Роберт Хайнлайн - Фрайдэй

Я призналась, что у меня редко бывает время на это — мешает работа.

— Жаль, это очень поучительно. Вот, например, Тим — мы живем с ним вместе — не смотрит ничего, кроме спорта. Поэтому он не имеет даже представления о лучших сторонах жизни. Вот, например, этот кризис в жизни Минди Лу. Дядя Бен просто преследует ее, потому что она не говорит ему, кто это сделал. Вы думаете, Тиму это интересно? Вовсе нет! Ни Тим, ни дядя Бен не понимают, что она не может этого сказать, потому что это случилось на окружном партийном собрании. Под каким знаком вы родились?

Мне следовало бы заранее подготовить ответ на этот вопрос: люди всегда его задают. Но если вы не родились, такие вещи очень смущают. Я назвала ей первую попавшуюся дату. — Я родилась двадцать третьего апреля. — Это день рождения Шекспира; он просто пришел мне в голову.

— Ого! У меня есть лотерейный билет специально для вас! — Она порылась в одном из украшений на киоске, нашла билет, показала мне номер. — Вы видите? Вы просто пришли сюда, а теперь у вас есть это! Сегодня ваш счастливый день! — Она оторвала билет. — С вас двадцать бруинов.

Я протянула бритканский доллар. Она ответила:

— У меня нет сдачи.

— Оставьте сдачу себе, на счастье.

Она протянула мне билет, взяла доллар.

— Вы славная девушка. Когда получите выигрыш, заходите ко мне, и мы выпьем вместе. Мистер, вам приглянулся какой-нибудь билет?

— Еще нет. Я родился в девятый день девятого месяца девятого года девятого десятилетия. Можете ли вы справиться с этим?

— Ух ты! Какая потрясающая комбинация! Я попробую… и если у меня не получится, я вам не буду ничего продавать. — Она стала копаться в стопках и лентах бумаги, мурлыкая себе под нос. Она засунула голову под стойку, и некоторое время ее не было видно.

Она вылезла, покрасневшая и довольная, сжимая в руке лотерейный билет. — Есть! Посмотрите, мистер! Внимательно посмотрите.

Мы посмотрели: 8109999.

— Я поражен, — сказал Жорж.

— Поражены? Вы богаты. Вот ваши четыре девятки. Теперь сложите нечетные цифры. Снова девять. Разделите на нечетные цифры. Еще одна девятка. Сложите четыре последних — тридцать шесть. Это девять в квадрате, значит, еще две девятки, получается четыре девятки. Сложите все вместе, и получается пять девяток. Что бы вы ни делали, у вас все равно будет получаться ваш день рождения. Что вам еще нужно, мистер? Танцующие красавицы?

— Сколько я вам должен?

— Это особенный номер. Любой другой билет вы можете купить за двадцать бруинов, но этот… Почему бы вам просто не выкладывать передо мной деньги, пока я не улыбнусь?

— Это, похоже, честно. Только если вы не улыбнетесь, когда, по моему мнению, будете должны, я заберу деньги и уйду. Нет?

— Я попрошу вас вернуться.

— Нет. Если вы не предложите мне твердой цены, я не позволю торговаться после того, как предложу честную цену.

— С вами трудно иметь дело. Я…

Громкоговорители со всех сторон вдруг взорвались гимном «Слава Вождю», за которым последовал «Да здравствует Золотой Медведь». Девушка прокричала:

— Подождите! Сейчас это кончится! — С улицы в здание вошла толпа людей, прошла через холл и двинулась по главному коридору. Я заметила орлиные перья, торчавшие в середине группы, но в этот раз Вождь Конфедерации был так тесно окружен своими подчиненными, что убийце пришлось бы попотеть, чтобы попасть в него.

Когда снова можно было что-то слышать, продавщица лотерейных билетов сказала:

— Недолго он гулял. Меньше пятнадцати минут назад он прошел на улицу. Если он просто ходил до угла, чтобы купить пачку сигарет, почему он не послал кого-то, а пошел сам? Весь этот шум мешает работать. Ну, как, вы уже решили, сколько заплатите за то, чтобы стать богатым?

— Конечно, да. — Жорж вытащил трехдолларовую бумажку, положил ее на стойку. Он посмотрел на женщину.

Они смотрели друг другу в глаза примерно двадцать секунд, потом она печально сказала:

— Да, наверное, я улыбаюсь. — Она одной рукой взяла деньги, другой подала Жоржу лотерейный билет. — Могу поспорить, я расколола бы вас еще на один доллар.

— Мы об этом никогда не узнаем, правда?

— Сыграем, вдвое или ничего?

— С вашими картами? — мягко спросил Жорж.

— Вы меня старухой сделаете. Проваливайте, пока я не передумала.

— Туалет?

— По коридору налево от меня.

Она добавила:

— Не пропустите розыгрыш.

По дороге к туалету Жорж тихо сказал мне по-французски, что пока мы торговались, сзади прошли жандармы, вошли в туалет, вышли, вернулись в холл и пошли по главному коридору.

Я прервала его, тоже говоря по-французски — что я знаю, но здесь должно быть полно Глаз и Ушей — поговорим позже.

Я перебила его не из высокомерия. Два охранника в форме — не те двое, у которых были проблемы с желудком — вошли почти сразу за нами, торопливо прошли мимо, проверили сначала туалет — разумно, любители часто пытаются спрятаться в общественном туалете — вышли и прошли мимо нас в глубь дворца. Жорж тихо покупал билет, когда охранники, ищущие нас, дважды прошли мимо. Достойно восхищения. Вполне профессионально.

Но я не могла сказать ему это прямо сейчас. Билеты в туалет продавала личность неопределенного пола. Я спросила ее (его), где женский туалет. Она (я остановилась на «она», когда после ближайшего рассмотрения выяснилось, что ее футболка прикрывала или фальшивые, или маленькие молочные железы) — она презрительно ответила:

— У вас что, с головой не в порядке? Пытаетесь дискриминировать, да? Мне, наверное, нужно вызвать полицейского. — Потом она внимательно посмотрела на меня. — Вы иностранка.

Я согласилась.

— Ладно. Только не говорите так; людям это не нравится. У нас здесь демократия, ясно? — удобства для мужчин и женщин находятся вместе. Так что покупайте билеты или отойдите от турникета.

Жорж купил нам два билета. Мы вошли;

Направо от нас был ряд открытых кабинок. Над ними висела голограмма: «ЭТИ УДОБСТВА ПРЕДОСТАВЛЕНЫ БЕСПЛАТНО ДЛЯ ВАШЕГО ЗДОРОВЬЯ И КОМФОРТА КАЛИФОРНИЙСКОЙ КОНФЕДЕРАЦИЕЙ — ДЖОН „КРИКУН“ ТАМБРИЛ, ВОЖДЬ КОНФЕДЕРАЦИИ»

Сверху висела голограмма Вождя в полный рост.

За открытыми кабинками были платные кабинки с дверями; еще дальше находились комнаты, вход в которые был полностью закрыт занавесями. Слева от нас был киоск, где продавались всякие мелочи, там восседала личность вполне определенного пола, огромная толстуха. Жорж задержался там и удивил меня, купив разную косметику и флакон дешевых духов. Потом он попросил билет в одну из комнат в дальнем конце.

— Один билет? — Она пристально посмотрела на него. Жорж кивнул. Она поджала губы. — Фу, как нехорошо. Без фокусов, дружок.

Жорж не ответил. Из его руки в ее переместился бритканский доллар и исчез. Она очень тихо сказала: