Морье Дю - Паразиты

- Вы очень любезны, - сказала Селия. - Даже не знаю, как вас благодарить.

- Не стоит благодарности, - весело возразил молодой человек. - Днем мне приходится заниматься тем же. Я студент-медик. Работаю в больнице Святого Фомы.

Пока молодой человек занимался Папой, Селия пристально смотрела в окно. Происходившее на переднем сиденьи слишком походило на связывание крыльев индюку. Процедуре явно не хватало достоинства. Впрочем, если он студент-медик...

- Вот мы и устроились, - сказал молодой человек. - А теперь скажите мне ваш адрес.

Селия назвала адрес, и он повел машину к их дому.

- И часто такое случается? - спросил он.

- Ах, нет, - поспешно ответила Селия. - Просто сегодня мы были на банкете.

- Понятно, - сказал молодой человек.

Селия боялась, что он спросит ее имя, ведь это могло бы повлечь за собой роковые последствия - он узнал бы, кто она, что Папа это Папа и рассказал бы своим друзьям в больнице Святого Фомы, что недурно провел время, доставляя в стельку пьяного Делейни в его дом на Сент-Джонз Вуд в половине четвертого ночи. Однако он больше не задавал вопросов. Он был очень сдержан. Когда подъехали к дому и молодой человек остановил машину, Папа проснулся. Он выпрямился на сиденьи и огляделся.

- Ночь тушит свечи: радостное утро

На цыпочки встает на горных кручах*.

- Согласен, сэр, - сказал молодой человек. - Но каким образом вы намерены проложить курс к дому?

- Ваше лицо приятно, но мне незнакомо, - заметил Папа. - Мы раньше встречались?

- Нет, сэр, - ответил молодой человек. - Я студент-медик и работаю в больнице Святого Фомы.

- Ах! Мясник, - сказал Папа. - Знаю я вашего брата.

- Он очень помог нам, - начала Селия.

- Мясники, все как один мясники, - твердо объявил Папа. - Только и думают о ноже. Это больница Святого Фомы?

- Нет, сэр. Я только что привез вас домой.

- Весьма похвально, - сказал Папа. - У меня нет ни малейшего желания быть изрезанным на куски в больнице. Вы поможете мне выйти из машины?

Студент-медик помог Папе подняться на крыльцо. Селия шла за ними, неся пальто и шляпу, которые Папа уронил в снег. Минутная заминка, пока Папа искал ключ, затем:

- Вы останетесь у нас? - спросил он. - Я забыл.

- Нет, сэр. Я должен вернуться. Благодарю вас.

- Заберите машину, друг мой, заберите машину себе. Я совершенно не разбираюсь, как работает эта чертова штука. Берите ее, она ваша. - Он медленно вошел в холл и включил свет. - Где Труда? Скажи Труде, чтобы она

приготовила мне чай.

- Труда в больнице, Папа, - сказала Селия. - Я сама приготовлю тебе чай.

- В больнице? Ах, да, конечно. - Он снова повернулся к студенту-медику: - Не исключено, что вы случайно встретитесь с верной Трудой, занимаясь своей резней. Она в одном из ваших моргов, - сказал он. - Славное преданное существо, провела с нами годы и годы. Будьте с ней помягче.

- Да, сэр.

- Вечно нож, - пробормотал Папа. - Только и думают о ноже. Мясники, все их племя таково.

Папа побрел в столовую и с отсутствующим видом огляделся по сторонам. Студент-медик взял Селию за руку.

- Послушайте, - сказал он, - что еще я могу для вас сделать? Вам нельзя оставаться с ним одной. Пожалуйста, позвольте мне помочь вам.

- Не беспокойтесь, - сказала Селия. - Наверху мой брат. Я могу разбудить его. Все в порядке. Правда.

- Мне бы не хотелось оставлять вас, - сказал он. - Вы так молоды.

- Мне шестнадцать лет, - сказала Селия. - Я всегда ухаживаю за Папой. Я привыкла. Прошу вас. Не беспокойтесь обо мне.

- Это неправильно, - сказал он. - Совсем неправильно. Вот что я сделаю. Утром я позвоню вам. И вы должны обещать, что скажете мне, если я могу быть вам чем-нибудь полезен.

- Я вам очень благодарна.

- Я позвоню около половины одиннадцатого. А сейчас поставлю машину в гараж.

- Как вы доберетесь до дому?

- Предоставьте это мне. Я прекрасно доберусь. До свидания.

Селия закрыла за ним дверь. Она слышала звук заведенного мотора, лязгнули двери гаража, машина въехала в него, двери захлопнулись. И больше ничего. Должно быть, он ушел. Внезапно она почувствовала себя одинокой и беспомощной. Она вошла в столовую. Папа все еще стоял посреди комнаты.

- Папа, поднимись наверх и ляг, - сказала она.

Папа нахмурился. Покачал головой.

- Вот и ты собираешься отвернуться от меня, - сказал он. - И ты собираешься бросить меня. Строишь планы бегства с этим мясником из больницы Святого Фомы.

- Нет, Папа, он ушел. Не говори глупостей. Пойдем, уже поздно, и тебе пора спать.

- Острей зубов змеиных неблагодарность детища*, - сказал Папа. - Ты стараешься обмануть меня, моя дорогая.

Селия побежала наверх привести Найэла. Но его комната была пуста, и все в ней оставалось в том же виде, как перед его уходом в театр. Найэл не вернулся... Селия растерялась и от страха не знала, что делать. Она пошла по коридору к комнате Марии. Может быть, Марии тоже нет. Никого нет. Она отворила дверь в комнату Марии и зажгла свет. Нет, Мария вернулась. Она лежала на кровати и крепко спала. На туалетном столике была оставлена записка с надписью: "Селии". Она взяла ее и прочла. "Когда вернешься, не буди меня. Я для всех умерла. Скажи Эдит, чтобы утром она ко мне не входила. Да еще скажи всем, чтобы не шумели". На столике лежала еще одна записка.

"Найэлу" значилось на ней. После некоторого колебания Селия взяла ее и тоже прочла. Она была гораздо короче. "Дуться вовсе не обязательно".

Селия посмотрела на спящую Марию. Та лежала, положив голову на ладони привычка, сохранившаяся с детства, с тех пор, когда они вдвоем жили в одной комнате. Она старшая, подумала Селия, она старше Найэла, старше меня, но по какой-то непонятной причине всегда будет казаться младшей из нас троих. На пальце Марии поблескивало подаренное Найэлом кольцо. Голубой камень оставил слабый след на щеке. Но блестело не только кольцо: из-под подушки Марии высовывался какой-то предмет. Селия наклонилась получше рассмотреть его и увидела золотой портсигар. Мария глубоко вздохнула и пошевелилась во сне. Селия на цыпочках вышла из комнаты и осторожно затворила за собой дверь.

Она спустилась вниз к Папе.

- Пожалуйста, ложись спать, - сказала она. - Папа, пожалуйста, прошу тебя, иди спать.

Она взяла его за руку, и он позволил отвести себя наверх. Оказавшись в своей комнате, он грузно опустился на кровать и заплакал.

- Вы все хотите бросить меня, - сказал он, - один за другим. Вы все разъедетесь и бросите меня.

- Я никогда тебя не брошу, - успокаивала его Селия. - Обещаю тебе. Папа, пожалуйста, разденься и ляг.

Он стал возиться со шнурками вечерних туфель.

- Я так несчастен, - сказал он, - так ужасно несчастен, дорогая.

- Знаю, - сказала Селия, - но утром все будет в порядке.

Она опустилась рядом с ним на колени и расшнуровала ему туфли. Помогла снять смокинг, жилет, воротничок, галстук и рубашку. Дальнейшее было выше ее сил. Он повалился на кровать и лежал, покачивая головой из стороны в сторону. Селия укрыла его одеялом.