Гордон Диксон - Дикий Волк

– Вечер будет обставлен очень торжественно, – сказала она безо всяких предисловий. – Там будут все. Придется использовать Большую Комнату Сборов. Должно быть кто-то прослышал, что это будет необычный вечер и… – Внезапно она замолчала. – Я совсем забыла. Ты хотел меня видеть, Джим?

– Ага, – сказал Джим. – Скажи, ты не можешь установить у себя на дому один из экранов обучения?

– Что… ну, конечно! – сказала Ро. – Тебе он нужен, Джим? Почему бы мне не попросить установить его здесь?

– Мне бы не хотелось, чтобы стало известно, что я им пользуюсь, – объяснил Джим. – Насколько я понимаю, это ведь самая обычная вещь, если ты попросишь установить его у себя?

– Совершенно обычная. Да… И, конечно, если тебе это надо, я все могу устроить без огласки. Но зачем?

Джим рассказал ей о своей попытке в учебном центре, когда он стоял и пытался читать с той же скоростью, что и молодой Высокородный.

– Ты думаешь, что обучение повысит твои способности быстро читать? – спросила Ро. Она нахмурилась. – Может быть, тебе не стоит на это слишком надеяться…

– Я и не надеюсь, – согласился Джим.

Примерно через несколько часов экран был установлен и плавал в одном из углов одной малоиспользуемой комнаты Ро в ее квартире. С этих пор то время, которое Джим прежде проводил в подземном учебном центре, он теперь проводил у Ро.

В течение следующей недели, однако, он не добился большого успеха. Потом Джим окончательно забросил эту свою попытку и последние несколько дней, оставшиеся до вечера, бродил между слуг вместе с Адоком, наблюдая за их немым языком. Он уже свободно понимал его. Но то, что на нем говорили, было, в основном, эквивалентно сплетням и слухам. Однако и слухи могут быть полезны, особенно, при правильной интерпретации.

Из последней такой экспедиции Джим вернулся примерно за час до начала вечера и увидел, что в комнате его ждет Лорава.

– Тебя хочет видеть Вотан, – резко сказал он при его появлении.

Без всякого предупреждения Джим внезапно очутился в его комнате, в которой ни разу до сих пор не был. Рядом с ним стоял Лорава, по другую сторону находился Адок – следовательно, это приглашение коснулось также и Старкиена.

Вотан сидел на подушке перед плавающим в воздухе экраном, на котором были расположены ручки разных цветов. Он поворачивал эти рукоятки с небрежностью, как бы играя, но его серьезное лицо говорило о том, что делом он занимается важным. И тем не менее, при виде возникшей перед ним группы, он прервал свое занятие, встал на ноги и направился к Джиму.

– Я позову тебя позже, Лорава, – сказал он, и молодой Высокородный исчез. Вотан нахмурил свои густые желтоватые брови. – Дикий Волк, на твоем вечере будет присутствовать сам Император.

– Я не верю, что этот вечер в мою честь, – сказал Джим. – Скорее это устраивается для Словиэля.

Вотан отмел это замечание в сторону одним взмахом своей длинной руки.

– Причиной являешься ты, – сказал он. – И ты – единственная причина, по которой там будет присутствовать Император. Он хочет опять поговорить с тобой.

– Естественно, – сказал Джим, – но для этого не надо устраивать никаких вечеров. Я могу прийти в любое время, когда Император пожелает меня видеть.

– Он блистательнее всего в обществе! – резко сказал Вотан. – Но это не важно. Важно то, что на вечере Император безусловно пожелает говорить с тобой. Он отзовет тебя в сторону и, разумеется, задаст множество вопросов.

Вотан поколебался.

– Я буду рад ответить на любой вопрос Императора, – сказал Джим.

– Да… Именно так, – угрюмо заметил тот. – Какой бы вопрос ни задал тебе Император, отвечай на него со всевозможной полнотой. Тебе понятно? Он – Император, и если даже он не будет обращать внимания на твои ответы, ты обязан говорить, пока он не прервет тебя. Тебе понятно?

– Полностью, – сказал Джим.

На секунду его глаза встретились с лимонно-желтыми глазами Высокородного.

– Да. Хорошо, – сказал Вотан, резко поворачиваясь и направляясь обратно к своему своеобразному пульту, и усаживаясь за него. – Это все. Теперь ты можешь вернуться к себе.

Его пальцы опять начали передвигать рукоятки. Джим дотронулся до руки Адока, и они опять оказались в его комнате.

– Какие ты делаешь отсюда выводы? – спросил он у Адока, как только они оказались у себя.

– Выводы? – переспросил Адок.

– Да. – Джим пытливо посмотрел на Старкиена. – Не кажется ли тебе, что его речь была немного странной?

Лицо Адока осталось бесстрастным.

– Все, что имеет отношение к Императору, не может быть странным. – Голос его был на удивление слабый. – Высокородный Вотан велел тебе отвечать полностью на вопросы Императора. Это все. Ничего другого он не имел в виду.

– Да, – сказал Джим. – Адок, тебя приставили ко мне, как заместителя. Но ты все еще продолжаешь принадлежать Императору?

– Как я тебе уже говорил, Джим, – сказал Адок тихим, бесцветным голосом, – все Старкиены принадлежат только Императору, вне зависимости от того, где и с кем они находятся.

– Я помню, – подтвердил Джим.

Он отошел в сторону и начал снимать с себя полосы оружия Старкиенов, одеваясь в белые одежды Высокородного, но без эмблемы, которую решил носить только в исключительных случаях.

Он едва успел одеться, как появилась Ро. И то, что она появилась, когда он все-таки успел одеться, вновь пробудило в нем подозрения, не находится ли он под наблюдением – не только Ро, но и других – еще более строгим, чем он предполагал. Но сейчас у него просто не было времени разбираться в этом.

– Вот, – сказала Ро, немного задыхаясь, – надень вот это.

Джим увидел, что она протягивает ему нечто, похожее на узкую белую сатиновую ленту. Когда он заколебался, Ро просто взяла его за руку и обернула ленту вокруг запястья, не дожидаясь согласия.

– Посмотри, – сказала она, – у меня то же самое.

Она протянула ему левую руку, и он увидел на ее запястье точно такую же полоску, чуть пульсирующую, словно живущую своей жизнью. Во всей остальной одежде Ро сохранила обычный стиль женщин Империи – те белые облака, которые он видел на Высокородных еще на Альфе Центавра III.

Она взяла Джима за запястье и положила его пальцы на свою руку.

– Что это? – спросил Джим.

– О… Ну, конечно, ты же не знаешь, – сказала она. – Когда устраиваются вечера, особенно такие большие, как этот, люди перемещаются так часто, что за ними просто невозможно уследить. Но теперь, когда мы сверили свои сенсоры, стоит тебе лишь представить меня, и ты очутишься рядом, в каком бы конце здания я не находилась. Вот увидишь… – Она рассмеялась. К его удивлению, она была очень возбуждена и глаза ее блестели. – На таких вечерах всегда все путается!

Когда примерно минут через сорок они вместе с Адоком переместились в Большую Комнату Сборов, Джим моментально понял, что она имела в виду. Комната эта с крышей и без стен напоминала центр обучения Высокородных, но только была она значительно больше. Ее блестящий пол был абсолютно черного цвета, на нем стояли белые колонны, и все это простиралось на несколько квадратных миль. По полу передвигались, стояли и беседовали группы Высокородных в своих обычных белых костюмах, а между ними сновали слуги, разносившие подносы с различными напитками и едой.