Адам Заитов - Дети свободы

Бизнес влиятельных магнатов сильно страдал от деятельности Красных бригад. По этой причине они всячески поддерживали такого сильного и решительного политика как Теодор Дантон, который, по их мнению, был способен навести порядок на планете.

Во время приёма, к беседовавшим друзьям подошел ещё один человек, возрастом существенно моложе их обоих и которого Дантон сразу же узнал.

– Маршал Дантон, это большая честь для меня снова видеть вас здесь, – подошедший крепко пожал руку Дантону.

– Мистер Браун, сколько же лет мы не виделись? — Дантон широко улыбнулся, отвечая на рукопожатие, – вы как всегда любезны.

– Полагаю, никак не меньше пяти лет назад, — ответил Браун.

– Да, я помню. Это было на закрытом заседании вашей корпорации «Браун Индастриз», куда я был приглашен от лица государственной комиссии. Кстати, как ваш дела с геномодами?

– Всё идёт именно так, как мы рассчитывали, – Браун оглянулся, – всё же, не будем это обсуждать здесь. Ведь информация конфиденциальная, как вы помните.

– Да-да, конечно, я всё понимаю.

– Давайте лучше подойдём к столу, слышал, виски здесь отменный.

В банкетном зале были накрыты столы, играл симфонический оркестр. Гостей собиралось всё больше – политики, бизнесмены, высокопоставленные военные и просто известные люди.

Дантон протянул руку, чтоб взять с подноса стакан с виски, как вдруг к нему обратилась незнакомая белокурая девушка в вечернем платье.

– Добрый вечер, маршал Дантон. Меня зовут Сабина Рихтер, интернет-газета «Точка зрения». Не уделите мне несколько минут?

Браун, переглянувшись с Морганом, отступили в сторону.

– Здравствуйте, – после некоторой паузы произнёс Дантон, едва заметно скользнув взглядом по фигуре девушки. Сабина была одета подчёркнуто строго, но с едва заметной изюминкой, и Дантон сразу отметил про себя это желание нравиться.

– «Точка зрения» говорите? Я знаю вашу газету. Читаю её постоянно.

– Я весьма польщена, – улыбнулась девушка.

– Это зря. Публикации у вашего издания, конечно, интересны, но достоверность излагаемых вами фактов оставляет желать лучшего.

– И что же вам не понравилось из последнего?

– Например, то, как вы освещали события в Варшаве…

– Вот как? Ну может вы расскажете, как всё обстояло на самом деле?

Дантон задумался. У девушки была приятная внешность и отказывать ей он не хотел, несмотря на всю свою нелюбовь к прессе. В былые времена, когда Теодор был молод, он непременно отметил бы её красоту и пригласил на чашечку кофе. Однако теперь любой комплимент девушке расценивался как сексизм, и Дантон был вынужден придерживаться строгой профессиональной бесполой этики.

– Ладно. Так и быть, – наконец вымолвил Дантон, – давайте свои вопросы…

– Итак, начнём, – чуть торопясь, Сабина сделала несколько кликов на небольшом планшете, очевидно включая запись разговоров. Она не ожидала согласия маршала, – События в Варшаве. Не кажется ли вам, что военные применили чрезмерную силу, подавляя волнения архаиков?

– С чего вы взяли, что военные там вообще участвовали? Насколько мне известно, это была обычная полицейская операция по нейтрализации преступных банд. Всё внимание к ним было приковано лишь из-за того, что они были католиками и произошедшее обставили как «восстание архаиков».

– То есть в волнениях не было религиозной подоплёки?

– А были ли волнения? Вы, журналисты, очень любите сенсации и громкие заголовки. Но на самом деле это были обычные криминальные разборки, – несколько уличных банд попытались взять под контроль некоторые городские районы, и полиция эти действия пресекла.

– Но ведь имеются сведения, что вооруженные группы появились лишь после того, как войска стали разгонять мирные демонстрации архаиков, в ходе которых погибло более двадцати демонстрантов?

– Полагаю, это всего лишь трагическая случайность, – не думаю, что стражи порядка стреляли в кого-то специально. Нужно понимать, что архаики – это, как правило, религиозные фанатики, способные на провокации и даже на самоубийственные акты во имя своих иллюзий! Они под пули готовы лезть, лишь бы добиться своего!

– Вы утверждали, что армия не вмешивалась в события. Но наблюдатели зафиксировали несколько боевых дронов и солдат в экзоскелетах. Как известно, это всё не оружие полиции, а армии. Мы теперь воюем со своими гражданами?

– Не только армии. Боевые дроны и экзоскелеты стоят так же на вооружении Специального Отдела.

– Хотите сказать, что в подавлении восстания были задействованы бойцы Специального Отдела? Это уже интересно…

– Я не буду комментировать действия Специального Отдела. Это выходит за рамки моей компетенции, – Дантон понял, что сказал лишнее, упомянув Специальный отдел.

– Ладно. И всё же, зачем задействовать войска или, как вы предположили, Специальный Отдел, против обычных криминальных банд? – не унималась журналистка.

– Может быть они там ловили Пастора Зеленского?

– То есть волнения всё-таки имели политическую подоплёку?

– Пастор Зеленский – не политик! Он – бандит, которому предстоит предстать перед судом, – Дантон постепенно начал выходить из себя.

– Но архаики считают иначе: они считают преследование Зеленского политически мотивированными. Что это ущемление их прав!

– А что им ещё остаётся утверждать?

– У меня последний вопрос, маршал, – лицо Сабины сделалось холодным, – недавно вы внесли на обсуждение парламентом законопроект о сегрегации архаиков. Как вы это прокомментируете?

– Здесь нечего комментировать: архаики представляют угрозу для общества! К сожалению, парламент и лично президент Коломбо не понимают всей серьёзности проблемы и заблокировали мой законопроект. Но я всегда утверждал и по-прежнему считаю, что архаиков необходимо отделить от нормальных людей и поселить в специальных районах, а их детей принудительно изъять для программы «аутсорсинг-воспитания». Только так мы окончательно завершим процесс унификации!

– Но… это же… это же грубое нарушение прав человека! Так поступали нацисты по отношению к евреям, поселяя их в гетто!

– Я бы не стал называть поселения архаиков «гетто» и сравнивать меры предосторожности с холокостом. Мы же не собираемся никого казнить или отправлять в трудовые лагеря. Мы построим вполне комфортные поселения для архаиков, в которых они не будут ни в чём нуждаться. Ведь жили же индейцы в резервациях, и никто не возмущался насчёт нарушения их прав. Архаики не желают следовать прогрессу. Так пусть живут как хотят, но изолировано…

– … без своих детей! – дерзко оборвала его Сабина.

– Мисс Рихтер, – сквозь зубы промолвил Дантон, – мы делаем это на благо их же детей. Ведь дети имеют право выбирать. В семьях архаиков они лишены этого выбора – они растут с убеждениями своих родителей, без возможности познать альтернативу. По программе «аутсорсинг-воспитания» они получат весь объём необходимых знаний и возможность выбирать! Выбирать, мисс Рихтер! А не вырасти фанатиками, неприспособленными к жизни в цивилизованном обществе. Поверьте, я хорошо знаю, на что способны эти люди. Я участвовал во всех Войнах за Объединение, потерял много боевых товарищей и видел гибель многих невинных людей от рук фанатиков. Человечество не обретёт мира, пока не избавится от разделения. Архаики хотят, чтобы среди людей сохранялась разобщенность. Они живут иллюзиями и готовы убивать других за отказ принимать их иллюзии. И поэтому да – я буду настаивать на принятии правительством программы сегрегации, чего бы мне это не стоило!