Роджер Желязны - Девять принцев Амбера

Мы с Блейзом старались плыть как можно ближе друг к другу, а течение подхватывало нас и несло по извилистому руслу Ойзена. Ветви деревьев над нашими головами были похожи на огненные лучи в соборе. Когда они с треском ломались и падали, то нам приходилось либо уворачиваться, либо нырять как можно глубже, чтобы избежать ненужных ожогов. Вода вокруг шипела, по ней плыли обуглившиеся деревяшки, а головы уцелевших воинов, плывущих за нами, были похожи на кокосовые орехи.

Воды были темны и прохладны, наши ожоги начали болеть, мы дрожали и зубы у нас стучали.

Горящий лес мы оставили за собой через несколько миль и перед нами расстлалась плоская низкая долина, ведущая к морю. Это было идеальным местом для засады лучников Джулиана, решил я. Я сказал об этом Блейзу, он согласился со мной, но заметил, что не знает, чем тут можно помочь. Я вынужден был с ним согласиться.

Лес все еще горел повсюду вокруг нас, и мы плыли по течению.

Казалось, прошли долгие часы, хотя на самом деле это, конечно, было не так, прежде чем мои страхи превратились в действительность и на нас посыпались стрелы.

Я нырнул и долгое время плыл под водой. Так как я плыл по течению, то мне удалось преодолеть большое расстояние прежде, чем я снова вынырнул. Но когда это произошло, вокуг меня опять начали сыпаться стрелы.

Один бог знает, какая из этих стрел могла бы оказаться для меня последней, но я не стал ждать, а опять набрал полную грудь воздуха и нырнул. Рука моя коснулась дна. Я наощипь пробирался сквозь подводные камни.

Я плыл так долго, как только мог, а затем выплыл у правого берега, постепенно выдыхая воздух по мере того, как приближался к поверхности.

Я вынырнул, глубоко вдохнил ртом воздух и нырнул вновь, даже не посмотрев, в каком месте реки я нахожусь. Я плыл до тех пор, пока мои легкие, казалось, не начали разрываться, а потом опять вынырнул. На этот раз мне не повезло. Одна из стрел вонзилась мне в бицепс. Мне удалось нырнуть вновь и сломать ее у наконечника, когда я достиг дна. Потом я вытащил острие, продолжая плыть наподобие лягушки, извиваясь всем телом и помогая себе одной рукой. Когда я в следующий раз вынырну, то буду просто мишенью для стрелков — это я понимал.

Поэтому я заставлял себя плыть все дальше и дальше, пока в глазах не заплясали красные искры, а в голове не помутнело. Наверное, я оставался под водой минуты три. Когда я вынырнул на этот раз, ничего не произошло, и я перевел дух, жадно дыша. Я добрался до левого берега реки и уцепился за прибрежные корни. Потом огляделся вокруг.

Деревьев здесь почти не было и огонь сюда не дошел. Оба берега казались пустынными, но и на реке ничего и никого не было видно. Могло ли быть, что я остался единственным выжившим в этом аду? Это казалось маловероятным. В конце концов, нас было слишком много, когда мы начинали поход.

Я был полумертв от усталости и все тело у меня болело и жгло. Каждый кусочек моей кожи, казалось, был как в огне, но вода была настолько холодной, что я весь дрожал и, вероятно, был синий от холода. Если я вообще хотел остаться в живых, мне придется выйти из реки. Но сначала я решил проплыть под водой еще несколько раз, прежде чем выбраться на берег. Не знаю, как мне удалось нырнуть и проплыть под водой еще четыре раза, и я почувствовал, что если я нырну в пятый, то уже не вынырну. Поэтому я уцепился за прибрежный булыжник, немного передохнул и выполз на сушу.

Я перекатился на спину и огляделся вокруг. Я не узнавал местности. Пожар, однако, сюда еще не достиг. Справа от меня рос густой кустарник, и я пополз к нему, вполз в него и свалился лицом на землю и заснул.

Когда я проснулся, первой моей мыслью было, что я напрасно это сделал. У меня не было места, которое бы не болело, да и к тому же меня тошнило. Я пролежал так несколько часов в полубессознательном состоянии и в конце концов с трудом дополз до реки, где с жадностью напился. Затем я опять вполз в кустарник и заснул.

Когда я пришел в себя во второй раз, мне все еще было плохо, но я чувствовал себя намного сильнее. Я дошел обратно до реки и с помощью карты Блейза обнаружил, что он жив.

— Где ты? — спросил он, когда мы вступили в контакт.

— Понятия не имею. Мне повезло, что я вообще где-то. По-моему, я недалеко от моря. Я слышу плеск волн и узнаю запах.

— Ты рядом с рекой? На каком берегу?

— На левом, если смотреть по направлению к морю.

— Тогда оставайся на месте, и я пошлю за тобой. Я собираю войско.

— Хорошо, — ответил я, остался на месте и заснул.

Я услышал, как кто-то продирается сквозь кусты и тут же притаился. Раздвинув несколько веток, я посмотрел вперед. Это были три высоких солдата с красной кожей.

Так что я выпрямился, почистил одежду, пригладил рукой волосы, сделал несколько глубоких вдохов, так как меня чуть покачивало, и выступил вперед.

— Я здесь, — объявил я.

Услышав мой голос, двое из них выхватили шпаги и заняли оборонительную позицию. Но они быстро оправились, улыбнулись, отдали мне честь и проводили в лагерь. Он был в двух милях. Я дошел до него, умудрившись не согнуть спины по дороге.

Появился Блейз и сообщил мне:

— У нас уже более трех тысяч.

Затем он опять позвал военного врача, чтобы тот обо мне позаботился.

Ночь прошла спокойно, никто на нас не нападал, и всю ночь и весь следующий день присоединялись к нам остатки нашего войска. Их уже было пять тысяч. В отдалении виднелся Амбер.

Мы спали всю следующую ночь и отправились в путь наутро. К полудню мы проделали около пятнадцати миль. Мы маршировали вдоль берега, и нигде не было видно ни признака войск Джулиана.

Моя боль от ожогов начала проходить. Бедро я почти не чувствовал, но плечо и рука давали о себе знать, причем иногда было так больно, что хотелось кричать во все горло.

Мы продолжали идти вперед и скоро оказались в сорока милях от Амбера. Погода оставалась устойчиво хорошей, а лес слева от нас был весь выжжен и стоял черный, как деготь. Огонь уничтожил почти весь кустарник в долине, а это было нам на руку. Ни Джулиан, ни кто другой теперь не мог устроить засады. Мы бы увидели их за милю. До захода солнца мы прошли еще десять миль и расположились на отдых на берегу.

На следующий день я вспомнил, что вскоре должна состояться коронация Эрика, и напомнил об этом Блейзу. Мы почти потеряли счет дням, но, подсчитав, поняли, что несколько дней у нас еще осталось. Мы сделали маршбросок до полудня, а потом отдыхали. К этому времени мы находились в двадцати пяти милях от подножья Колвира. В сумерки это расстояние сократилось до десяти миль.

И мы продолжали идти вперед. Только в полночь мы сделали привал. Теперь я уже чувствовал себя относительно неплохо. Я сделал несколько выпадов шпагой, и у меня при эом ничего не заболело. На следующий день мне стало еще лучше.