Александр Тебеньков - Темна вода во облацех. Научно-фантастический роман

…Ну да ладно, бог с ним, с вождем. Продолжим утренний моцион. Вон по той аллейке, что ведет в сторону от коттеджей, Баринов еще не гулял.

Он не торопясь прошел метров двести-триста, и аллейка вдруг кончилась, почти упершись в стену из бетонных плит, которая, как он понимал, охватывала по периметру весь научный городок.

Баринов пригляделся – стена не достигала и трех метров, а в отдельных местах, там, где природой предусмотрены разного рода неровности в виде пригорков и ложбинок, даже поменьше. Скажем, два с небольшим.

Некогда он неплохо выпрыгивал над сеткой, ставя блок. Тренер хвалил.

Итак, разбежаться посильней, оттолкнуться, используя как трамплин вот эту лысоватую кочку, ухватиться за верх стены… Смотри-ка, с первого раза… А подтянуться труда не составит. Колючей проволоки вроде не видно, поверху из бетона битое стекло и бутылочные горлышки не торчат…

Ага, вот и сюрприз-объяснение. Охрана объекта ориентирована на защиту от несанкционированного проникновения, а не от побега. По ту сторону прямиком у стены ров, вернее, рукотворная лощинка поболее метра глубиной, да с крутыми откосами. Так что вернуться тем же манером не получится…

Да и ладно. Есть ли смысл возвращаться? Надо – сами вернут.

Значит, так. Перво-наперво, выбраться на дорогу, голоснуть. Из ближнего Подмосковья, где бы он ни находился, любой колхозный водила за стольник доставит в Сосновку. В карманах пусто, однако у родни перехватит… Или в Подольск, там тоже имеются родственники и знакомые… А дальше – война план подскажет.

Баринов осторожно сполз на ту сторону, повис на вытянутых руках. Еще раз через плечо пригляделся ко дну лощинки и, что есть силы, оттолкнулся от стены ногами. Удар оказался достаточно силен, но, как и положено, он завалился на бок в невысокую траву. Помнится, на первом занятии фехтовальной секции тренер сказал, оглядывая строй: «Оружие я вам, ребята, пока не дам. Пока мы с вами будем учиться грамотно двигаться и так же грамотно падать. В жизни такая штука всегда пригодится»…

Не без труда он поднялся по крутому откосу к зарослям ежевики. Не удержался, кинул несколько переспевших сизо-черных ягод в рот. Забытый вкус, черт дери!.. Впереди, метрах в трех, сплошняком начинались деревья, вроде как лесополоса. Придется продираться сквозь них, а там еще и подлесок.

Поднимая ноги повыше, Баринов сделал несколько шагов по сплошному ежевичному ковру и все же зацепился за какую-то плеть. Дернул ногой посильнее и запоздало увидел, что это не ветка, не стебель, а тонкая стальная проволока. Справа раздался негромкий хлопок. Подвела вегетатика: надо было ничком бросаться на землю, а не поворачивать голову на звук. По глазам ударила вспышка – белая, ярчайшая, словно сто тысяч сполохов электросварки. Она не только ослепила, она сбила с ног и даже на какой-то миг заставила потерять сознание.

Он пришел в себя лежа на боку, неудобно подвернув руку, и ничего не видел – в глазах вперемешку плавали темно-фиолетовые и багровые пятна.

«Только бы не пожгло сетчатку, – почти испуганно подумал Баринов. – Если не ожег, через несколько минут зрение восстановится… Но вот дадут ли мне эти минуты?»

Плотнее зажмурившись, он принялся энергично массировать лицо – лоб, виски, переносицу, скулы…

Очень, очень самонадеянно повел он себя. Как сопливый пацан-недоучка. Недооценил местную службу безопасности, ох, недооценил. Так глупо и бездарно напороться на элементарную растяжку! Хорошо еще, что фотоимпульсный боеприпас, а не, скажем, противопехотная мина или обыкновенная «лимонка». Хотя конечно, убивать потенциального нарушителя в данном случае совершенно необязательно, достаточно парализовать взрывом световой гранаты. Подходи – и бери его, тепленького, голыми руками… Зря, очень зря он не стал в свое время слушать Арзыбова о системе охраны «объекта».

– Эге! – раздался откуда-то сверху негромкий голос. – Да это, похоже, наш товарищ директор!

Конфуз, в общем-то, случился изрядный.

И что больше всего било по самолюбию, никто его так и не спросил – а какого рожна врио директора режимного НИИ понадобилось рано утром, тайком, перелазить через забор этого самого режимного НИИ?..

Два охранника заботливо помогли встать, отряхнуться от всякого мусора, даже дали хлебнуть подкисленной лимонным соком воды из фляжки… Зрение к тому времени практически восстановилось, и Баринов разглядел на верху стены третьего, который прилаживал там веревочную лестницу вроде корабельного штормтрапа.

– Забраться сможете? – вполголоса спросил он и, увидев кивок Баринова, неслышно соскользнул на ту сторону.

Когда они вчетвером оказались на аллейке, кто-то из охранников, видимо, старший, не спросил, а предложил неуверенно:

– Может, в санчасть… Как вы?

– Нет-нет, спасибо! Лучше домой.

– И то верно, – легко согласился тот.

На пути они никого не встретили.

Перешагнув порог коттеджа, Баринов оглянулся. Трое крепких молодых парней в спортивных костюмах свободного покроя молча стояли на аллее, спокойно и серьезно смотрели ему вслед.

Явных последствий инцидент не имел.

Во всяком случае, ни в этот день, ни в следующий никто даже взглядом, или ухмылкой, или еще как-нибудь не намекнул, что он-де в курсе… Правда, и общался-то Баринов лишь с секретаршей, с Долгополовым и с Шишком и его ребятами.

И Арзыбов не объявлялся. Уж ему-то непременно доложили о попытке… не проникновения, конечно, на режимный объект, но, скажем так, «несанкционированного нарушения периметра». Или как там у них это называется.

По утрам Баринов бесцельно отсиживал минут пятнадцать в кабинете – вроде как отметился на работе, потом шел в лабораторию или в спецхран библиотеки. Вечером еще пару часов проводил за письменным столом у себя в коттедже.

А в четверг секретарша после традиционных слов приветствия сказала, слегка понизив голос:

– Вчера поздно ночью приехал Николай Осипович. – И на вопросительный взгляд Баринова добавила: – Еще не появлялся.

– Очень хорошо, спасибо, Анна Сергеевна! – Баринов на секунду задумался. Пожалуй, встречу, после всего случившегося, лучше провести гарантировано наедине. – Я вот что вас попрошу: предупредите Николая Осиповича, что я иду к нему.

Кнопку Баринов нажал решительно и твердо, потому, наверное, и зуммер внутри прозвучал громко, требовательно.

Банник открыл дверь, и Баринов даже присвистнул.

– Что, Николай Осипович, бандитская пуля?

Банник потрогал кончиками пальцев левую скулу и скривился.

– До сих пор болит, зараза!.. Что, сильно заметно?

– Ну, я же как-никак медик! – усмехнулся Баринов. – Что стряслось-то?

– Мешок с кулаками в темноте с карниза упал!.. Ладно, пришел – заходи.