Мария Фомальгаут - Безлюдница

– Э… ну… какую-нибудь… попроще там… например…

Краем глаза смотрю на деньги в своей руке, замечаю крохотную бумажку, ну же, ну же, ну…

– Э-э-э… Вио… Виолон… Виолончушь давайте…

Продавец вздрагивает.

– Ну, вы и загнули… Виолончушь… вы хоть думаете, что с вами потом будет?

– Думаю.

– И вы… хотите…

– …хочу.

Протягиваю банкноты.

– Вот, возьмите, – на прилавок ложится книга, завернутая в бумагу, продавец ловко разворачивает обертку, показывает мне. С обложки смотрит что-то жуткое, пугающее, – поспешно отвожу взгляд.

– Не передумали?

– Э-э-э… нет.

– Ну, смотрите…

Выхожу в холодок улицы, ищу парня, парня нет, тэ-э-экс, это совсем хорошо, и чего мне с этой книгой теперь, куда мне с книгой этой…

Добираюсь до перекрестка, кто-то трогает меня за плечо, ага, вот он, явился, не запылился, делает мне отчаянные знаки, понятно, понятно, ухожу от камер наблюдения, ухожу…

Хочу вытащить книгу, что-то заставляет меня вздрогнуть:

– Э-э-э… а восемнадцать есть?

– А тебе не все равно?

– Да знаешь, тебя, может, после этого хоронить придется…

– А тебе не по фигу?

Понимаю, что возразить нечего, отдаю книгу. Теперь почему-то хочется вымыть руки, если вообще не оттереть кожу с пемзой.

– Не, руки мыть не надо…

– Мысли читаешь, что ли?

– Да нет… просто… как книгу кто увидит, а-а-а, боится, а-а-а, руки мыть, а-а-а, на книгу не смотреть… да нет там ничего… пока не откроешь…

Хочу спросить, откуда он знает про другие книги.

Не успеваю – парень растворяется в толпе.

– Ну и как оно?

Смотрю на Игорька, не понимаю, что как оно, где как оно, почему как оно…

– Чего… как оно?

– Ну… книжка-то?

Меня прошибает пот. Даже не спрашиваю, откуда узнал, вообще ничего не спрашиваю…

– Э-э-э… хоро… шая…

– И как он… в голове у тебя?

– Как, как… обыкновенно, как…

– Чего… не чувствуешь, что ли?

– Ну почему… чувствую…

– Чего-то ты спокойный какой-то… Книжка, что ли, бракованная?

– А чего прикажешь, по потолку бегать?

– И как он на тебя там… влияет?

– Ну… думаю в музыкальную школу пойти…

– Вы осторожнее с ним, а то еще на людей кидаться начнет…

Шепотки за спиной.

– А я слышала, один так книжку прочитал, потом людей перестрелял…

Сжимаю зубы.

– А ты бы это… голову на рентгене проверил… говорят, кто прочитал, проверить надо, где он там у тебя в голове сидит…

Снова сжимаю зубы. Не отвечать, не отвечать…

– Кому вы продали книгу?

Свет в глаза.

Понимаю, что поздно изумленно спрашивать – какую книгу…

– Парню какому-то…

– Давайте, вспоминайте, что за парень…

– Э-э-э…

– Не э-э-э, а вспоминайте давайте.

– Ну… слушайте, ну чесслово…

– Ну, хотя бы примерно…

– Худенький такой, на вид ему и восемнадцати не дашь….

– Черт… тот самый.

Понимаю, что мне не ответят.

Все-таки спрашиваю:

– Э-э-э-э… а что случилось-то?

– А ты знаешь, сколько книжек он так прочитал?

Меня передергивает.

Начинаю понимать.

– А что за книги он прочитал… просто так… или нарочно подбирал?

– В смысле… нарочно? – следователь смотрит на меня, не понимает.

– Ну-у… вот у него в голове одно сознание… другое сознание… третье… пятое… десятое… Просто так, лишь бы чего напихать… или нарочно книжки подбирал, ну… чтобы…

– Чтобы что?

– Э-э-э… не знаю даже… Ну… объединятся у него в голове герои эти, и…

Следователь смотрит на меня, чувствую страх – там, в закоулках его глаз.

– А ведь верно говорите… надо бы посмотреть книжечки эти…

Меня передергивает:

– И… кто их смотреть будет?

– Ну… разные люди…

Мотаю головой.

– Тогда не получится ничего… не объединятся они…

Следователь смотрит на меня.

С надеждой.

– А… может… может, вы попробуете?

Как со стороны слышу свой ответ.

Думаю, какого черта сказал – да.

– Вам, наверное, уже не привыкать к всемирному вниманию к вашей персоне…

– Да, знаете… ну я… вот… сколько уже времени… по свету мотаюсь… а все привыкнуть не могу…

– О-ох-ох-ошеньки, Синцев, тебе лишь бы внимание к себе привлечь, летать бы умел, в окно бы вылетел!

– А вы это… думаете… приятно так со стула падать?

– Р-разговорчики в строю! Еще что скажешь, вот пойдешь из лаборатории… наприсылают черт знает, кого, науку делать….

– Скажите честно, вы сами верили, что станете нобелевским лауреатом?

– Да как вам сказать… ну… и да, и нет… Ну… верил, вообще-то…

– А ваши знакомые, близкие верили в вас?

– Да… если честно… нет.

– О-ох, Синцев, ну на кой черт вы вообще к нам приперлись, вы мне скажите, ну на кой черт? Ну не ваше это, не ваше, ну сидели бы в магазине в каком… день добрый, чем могу быть полезен… Карточку постоянного клиента не желаете? А это… Ну что мне, опять, что ли, за вами все переделывать?

– А все-таки, что вы испытали, когда увидели… их?

– Ну… вообще-то… если честно…

– Шок, я так полагаю?

– Ну… шок.

– Тэ-экс, Синцев, дорогой мой… Ну иди сюда, иди сюда, не прячься…

– Здрассте…

– И вам того же тем же концом по тому же месту. Ну-с, Синцев… гений вы наш… непризнанный… Что, ручки-то перед работой не судьба было вымыть?

– Я вымыл…

– Когда вы узнали, что совершили переворот в науке?

– Ну… в понедельник это было, на работу пришел, начальник вызывает…

– Оно и видно, так вымыли, что дальше некуда. Как вы объясните, что в материале номер восемь оказались бактерии? Ваша подпись стоит, Синцев.

– Ну как… они там… были…

– Ах, были… вот как оно интересно. А вы в курсе вообще, откуда этот материал?

– А… нет.

– А материал этот взят с поверхности Плутона, так что вы, мой дорогой, сенсацию в науке устроили. Нобелевку вам за это…

– А… уже послали… результаты?

– А как же мне директор сейчас звонил? Блин, директору в глаза смотреть стыдно, звонит, Игорь Петрович, а почему у вас в восьмом материале бактерии, и ваша подпись стоит… меня бы хоть не подставлял, идиотище…

– А вы всегда верили, что найдете жизнь за пределами земли?

– Ну… да…

– Для этого пошли в лабораторию при Роскосмосе…

– Ну…

– А-а, Синцев, значит… а к нам чего пожаловал?

– Да… в двух шагах от дома…

– Ну, зарплата тут не бог весть, тебе сколько наобещали?

– Двадцать.

– Утрись, двенадцать…

– А квартиры, говорят… дают?

– Говорят, что кур доят. Это три года отпахать тут надо, тогда…

– Ну… три года… продержусь…

– Представляю вашу растерянность, когда вы увидели жизнь из космоса… Вы, наверное, не знали, что делать дальше…

– Ну… да…

– А… что делать?

– А что хотите, то и делайте, вот как хотите, так перед директором и объясняйтесь… Ломоносов вы наш долбанный… я на себя это безобразие брать не буду…