Ханлатов Иван - Морильское время

Затем подробно обсуждали действия после акции на Объекте. Кос считал, что Боре нужно срочно увольняться и куда-нибудь уехать — есть ещё надежда, что его не арестуют. Начали прикидывать варианты продолжения операции, и вообще действий, в случае ареста Бориса. Пришли к выводу, что каждый из группы должен иметь личный план на случай ареста любого из товарищей. Причём, отдельные пункты его должны быть одинаковыми для всех, например места сбора и средства конспирации. А некоторые — секретными от других. Сразу засели за написание общей, несекретной части плана. Но тут вмешалась Олеся и, несмотря на протесты друзей, уложила их спать. Хитрая девушка разместила ребят в разных комнатах. Так что, немного поворочавшись, оба со временем всё же действительно уснули.

Иво пришёл в двадцать пять минут девятого. Родители Олеси уже вернулись с работы, и были очень удивлены обилию гостей у себя дома. Но старались не вмешиваться в их разговоры, что гостям, в общем-то, и было нужно.

Ребята заметно нервничали, так что Олеся заставила их уже в который раз выпить валерьянку. Пока заговорщики спали, она приготовила шикарный ужин, но он остался почти не тронутым. Посидели, попили чайку, помолчали.

— Ну всё, — сказал Кос как можно непринуждённее, — пора!

Постепенно Вера стала понимать, за какую неподъёмную работу взялась. Размеры её базы данных постепенно разрастались, а переработанной оставалась только небольшая часть оцифрованных архивов. По её просьбе, подкреплённой твёрдыми суммами, ещё несколько раз ей записывали материалы. Так что постепенно у неё оказались почти все электронные документы центрального городского архива. Но сколько ценной информации было в тысячах папок и коробок, пылившихся на стеллажах, сложно даже представить.

После того как появилась масса имён, произведений и событий, стал возникать вопрос: куда двигаться дальше? Пётр Павлович настаивал, что нужно продолжать исследование деятельности известных писателей и артистов. Он предлагал ей выбрать пока одного или нескольких, по которым Вера сможет найти самую интересную информацию. Например, Гумилёва или Смоктуновского. А затем целенаправленно набирать факты конкретно по этим людям. При такой схеме он даже обещал выделить кого-нибудь из стажёров для помощи в разборе архива.

У Веры же постепенно формировалась другая точка зрения на этот вопрос. Перебирая сотни и тысячи листов самых различных документов, она постепенно погружалась в мир героической истории этого недружелюбного города. Мир, к которому она привыкла относиться с иронией московского сноба или негодованием человека, не желающего смириться с масштабами всесоюзной бойни, постепенно менялся и затягивал её.

Она просто не могла представить, что люди, жившие в столь невыносимых условиях, могли любить и мечтать, а в свободное от работы время — творить, или хотя бы вынашивать планы бессмертных произведений. Но самое главное — оставаться людьми. Чего стоила, например, организация в пятидесятых годах молочной фермы, обеспечивающей морильских детей свежим молоком? Не порошковым, как сейчас, а свежим! Явление, в современном городе совершенно непредставимое! Получается, что сегодня её дети не будут иметь даже того, что имели несколько десятилетий назад? Поражённая Вера уже не хотела писать о столпах отечественной науки и литературы. Ей хотелось раскрыть пласт культуры практически никогда не поднимавшийся: материальный и духовный мир этого изолированного сообщества совершенно уникальных людей, бросивших вызов смерти и отупляющей бессмысленности лагерного существования. Читая местные газеты, информационные листки, распоряжения, она интуитивно чувствовала как невозможные климатические и убогие бытовые условия, адский труд накладывают отпечаток на мировосприятие авторов, на их язык и обычаи. И мимо этого она пройти не смогла.

Ещё не зная точно, о чём конкретно будут её статьи, если это вообще будут статьи, она решила разрабатывать тему взаимосвязи материальной и духовной культуры Морильска эпохи культа личности. Конечно же, Пётр Павлович не был в восторге от такого поворота в работе Веры. Предлагая эту тему, он преследовал свои вполне определённые цели, в которые не вписывались Верины новаторские планы. Поэтому, вначале мягко, потом всё более настойчиво, он начинал давить в свою сторону. Когда аргументы о никчемности темы и потерях времени не подействовали, он стал действовать более решительно — потребовал скорейших результатов в виде реальных статей. Этот удар ниже пояса популярен в журналистском цехе как надёжное средство, позволяющее приземлить не в меру творческих авторов.

В общем, вечером пятого сентября Вера получила чёткое задание: в течение двух недель подготовить статью на две тысячи знаков, которая будет открывать историко-культурный цикл, анонсированный газетой. В противном случае, она лишалась внештатного членства в газете и, естественно, всякой поддержки со стороны Главного.

Эта новость, конечно, не привела супругу и.о. Второго в шок, но и приятной не показалась. Пришлось срочно корректировать планы своей работы, чтобы успеть подготовить что-нибудь стоящее.

Не прибавлял энтузиазма и постепенно усиливающийся токсикоз беременности. После того как её два раза стошнило в самые неподходящие моменты, она обратилась к Евдокии Степановне. Та её обследовала, никакой патологии не нашла, уверила, что беременность проходит нормально, а это — обычное явление для первого триместра и скоро пройдёт, выписала витамины и препараты железа. Напоследок шёпотом посоветовала в случае сильной тошноты — полфужера настоящего и очень холодного шампанского, как самое лучшее и секретное средство её молодости.

К седьмому числу Вера сделала первые наброски статьи и выяснила, что единственным продуктом, не вызывающим у неё тошноту, являются большие зелёные яблоки из маленького магазинчика на углу, штат которого состоял из двух азербайджанцев — молодого и постарше. Только яблоками и спасалась.

Работы по организации поисков Быкова и составлению внушительных отчётов продлились до вечера. Несмотря на все усилия, подозреваемого так и не нашли. Программисты подключили рабочий компьютер Андрея к информационной системе УВД, так что все необходимые данные можно было получать прямо на месте. После того, как спецгруппа не нашла Бориса ни на работе, ни дома, привлекли милицию и сделали по нему ориентировку.

Через несколько часов у Второго были все данные по нему, включая фото и биографию. Из города тот не уезжал. И деться ему было совершенно некуда — специфика Морильска такова, что незаметно уехать из него почти невозможно. Оставалось только ждать.