Олег Мухин - Человек 6. Невозвращенец

– Согласен. Потому что общество, проповедующее довольство нынешним своим положением в жизни в ожидании потусторонней награды, таким образом предохраняет себя от глобальных изменений, от переустройств.

– Правильно. Когда же общество научится ценить науку, наступит окончательная победа над глупостью.

– А такое время когда-нибудь придёт? – Гарри снова улыбался. – Как вам кажется?

– Если человечество будет продолжать не замечать то, что с ним происходит, в один «прекрасный» момент оно прекратит своё существование. Знаете, перемещаясь по орбите Земли, я регулярно смотрел новости, читал прессу, слушал радио. И однажды я проснулся и подумал о том, как устроена жизнь на планете. Вот человек рождается. И как только он начинает понимать то, что ему говорят его родители, на него тут же обрушивается система правил поведения в человеческом мире. Человек не сомневается в их правильности, он воспринимает их, как истину, как высшие знания. Потом, с возрастом, у человека возникают сомнения в идеальности системы, однако он не пытается её изменить, поскольку окружающие его люди, хоть и недовольны ей тоже, но ничего не делают для того, чтобы что-то в ней исправить, и поэтому ему ничего не остаётся, как подстроиться под неё.

Подавляющее большинство людей на Земле тратят свои жизни на приобретение самых необходимых человеку вещей: пропитания, одежды, образования, крыши над головой. Людям просто некогда заниматься теми вещами, для которых и предназначен человек: творчеством, познанием, взаимопомощью. Каждый день каждый из нас участвует в гонке за деньгами. И это называется «современной цивилизацией», приятель.

Почему так происходит? Потому что блага цивилизации неравномерно распределяются между людьми. Те, кто имеют их в большом количестве, продают блага тем, кто их вообще не имеют. Ситуация в высшей степени парадоксальная. Ну, вот представьте. Во вселенной летит космический корабль, а командир корабля и его близкое окружение – офицерский состав – предлагают рядовым членам экипажа приобрести за деньги еду, амуницию, развлечения. Рядовые же члены экипажа постоянно дерутся, ломают оборудование, режут друг другу глотки, стреляют из пистолетов. Звучит нелепо? Напрашивается вопрос: что станет с космическим кораблём? Но ведь та же ситуация сложилась на Земле.

В Солнечной системе девять планет, и только на одной из них человечество может жить. Мало того, и на этой планете не везде комфортно: мы не способны жить под водой, высоко в горах, в сверххолодных и сверхжарких местах. Полоса комфортного проживания не такая уж широкая. И на этой полосе вместо того, чтобы радоваться жизни, мы ежечасно убиваем друг друга, ненавидим друг друга, конкурируем друг с другом.

Однажды я задумался о том, а что я лично могу изменить в этом мире? Я ведь такой же, как все, приспособившийся, что я один могу сделать? Да и нужно ли что-то мне делать? Я довольно хорошо вписался в систему, в ней мне в принципе удобно: у меня есть высоко оплаченная работа, уважение коллег, я сделался знаменитым в последнее время, обо мне наслышан мир; весьма вероятно, в скором будущем я буду участвовать в полёте на Марс и, не исключено, стану первым человеком, ступившим на поверхность «красной планеты». Зачем мне портить себе карьеру, зачем коверкать свою жизнь? Однако я на это решился. Я подумал, если не я, то кто же? И перестал быть рядовым наблюдателем.

– Да уж. У вас, видимо, есть конкретный план по спасению человечества?

– Есть.

– Хорошо. А вот каков этот план, что нас ждёт, если мы его отвергнем, почему мистер Аверин не хочет возвращаться на Землю, и куда он дел своих коллег-астронавтов женского пола, мы узнаем после рекламы.

Напоминаю, вы смотрите программу «Inside Out». Я, её ведущий Гарри Стинг, обещаю, впереди вас ждёт много интересного. Не переключайтесь на другой канал, пожалуйста. Реклама пройдёт быстро.

– Странно всё это, – сказал министр, подливая в мой гранёный стакан разбодяженный спирт из графина. – Я уже совсем ничего не понимаю. Может быть, ты мне объяснишь, что происходит?

На этот раз я сидел в таком же кресле, как и он, ничто не давило на мой зад. В этом смысле я чувствовал себя комфортабельно. А вот общение с министром вызывало у меня изжогу, отвечать на его бесконечные вопросы мне надоело. Я посмотрел на свиное рыло моего визави, подумал: «Дать бы тебе со всей силы по очкам. Оскорбляет меня каждый раз, гадость четырёхглазая», но вслух произнёс иное:

– Я и сам запутался. Чушь какая-то. Нонсенс. У меня даже бродила сумасшедшая мыслишка, что он попросит политическое убежище. – В этом месте министр хрюкнул. – Ну, вы помните, как в советские времена бывало. – Министр хрюкнул снова. – Но теперь, когда они программу закрыли, я, как и вы, теряюсь в догадках, что бы это значило?

Мы выпили. Министр занюхал кусочком хлеба, спросил:

– А кто этот Стинг вообще? Они с певцом-то, случаем, не родственники?

– Даже не однофамильцы, – сказал я, поймав себя на ощущении, что фраза звучит, словно из бородатого анекдота. – У англичанина псевдоним, а у американца нет. Однако и первый, и второй жалят очень больно. – И объяснил моему собеседнику: – «Стинг» переводится, как «жало».

– Именно поэтому наш рекордсмен к нему обратился, – догадался министр.

– Выходит, что так. Этот «Свирепый Гарри» в Штатах известная личность. Трижды лауреат какой-то ихней телевизионной премии. Отличается пристрастием к обсуждению острых политических и социальных тем. Любит приглашать на свои ток-шоу разных харизматических личностей. В гостях у него побывали и Горбачёв, и Мадонна, и Дэникен, и Каддафи. Похоже, лучшей кандидатуры не нашлось. Вот только как объяснить, почему канал «Fox» вместо второй части интервью с Авериным показал старую запись со Шварценнегером?

– А то, как «Фокс» это объяснил на своём сайте, тебя не устраивает.

– «Неполиткорректные высказывания русского астронавта в адрес религии», – процитировал по памяти я. – Конечно, нет.

– Что он там, во второй части, наплёл, что даже америкосы её показывать не стали? – Министр закурил сигарету, затянулся, пустил струю в потолок.

– Кто ж его знает. – Я посмотрел на портрет президента. – Может, что-то про президента США неполиткорректное сказал.

– А может быть, какие-то тайные сведения врагам выдал, вот их и засекретили. План у него имеется, видите ли. Допуск у него имеется к нашим военным данным, а не план. Ты его личное дело глядел? В какие тайны он был посвящён?

Я тоже закурил «мальборину», хотя год как шмалить бросил. И тут составил министру компанию.

– Меня другое беспокоит. – Я ушёл от ответа. – Где, чёрт возьми, делись полковник Перепёлкина и народная артистка Америки «Настоящая МакКой»? Такое впечатление, что он их взял в заложники, запер в одном из блоков станции и теперь будет свои условия Земле диктовать, шантажировать планету.