Леонид Кузнецов - Тени «Парадиса»

– Брин предполагает, что это могут быть люди, которые когда-то заблудились в туннелях и смогли каким-то образом выжить. Это могут быть и автоматы. Никто не знает, сколько их здесь было. Наверняка они продолжают рыть туннели дальше. Наконец, это могут быть и лунные жители…

– Жители?! – удивился Ришар и, даже, приостановился.

– А почему бы и нет? Рабен говорил, что у пещер нет выходов на поверхность. Они представляют собой как бы замкнутую экологическую систему. В них есть атмосфера, вода. Почему бы ни быть и жизни.

– Я что-то не слышал об этом.

– Вы многого не слышали. Сейчас трудно чем-нибудь удивить людей. Поэтому такие вещи могут пройти незамеченными. Да и обычно пещеры находили тогда, когда вскрывали верхний слой грунта. Конечно, космический вакуум обивал всё живое и даже следов не оставлял. Мы же не знаем, какие формы могла принять лунная жизнь. Может быть, это форма призраков…

Ришар никак не мог понять, то ли шутит Фай, то ли нет. Вроде бы одно говорит серьёзно, а другое со смешинкой в голосе.

– А вы сами верите в них?

– Ну что вы, инспектор. Я реально смотрю на всё происходящее вокруг. В разную чепуху я не верю.

Она вдруг резко остановилась, и Ришар налетел на неё.

– Нам сюда, – сказал девушка, посветив фонарём в сторону. В стене туннеля Ришар увидел круглое отверстие. Фай, пригнувшись, вошла в него.

– Осторожнее, здесь ступеньки, – предупредила она вошедшего следом инспектора. Винтовая лестница уходила далеко вниз. Снаружи в туннеле, где они только что были, что-то громко ухнуло, и приглушённый грохот заметался, затихая, в бесконечных лабиринтах туннелей.

– Это противопожарная переборка упала, – спокойно сказала Фай, опередив вопрос инспектора. – Тросы ржавеют и не выдерживают её веса.

– Ржавеют? – удивился Ришар. Насколько он был чувствителен к сырости, но и то не ощущал её. Воздух в туннелях и на самой базе был всегда сухой. Только у фонтанов, в бассейне и оранжереях чувствовалась влага в воздухе.

– Я не совсем точно выразилась. Скорее всего, тросы стареют. Просто процесс старения и ржавчина, можно сказать, одно и тоже, поэтому у нас так обычно и говорят: «Ржавеет», вместо стареет. Лунный жаргон.

Казалось, ступени винтовой лестницы никогда не кончатся. От частых поворотов у Ришара стала кружиться голова. Доновэй шла впереди него, и было видно, что ничего подобного она не испытывала.

– Далеко ещё? – поинтересовался Ришар.

– Устали? – в голосе Фай проскользнуло сочувствие.

– Нет, – поспешно ответил он, но эта поспешность выдала его.

– Скоро придём. Там можно и отдохнуть.

Они спускались ещё с полчаса, потом столько же времени шли по низкому, круглому туннелю, похожему на трубу. Он был явно низковат для высокого Ришара, поэтому инспектору пришлось идти, сильно пригнувшись, отчего стала болеть шея. И, вообще, он чертовски устал от всей этой беготни по туннелям, от всех этих призраков, диалогов с голограммами, спусков по лестницам. Поэтому Ришар начал понемногу злиться. На старшего следователя Ружа, который отправил его сюда, на эту проклятую базу, где перемешались враги и друзья. На Дюпона, который загнал в эти тёмные, запутанные лабиринты. На Брина, о котором только от Фай стало известно, что он противник Дюпона. На свой желудок, который стал просить есть. На противопожарные переборки, которые вдруг начинают падать…

«Хотя, мне определённо везёт сегодня, – подумал Ришар. – Переборки исправно опускались. Тросы не лопались. А то могла упасть какая-нибудь и придавить меня. Призраки не трогали, а проходили мимо. Тоже неплохо. Фай вовремя появилась, – Ришар с нежностью посмотрел на силуэт девушки, идущей впереди. – А то так бы и стоял, разговаривал с голограммой Дюпона, пока настоящий не появился бы. Кто его знает, может её кибермашина формирует, а настоящий сзади бы подкрался. Ведь за мной настоящий Дюпон гнался. Тэрджер настоящей плазмой стрелял…»

Мысли Ришара прервало лёгкое движение воздуха, которое ощутили его щёки.

– Стойте, – сказала Доновэй. Он послушно остановился. – Мы пришли.

Только теперь инспектор заметил, что низкий, трубообразный туннель окончился, и они стояли в полной темноте где-то в пустоте. Она так явственно ощущалась вокруг, что Ришар сделал шаг назад и ударился затылком об верхнюю кромку трубы-туннеля.

– Не бойтесь, – спокойный голос Фай прозвучал как будто издалека. – Мы стоим на площадке. Тут есть лестница. Это последняя на нашем маршруте.

Круг света от фонаря обежал небольшую площадку, где они стояли. Осветил тонкие перила, огораживающие её, и металлическую лестницу, круто уходящую вниз.

– Это большая пещера, где находится лагерь наших. Вон, видите огонёк? Там они и сидят.

Очень далеко, в полной темноте, за которой ощущалась пустота огромных размеров, слабенькой искрой блестел едва различимый свет. То ли фонаря, то ли обыкновенной лампочки.

Фай и Ришар быстро спустились вниз, звонко стуча магнитными подковками по металлическим ступеням, и направились к слабому огоньку. Вскоре можно было различить, что это обыкновенная настольная лампа, стоящая на столе, вокруг которого сидели люди. Доносились едва слышимые слова.

– Ну вот, мы и пришли, – сказала Фай, выключая ненужный фонарик и облегчённо вздыхая.

Закрыв за собой дверь, Инспектор задумался: «Куда пойти? Сразу в обсерваторию или в медпункт?» Ни того и ни другого ему сделать не пришлось.

Едва он вышел из служебного коридора, как сразу же очутился в пёстрой разнаряженной толпе куда-то спешащих людей. Разнообразные яркие костюмы и маски на миг смутили его.

«Маскарад?» – подумал он.

Откуда-то звучащая музыка прервалась, и звонкий голос бодро произнёс:

– Уважаемые дамы и господа! Все отдыхающие и все присутствующие на базе «Парадиз»! Традиционный карнавал, по случаю окончания лунной ночи, приглашает вас всех в большой танцзал! Спешите! Спешите! Вход бесплатный, но без масок не пускаем. Спешите! Вас ждёт увлекательнейший, грандиознейший карнавал!

Голос замолк, и вновь зазвучала музыка.

«Отлично, – подумал Ришар. – По крайней мере, никто мне не будет мешать…»

Чья-то мягкая рука, взявшая за локоть, прервала его мысли. Оглянувшись, инспектор увидел небольшого роста женщину в каком-то непонятном разноцветном костюме, с бархатной чёрной полумаской на лице. Сильно загримированные морщины сразу выдали возраст.

– Вы так и будете стоять, отважный пилот? – прозвучал хриплый голос. Ярко накрашенные губы растянулись в улыбке.

– У меня нет маски, мадам, – осторожно ответил Ришар. Его насторожила эта женщина и то, что она назвала его почему-то пилотом. На этих «работяг Космоса» инспектор походил меньше всего.