Игорь Дубов - Распоротый

Если бы я был на месте Принцепса, я бы незамедлительно арестовал верхушку чистильщиков и все руководство министерства полиции. Конечно, многие из этих людей могли и не знать о планах своих руководителей, в этом потом можно было бы не спеша разобраться. Но лишенные лидеров чистильщики в любом случае не посмели бы тронуть впервые избранного главу государства, да и "волчата" за хребтом попрятались бы после этого по норам. Кроме того, я мобилизовал бы на всякий случай армию и сделал тем самым мятеж просто невозможным.

Но это если бы я был на месте Принцепса. В реальности я ничего не мог предложить ему, не располагая убедительными доказательствами. Он не поверил бы мне и был бы при этом прав. Глава государства не может арестовывать высших руководителей страны, полагаясь на безответственный бред человека, которого он впервые увидел несколько дней назад. Конечно, я мог прибегнуть к гипнозу. Я достаточно владел им, чтобы заложить в неподготовленного человека простейшие импульсы. Но в отношении арестов результат представлялся мне крайне сомнительным. Слишком серьезны должны были быть принимаемые решения, и слишком твердым орешком мог оказаться Принцепс.

В полном отчаянии я добрался до втиральни ачи и, миновав атрий, торопливо зашагал вниз, от самых дверей выкликая Высокую Мать.

Ракш ждала меня в том же самом кресле, в котором сидела около часа назад. Когда Высокая Мать ввела меня в комнату, Ракш сразу поняла все. Лицо ее, обращенное ко мне в ожидании рассказа, казалось спокойным, но я видел, как побелели костяшки ее пальцев, впившихся в обитые мехом подлокотники.

- Вас опознали, - угадывающе сказала она. - Да, - ответил я, переводя дух. - Но это была не сходка чистильщиков, Ракш.

Сердце после быстрой ходьбы колотилось как сумасшедшее. Я давно не бегал и теперь тщетно пытался отдышаться, прислушиваясь к гулким ударам у себя в груди. Совсем недавно мы стояли здесь втроем, полные надежд и планов, и слушали напутственные советы Ракш. Теперь в маленькой комнатке оставалось слишком много пустого места, и от этого мне было холодно и неуютно.

Я рассказывал Ракш о случившемся, а перед глазами, словно в тумане, качалось жабье лицо Хвары и звенел над ним отчаянный крик Протазана: "Уходи! Уноси услышанное!"

Вот я ушел и унес. И что теперь делать с этим? Как можно предотвратить ставший уже неизбежным путч?

- Значит, они связались с "волчатами", - задумчиво произнесла Ракш, когда я умолк. - Ах, ты ж, Хвара, мерзот вонючий. Зря я тогда отпустила тебя. Говорили ведь мне...

Глядя на погрузившуюся в молчание Ракш, я думал о том, что не имел права привлекать ее к этому делу. Вначале я пришел просто за советом, а потом увидел, что могу взять больше, и, не задумываясь, использовал ее в своих целях. Тогда меня волновали только препятствия, которые мне предстоит преодолеть, но никак не Ракш. Теперь, когда Базука попал в плен к "волчатам", над ней нависла вполне реальная угроза. Если она погибнет, причиной ее смерти буду я.

"Она знала, какой это риск, - сказал я себе, испытывая жгучий стыд. - Но она любит тебя и потому согласилась. Мужчина не должен был делать этого. Ты перестал быть мужчиной за эти месяцы, Тера Витварги. Зачем ты полез в то, что тебя не касалось, и еще втянул в это других людей? Протазан уже заплатил за твое любопытство. И Базука скоро заплатит. Расскажи теперь Ракш, что ей делать, когда за ней придут".

Ракш нужно было выводить из-под удара любой ценой.

- Тебе надо немедленно уходить, - сказал я вслух. - Ты можешь где-нибудь отсидеться?

- С какой это стати? - удивилась Ракш.

- Всех твоих сил не хватит, чтобы защитить тебя от "волчат" с чистильщиками.

- Меня? - возмутилась Ракш. - Меня не надо защищать! В лабиринт легко лишь войти. Это они должны испытывать страх! И они мне заплатят за Протазана с Базукой. Лично Хвара! Тебя волнует, как остановить путч? Надо срезать головку. Я беру на себя Хвару, у меня свои счеты. Убей Чару - и Дело сделано! "Волчата" без них ничего не смогут.

- Чару? - Я почувствовал, как внутри меня сработали невидимые ограничители, впаянные в мозг за многие годы работы в патруле. - А ты уверена что это необходимо?

Сощурясь, Ракш внимательно изучала мое лицо.

- У тебя есть другое предложение?

- Можно убить и Хвару, и Чару, - попробовал защититься я, - но в заговоре задействованы сотни и даже тысячи человек. На место этих придут другие.

Губы Ракш презрительно скривились.

- А ты трус, Тера, - объявила она. - Если бы я знала, то не стала бы жертвовать ради тебя своими людьми. Конечно, мои люди - не твои люди, ты им ничем не обязан.

Я вспыхнул от обиды, но постарался сдержать себя.

- Ты несправедлива, Ракш. Я ненавижу их всех не меньше тебя. Но у меня своя война.

- Своя война? - Глаза Ракш стали пустыми, словно она глядела сквозь меня. - Ну тогда иди. Иди делай свою войну. Только ко мне больше не приходи. Я для тебя кончилась.

У меня было такое ощущение, словно я получил пощечину. Слова, которые я хотел сказать в свое оправдание, застряли у меня в горле. Я непроизвольно дернулся и, промедлив несколько секунд, молча повернулся и вышел.

"Конечно, Ракш по-своему права, - угрюмо думал я, шагая по бесконечным коридорам втиральни к светлому пятну выхода. - Если убрать вожаков, мятеж временно захлебнется. Но корни проблемы не в этом. И даже не в том, что вместо убитого Чары придет Кора, а после Хвары "волчатами" займется Стура. Суть в том, что огромное число жителей Керста крайне раздражено тем, что творится. Они полностью отдали себя восстановлению разрушенной страны. А что получили взамен? Голод, нищету и отсутствие каких бы то ни было понятных перспектив. Эти люди поддержат любого, кто пообещает им радикально изменить положение дел. И так будет до тех пор, пока на планете сидит рой. Можно убить того, этого, разогнать чистильщиков, переловить "волчат". И все равно возникнут новые чистильщики, а невыловленные старые станут их "горными друзьями". Пока рой не достигнет своих целей, все будет повторяться снова и снова в разных вариантах. Так что у меня действительно своя война. Кто б только подсказал, как ее вести?"

Я миновал атрий и вышел на улицу, чувствуя ярость, смешанную со стыдом. Я понимал, что никогда больше не увижу Ракш, и по-настоящему радовался этому. Вчера я был полным дерьмом по отношению к ней, но сегодня она превзошла меня. Все вышло плохо. Так плохо, что лучше бы я вообще не приходил сюда. Лицо у меня горело, и уши словно заложило ватой. Остановившись рядом со входом, я тяжело сглотнул и огляделся. Мне почему-то казалось, что меня должны ждать чуть ли не у самых ворот, но улица была пуста, и лишь в отдалении две маленькие девочки играли в мяч.

"Принцепс... - продолжал размышлять я, бесцельно бредя по середине грязно-розовой мостовой. - Пока у меня нет координат базы, надо работать с Принцепсом. Нельзя сидеть сложа руки и ждать. И если ничего не остается, кроме гипноза, значит, гипноз. Ракш права. Надо делать хоть что-то, потому что, когда рванет, бессмысленно будет что-либо предпринимать. Ураган уничтожают в момент зарождения, а не когда он начинает сметать поселки. Мне надо идти к Принцепсу... Великий Дракон!"