнутри. Вскоре Дмитрий нашёл рычаговую ручку, и медленно опустил её вниз, открывая путь на свободу. Солнце ударило по непривыкшим к свету глазам, заставив сомкнуть веки и рефлекторно заслонить рукой хрупкий зрачок. Через какое-то время орган зрения смирился с условиями окружающей среды, и позволил Диме осмотреть местность. Плавный поворот на 360 градусов вокруг своей оси дал примерную картину происходящего. За спиной расположился подвал какого-то учебного заведения, носившего гордое название «Лицей» и номер «97». Такое предположение Дима сделал, ориентируясь на чудом сохранившуюся вывеску, держащуюся на последнем из предусмотренных проектировщиками креплений.

«Знакомое место…», – подумал он, вспоминая давно прошедшие школьные времена.

Одна из стен главного корпуса находилась в не самом лучшем состоянии. Во всяком случае, не в таком, какой её запомнил Дмитрий. Каркас здания претерпел значительные изменения в конструкции, носящие в большинстве своём деструктивный характер. Ровный забор, ограждающий внутренний двор, превратился в самый страшный ночной кошмар любого впечатлительного ребёнка. Металлические перекладины загнулись и проржавели, напоминая многочисленные пальцы ужасного чудовища, усердно пытающегося выбраться из-под земли. Все окна разбились, щедро одарив мелкими осколками растрескавшийся асфальт. Свинцово-серые тучи добивали и без того угнетающую обстановку, нагоняя отчаяние. Дима подошёл к одной из уцелевших стен на углу лицея, вальяжно расстегнул ширинку на удивление не слишком потрепанных джинсов, и полил остатки произрастающей флоры азотными удобрениями. На плиточной окантовке фундамента кто-то постарался и написал: «ЛИЦЕЙСКИЕ ПИ…». Остальное Дмитрий – к его глубочайшему сожалению – прочитать не смог, так как конец цитаты не перенёс сокрушительный удар времени. Под высокопарным изречением расположилась подпись автора: «Витя».

«Витя? Хм, чё-то знакомое… – подумал Дима после прочтения древнего послания на родном языке, – А, вспомнил! Как-то сидел у меня в КПЗ один Витя пятнадцать суток за пьяный дебош на улице. Интересно, и где он сейчас?»

«Так, ладно. Надо бы вспомнить, как это я умудрился пойти на работу и очутиться в полуразрушенном подвале своей школы? Ничё не помню, башка трещит, это похоже на первое января или конец света. Снега я не вижу, значит, последнее более вероятно. Нил Армстронг был первым человеком на Луне, а я, наверное, буду первым человеком, отлившим на руины мёртвой цивилизации», – иронично посмеялся над собой Дмитрий.

«Опа! Как там говорили на уроках ОБЖ? Меры предосторожности лишними не бывают!», с этими словами он взял лежащую рядом небольшую монтировку с характерным изгибом гвоздодера на одном из концов. Инструмент изрядно покрылся оранжевыми окислами железа, осыпающимися при малейшем контакте с поверхностью, но до сих пор мог выполнять свои основные функции и как переносной рычаг, и как оружие, возлюбленное Гордоном Фрименом 2 2 Вымышленный персонаж, главный герой серии игр Half-Life. .

«Надо бы заглянуть домой, – размышлял он, – если не найду там ответ на вопрос: „Какого хрена здесь происходит?“, то хотя бы крыша над головой мне обеспечена… Наверное».

Десятки панельных домов, в которых казалось ещё несколько часов назад кипела жизнь, превратились в навязчивые декорации выжженого апокалипсиса. По бокам главной дороги, которую выбрал в качестве маршрута до дома Дмитрий, были высажены лиственные деревья, запомнившиеся ему прекрасными зелёными исполинами с пышными кронами. Сейчас же они больше напоминали потаенные в глубине пошатнувшегося сознания страхи шизофреника. «Ни единого звука… – заметил он, – только тишина… Тебя пугает не сама тишина, а то, что в ней скрыто. Ведь там может быть что угодно! Ну, в смысле, прям совсем любое событие! Это может быть псих, мечтающий всадить тебе нож под рёбра, или… Или рыжеволосая красавица с третьим размером и желанием заключить тебя в объятия, чтобы согреть своей любовью. Но на последнее, если честно, рассчитывать не стоит», – размышлял Дмитрий, успокаивая себя внутренним монологом, но его философские думы, как и тишину вокруг, прервали звуки словесной перепалки, яростного рычания, и дробления плотных соединительных тканей. Кто-то неистово ругался матом и наносил отмашистые удары, преодолевая характерную отдышку. Дима незамедлительно проследовал за угол дома, откуда открывался прекрасный вид на сражение. Такая ситуация была редкостным зрелищем даже для бывшего участкового. Рослый мужчина в белом плаще отбивался катаной от чего-то отдалённо напоминающего гигантскую сколопендру.