Руслан Шабельник - Рип Винклер - Рождение бога

Космос принадлежит всем. Первое и основное правило составленного еще в незапамятные времена "Общегалактического свода законов".

Однако Гуулин... Посол относился как раз к классу тех существ, пообщавшись с которыми совершенно забываешь об их внешности и начинаешь думать о характере. Характере, надо сказать, не сахар.

Мало того, что как дипломат он ни к черту не годился (на родине за какой-то особо серьезный проступок хедрехара выкинули из правительства и сослали руководить посольством в Нихонии), так еще и как человек (простите, хедрехар)... Жадный, недалекий, себялюбивый и ненавидящий всех и вся, кроме своей заплывшей жиром персоны. Его недолюбливали другие послы, его недолюбливали (и это мягко сказано) собственные сотрудники, видимо, его недолюбливали и на Республике Скотт. Если бы не принадлежность к могущественному клану Маки (к которому принадлежал и сам король республики), не видать Гуулину государственной, да и вообще никакой должности как своих ушей, которых, как известно, у него нет.

Таманэмон понимал, что в Нихонии посол оказался лишь потому, что у них с королевской республикой всегда были самые теплые отношения.

Умные и изворотливые дипломаты требуются в горячих точках, а здесь хватит и Гуулина.

Впрочем, сегодняшняя речь посла, которого распирало от собственной важности, вынудила забыть Таманэмона обо всех симпатиях и антипатиях. Нападение на родовой замок лорда Волконского, одного из влиятельнейших лордов республики. Более того, члена Большого Круга. Это было очень серьезное обвинение, и если неправильно повести дело, все могло кончиться плачевно. Впрочем, Таманэмон надеялся, что совет Республики Скотт достаточно благоразумен, дабы не доводить конфликт до звездной войны.

– С чего вы взяли, что за этим нападением стоит Нихония? - сделав положенный знак почтения, задал вопрос премьер-министр.

Игнорируя главу правительства, посол гордо, а может, обиженно выпятил и без того немаленький живот.

– Вы считали, что произошедшее сойдет вам с рук, - фраза сопровождалась жестом пренебрежения, кроме того, посол отвратительно растягивал гласные, но вашим коварным замыслам не суждено исполниться. Высадившиеся убийцы обладали всеми внешними признаками, присущими нихонцам! - Жест уверенности в собственных словах.

– Простите, но это еще ничего не доказывает. По меньшей мере на нескольких сотнях планет проживают представители монголоидной расы, которых вы можете принять за нихонцев.

– Во время нападения они не раз выкрикивали "да здравствует Нихония". На это вам нечего возразить! - Гуулин по-прежнему обращался только к императору.

– Как я понял, никто не остался в живых. Откуда такие сведения? вступил в разговор Таманэмон.

Лапы вытянуты в стороны - жест торжества.

– Все вышеперечисленное нам сообщила вдова графа, миледи Гленован! Жест восхищения. - Отважной женщине также удалось спасти своего сына, теперешнего графа Волконского. По какой-то коварной причине вы оставили их в живых. - Речь завершалась обильной и сложной жестикуляцией.

– А теперь послушайте нас, - дав послу выговориться, начал премьер-министр.

Тяжело переваливаясь, Гуулин повернулся к нему спиной - знак высшего презрения аристократа.

Премьер-министр умоляюще посмотрел на Таманэмона.

На планете Республика Скотт, несмотря на название, имела место строгая кастовая система, на самом верху которой стояли скоттианские аристократы. В представлении посла с императором Нихонии он еще мог общаться как примерно равный с равным, но вот премьер-министр... Несмотря на то что он являлся настоящим правителем Нихонии в глазах скоттианца, признававшего только королевскую власть, нихонец выглядел кем-то вроде слуги и, соответственно, низшим существом, недостойным даже ответа.

Именно по этой причине аудиенция проходила во дворце, в парадной зале, с обязательным присутствием Таманэмона и двух дюжин императорских гвардейцев. Нудный и запутанный скоттианский этикет соблюдался до последней буквы.

Император проделал сложную серию жестов заверения дружбы и готовности продолжить диалог. К этому времени посол снова стоял лицом к собеседникам.

– Уже говорилось, что ни о какой подобной акции мы не отдавали распоряжения. Более того, о произошедшем мы впервые узнали из ваших уст. Посол хотел возразить, однако император повысил голос. - Давайте подойдем с такой стороны. Если бы мы действительно отдали приказ атаковать замок лорда Волконского. Неужели вы считаете нас настолько глупыми, чтобы посылать людей явно нихонской расы. Поверьте, в Нихонии живет множество представителей самых различных народностей, в том числе и инопланетных. Многие служат в войсках специального назначения. Разумнее воспользоваться их услугами. И уж конечно же, будь то тайная операция, никто не стал бы кричать: "Да здравствует Нихония!". Это по меньшей мере глупо.

Посол переминался с ноги на ногу.

– Мне неизвестны ваши коварные мотивы, но наверняка за этим стоит какой-то умысел.

– В таком случае для чего нам оставлять в живых свидетелей, да еще и таких, которым, несомненно, поверят. Чтобы не осталось ни малейших сомнений, что это дело рук нихонцев?

– Вы могли нарочно так сделать, дабы выдать мне все вышеперечисленные доводы, якобы подтверждающие вашу невиновность! - Жест торжества.

– Зачем? Намного проще убить всех и тихо убраться. Для чего мне вообще убивать графа?

– Его светлость был известным противником сближения республики с Нихонией. Теперь мы видим, что его позиция имела смысл.

– Да, он выступал в вашем правительстве против Нихонии, - перехватил нить разговора премьер-министр. - Но вы не хуже нас понимаете, что за это не убивают. Скорее наоборот, убийство графа только увеличит число его сторонников.

– Вы можете сколько угодно пичкать меня вашей пропагандой, - хедрехар даже забыл, что отвечает плебею, - однако я останусь при своем мнении. К величайшему сожалению, не в моей компетенции решать дальнейшую судьбу скотгия-нихонских отношений. Я лишь уполномочен передать ноту протеста, а также пригласить вас через восемь дней, семнадцатого числа месяца марори в королевский дворец Республики Скотт для проведения переговоров по поводу вашего вероломного вторжения и убийств на территории, принадлежащей республике. С этим позвольте откланяться. - И неуклюже развернувшись на своих ногах, хедрехар продефилировал к выходу. За ним, повторив жест прощания, засеменили скоттианцы из охраны посольства - все в сияющих церемониальных кирасах.

Императору и премьер-министру оставалось только проводить их глазами. То, что они услышали, им совсем не нравилось.

– Передай мне дозиметр. - Говорящий вылез из-под более или менее сохранившегося куска обшивки. Помощник, стоящий на краю воронки, протянул ему прибор.