Борис Лапин - Под счастливой звездой (сборник)

Забыть про сырые стены своей каморки, про впивающиеся в бока пружины дивана — и не вспоминать, не вспоминать о тех заботах, которые круглые сутки неотступно преследуют его!

Был ли он влюблен? Едва ли. В конце концов, необязательно Фанни, пусть другая. Его угнетало одиночество.

Однажды Глом отчитывал заведующего отделом, который упустил одного из отцов города, ничего не продав ему, кроме галстуков.

— Ну и что же, что он интересовался только галстуками! Не ваше дело, чем он интересовался. Вы обязаны были выложить перед ним на прилавок все. Bce!

Человек с толстым кошельком вправе ожидать, чтобы его желания угадывались наперед:

Больше Диш ничего не слышал. Его охватила та заветная внутренняя дрожь, которая всегда предшествовала лучшим его идеям. Он понял: жар птица рядом, надо хватать ее за хвост. И тогда он изловчился — и поймал птичку.

Назавтра утром он сказал Глому.

— Кажется, я придумал кое-что.

Глом торопливо задернул портьеры на окнах, плотно прикрыл дверь, даже отключил телефон — в последнее время он стал крайне осторожен.

— Слушаю, Диш.

— Я уже говорил вам, что учился в коллеже и всего полгода не дотянул до диплома радиоэлектроника. Так вот — наука пригодилась. Беда в том, что прохожие смотрят на нашу витрину и попросту не замечают ее. Я придумал, как сделать, чтобы витрина приковала взгляд любого идущего мимо. Пусть только посмотрит — и он наш.

— Прекрасно! И как же вы надеетесь заполонить прохожего?

— В этом весь секрет. Но боюсь, затея дорого обойдется.

Бородка Глома задергалась от беззвучного смеха.

— Нет такой суммы, которую я не решился бы истратить на рекламу, дорогой Диш. Выкладывайте вашу идею!

— Идея проста, вы сами высказали ее вчера.

Мы будем угадывать наперед все желания человека с кошельком. Будем читать его мысли.

— Как?

— Вам, вероятно, известно, что существуют биотоки мозга. Если говорить грубо, каждой мысли, пронесшейся в нашем котелке, соответствует строго определенный электрический импульс. В клиниках эти биотоки давно научились снимать и расшифровывать. Нам же придется снимать эти сигналы, так сказать, на расстоянии. Разница существенная, хотя и не принципиальная. Кроме того, предстоит создать что-то вроде азбуки мозговых импульсов, разумеется, простейших. Своеобразный словарь перевода энцефалограмм на язык слов. Ну и последнее, самое сложное — обратная связь. Мы даем понять обладателю толстого кошелька, что его мысль прочитана, желание угадано, и тем самым приковываем его внимание к витрине.

Глом всем телом подался вперед:

— Даем понять — каким образом?

— За стеклом будут стоять: нет, не манекены. химеры:

— Химеры?

— Обольстительные химеры, ничем не отличающиеся от живых женщин. Они будут двигаться, улыбаться и строить глазки. И моментально реагировать на каждую мысль идущего мимо.

— Что то я вас не очень понимаю.

— Допустим, вы, случайный прохожий, бросили на витрину беглый взгляд, увидели симпатичную дамочку за стеклом и подумали машинально: «Как жизнь, красотка?» И она сразу ответит вот таким жестом: «На большой!» — Браво.

— Если же наш «радар» уловит импульс, скажем, «чулки», химера изящно выставит ножку.

— Брависсимо, Диш! Я всегда говорил, что у вас золотая голова. А вдруг наш «радар» уловит импульс не «чулки», а, скажем, повыше?

— Ну, не обязательно же задирать юбку. Можно научить химеру как-то иначе реагировать на такого рода мысли. Например, погрозить нахалу пальчиком.

— Отлично. А если поставить в витрину живые манекены? Не обойдется ли это дешевле?

— Живые, к сожалению, не могут читать чужие мысли Но если бы и могли — они слишком медлительны. Весь расчет на мгновенную реакцию.

Глом задумался лишь на мгновение.

— Что ж, по рукам. Начинаем немедленно. И под строжайшим секретом. Кто нужен вам в помощь, Диш?

Поначалу дело пошло гораздо быстрее, чем предполагали. Маленькая исследовательская группа в составе двух кибернетиков, радиоинженера, нейрофизиолога и психолога день и ночь экспериментировала в тайнике под «лабиринтом». Диш с головой ушел в работу, лишь три-четыре часа в сутки отнимали у него еда и сон. То он помогал монтировать сложную электронную схему, то мастерил из пластика опытный образец подвижного тела «химеры», то служил подопытным кроликом нейрофизиологу, вконец измотавшему бедного Глома.

Глом тоже не жалел себя, а главное — не жалел средств. И вотуже не за горами финиш.:Сквозь щелястую дверь все так же пробивался из коридора дымный свет, пахнущий горелой канифолью и ромом. Все так же надрывался сиплый голос:

— Думайте: «Какие серьги! Какие серьги!» Так и не уснувший толком Диш сел на диване и запустил в волосы пятерню. Он чувствовал себя предельно раздраженным, разбитым. Нет, все-таки нельзя ложиться с занозой в голове, это будет не сон — одна мука. «Как же дошел ты до жизни такой?» Да так и дошел, как все доходят, постепенно, шаг за шагом.

Другой бы радовался — до миллиона добрался. А все Глом с его притязаниями!

«Мы перевернем земной шар вверх тормашками». Переворачивал бы один, коли есть желание, так нет, пришел поделиться радостью, весь отдых человеку испортил.

И тут Диш всполошился: сквозь обрывки воспоминаний, сквозь мучительные размышления о собственной судьбе он успел как будто бы еще и сон посмотреть краем глаза… а может, не сон, видение… будто он здоровается с Гломом, а у Глома рука из пластика, противная, мягкая… зашнуровывает корсет на Фанни, а под корсетом упругий холодный пластик… садится за бритье, а брить нечего — вся физиономия тоже из пластика.

— Тьфу, напасть! — плюнул в сердцах Диш — Нервы шалят, что ли?

Руки его моментально вспотели. Машинально глянул он на ладони. В сереватом свете, пробившемся сквозь щели, ладони его выглядели так же, как мертвые тела «химер».

Наконец, настал час генерального испытания. Первая «химера» возвышалась на постаменте посреди комнаты, в одном углу громоздился «радар», в другом — поставили стул для Глома. Радиоинженер настраивал систему, ковыряясь в ощетинившемся цветными проволочками, сопротивлениями и триодами пульте.

Нейрофизиолог подремывал тут же, дыша тяжело, как загнанный паровоз.

— Ну, так зовите же шефа, — напомнил один из кибернетиков.

— Сходи да позови, — устало огрызнулся другой.

— Сейчас я схожу, — предложил Диш. — Но по стойте, дама-то… нагая.

— Бог с ней, — махнул рукой психолог. — Шеф не заметит. Шеф ничего не замечает, кроме денег.

— Нет, нет, надо все-таки соблюдать приличия, — не согласился Диш. — Неужели здесь не найдется никакой яркой тряпки?

Но ярких тряпок в подземелье не было. Пришлось использовать полотенце. — Диш стянул его концы на шее «химеры», опоясал проволокой — получилось нечто вроде передничка. Этим и ограничились.