Дмитрий Казаков - Рыцари королевы Ядвиги

Несколько часов потратили на то, чтобы перенести на пассажирскую палубу ящики из полупрозрачного пластика. «Рим» за это время успел уйти в подпространство, и белое солнце Лорава исчезло из виду.

– Придется разбираться с маркировкой, – задумчиво проговорил Ли, разглядывая один из ящиков, внутри которого размещался крохотный изогнутый сосуд с двумя горлышками. – Бабник, обеспечь доступ к базе данных по хаурвакам…

– Доступ открыт.

– Что обозначает Хау-Же-Зер-Пять-Три?

Судя по тому, что искусственному интеллекту понадобилось несколько секунд на поиски ответа, он перелопатил огромное количество данных.

– Боевой имплантант. Встраивается в зрительную систему и обеспечивает расширение диапазона воспринимаемых волн.

– Интересная штука, – оживился Арагонес. – Я готов попробовать это на себе, если никто не возра…

– Осади, – мягко посоветовал Ли. – Ты один имплантант уже заполучил, оставь что-то и другим.

– А вы уверены, что это безопасно? – вступил в разговор Вильям. – Кто знает, насколько глаза хаурваков отличны от наших?

– Гаррисон и Арагонес живы, – сказал Ли. – Имплантанты ничем им не повредили, зато подарили весьма полезные свойства. Так что бояться у нас нет никаких оснований. Кто готов рискнуть?

Соболев огладил усы и молодецки крякнул:

– Давай я! Двум смертям не бывать, а одной не миновать.

Крохотный сосуд извлекли из ящика. Русский повертел его в руках, решительно отломал оба горлышка и приставил их к глазам. Прозрачная жидкость забурлила, мелко затряслась и поползла вверх по стенкам.

– Жжется, – проговорил Соболев, когда она добралась до глаз. – Ой, матушки, больно-то как…

Руки его задрожали, на лбу выступили капли пота.

– Может быть… – начал Вильям.

– Поздно. Процесс не остановить, – покачал головой Гаррисон.

Сосуд упал на пол и разбился, а Соболев остался стоять со вскинутыми к лицу руками. Имплантант образовал два радужно переливающихся бугорка на месте глаз, и бугорки эти начали ритмично вспучиваться и опадать.

– Выпить хочется, сил нет… – сказал русский, слегка покачиваясь. – И спать… где там мое место?

Гаррисон взял его за руку и отвел к креслу. Соболев забрался в него и мгновенно уснул.

– Один есть. – Ли потянулся к следующему ящику. – Посмотрим, что тут. Хау-Же-Изе-Один-Три… Бабник?

– Адаптационный имплантант. Встраивается в кожу. Позволяет усваивать световую энергию и питательные вещества из воздуха. Снижает потребность в воде и пище.

– Короче говоря, сделает из тебя большое растение, – рассмеялся Арагонес.

– Ну, про корни тут ничего не написано. – Ли отложил ящик в сторону. – Если не возражаете, то я оставлю это для себя. Мне всегда жалко было тратить время на еду. Следующий…

В двух ящиках подряд оказались кожные боевые имплантанты вроде того, что носил Гаррисон. Хозяева для них нашлись быстро. Дальше попались несколько штук с такими необычными свойствами, перевести описание которых на базяз-один не сумел даже Бабник.

– Это отложим, – решил Ли. – Похоже, у нас просто нет органов, куда эти штуки могут встраиваться…

Через час ковыряния в ящиках Вильяму предложили имплантант-фильтр для легких, позволяющий дышать в грязной и задымленной атмосфере, и он неожиданно согласился.

– Держи, – сказал Ли, протягивая другу упаковку из черного пластика. – Сегодня я в роли Санта-Клауса, хотя даже не знаю, когда было последнее Рождество…

– Какой ты Санта-Клаус, – фыркнул Арагонес. – У тебя бороды нормальной нет, да и саней.

– Зато есть подарки, а это главное.

Полупрозрачный пластик треснул под пальцами, и Вильям вытащил из ящика круглый сосуд размером с кулак, внутри которого покачивалась густая лиловая слизь. Осмотрел длинное горлышко.

– Это надо совать в рот, – посоветовал добрый Гаррисон. – Берешь вот тут, отламываешь.

– Уж как-нибудь сам справлюсь…

Он отломил заостренный кончик у горлышка и вставил конец получившейся трубки между губ. Почувствовал горький, противный вкус, затем что-то холодное, словно змея, скользнуло в горло. Снарк отогнал приступ страха и скосил глаза, чтобы понять, сколько слизи осталось в сосуде.

И, к собственному удивлению, обнаружил, что тот практически пуст.

Он попытался что-то сказать, но не сумел. Легкие оказались забиты, возникло мучительное желание кашлянуть, выхаркать из себя чужеродное тело, неприятный зуд пронзил грудь, перешел в боль.

– Эй, все в порядке? – Голос Арагонеса донесся через усиливающийся гул в ушах, а лицо друга, появившееся перед глазами, оказалось заслоненным множеством черных ползающих точек.

Вильям хотел спросить, что это такое, а затем обнаружил, что лежит на полу, упираясь в него носом.

– Эй, ты цел?

Сильные руки ухватили его за плечи, помогли встать. Он увидел полные тревоги лица соратников.

– Да.

Снарк кашлянул и обнаружил, что может дышать так же, как и раньше.

В груди при каждом вдохе и выдохе что-то смещалось, в бронхах сипело, но все это было вполне терпимо. Понятно, что фильтру нужно какое-то время, чтобы врасти в организм.

– А то мы слегка напугались, видит Святая Дева, – сообщил Арагонес.

– И зря… Как… там… Санта-Клаус? – Говорить Вильяму по-прежнему было трудно, на длинные слова пока не хватало воздуха.

– Нормально. Продолжает раздавать подарки.

Минут через двадцать, когда еще трое бывших легионеров обзавелись новыми органами, Вильям смог нормально дышать и разговаривать. А еще через час с кресла поднялся Соболев. Радужные бугорки исчезли с его глаз, зато в них появилась очень тонкая, почти незаметная пленка.

– Ну как? – осторожно спросил Ли.

– Я вижу… Это так странно… – Русский завертел головой. – У тебя в груди что-то другое… – Он показал на Вильяма. – А у тебя – в голове… – Новый взгляд достался Арагонесу. – Оно… светящееся. А вы все словно прозрачные…

– Ну вот, дожили, – проговорил Гаррисон с плутовской улыбкой. – Теперь ты всех нас насквозь видишь. И никакого крокодила в шкафу от тебя не спрячешь. Даже мелкого.

Пассажирскую палубу огласил дружный смех, а Вильям совершенно машинально поправил:

– Ты хотел сказать: скелета в шкафу.

– А разница?

Еще примерно час понадобился Ли, чтобы разобраться со всеми имплантантами. Все бывшие легионеры стали обладателями того или иного искусственного органа, кое-кто получил сразу два. На полу остался настоящий слой из обрывков черного полупрозрачного пластика.

Рядом с креслом бывшего сержанта выросла небольшая куча ящиков.

– Эти убрать в грузовой отсек, – сказал он с сожалением, ткнув в ее сторону. – Все равно применить их некуда, пока мы не обзавелись жабрами, ложноножками или панцирем из хитина. А я пока займусь своим имплантантом…