Владимир Городов - Круг Девятирога

– А вот этого, – он мотнул головой в мою сторону, – точно надо туда отправить. Такое рыбное место изгадил!

Один из подручных кивнул и навёл арбалет на меня. В опасливо-напряжённой тишине пропела тетива, и… толстый арбалетный болт сломался прямо в своём ложе, перерубленный пополам стрелой, древко которой обвивала знакомая красная змейка. Все как по команде обернулись в сторону лестницы на второй этаж, наверху которой стоял Красный Лучник с уже вновь натянутым луком.

– Вон. Все четверо, – негромко сказал он, но в наступившей звенящей тишине эти слова услышал каждый. Мошенники не заставили его повторять и, затравленно оглядываясь, ретировались.

Красный Лучник перевёл взгляд на меня.

– Думаю, мы в расчёте, – произнёс он и, не говоря больше ни слова, ушёл в свою комнату.

С выигрыша я щедрым жестом угостил пивом всех присутствующих, после чего мы с А-Ту продолжили свой путь. Однако не успели мы пройти и двух кварталов, как непонятно каким образом я почувствовал направленный на меня поток агрессивной энергии.

– Будь наготове! – предупредил я А-Ту и услышал из-под его плаща щелчок предохранителя.

Из-за ближайшего угла неожиданно (как им показалось) высыпала давешняя четвёрка плутов, и вновь мы оказались под прицелом арбалетов.

– О! Ну надо фе, кого я вифу! Кто к нам так нефданно прифол! – изобразил радость крупье. – У тебя заговорила совесть, и ты принёс обратно мои денефки? Ну фто фе, давай их сюда!

– И вообще раздевайся! – сиплым басом приказал мне один из громил. – И бепо твоё тоже это… пущщай всё скидывает! Все вещи завязать в плащ!

– Как?! Все-все? – притворно удивился я.

– Слышишь плохо, что ли? Все!

– Но как же мы дальше пойдём? – продолжал я ломать комедию. – Нам же будет холодно… и мокро… и вообще, как-то неприлично…

– А ты можешь и не ходить никуда! Можешь прямо здесь полежать! С болтом в глазу! – И грабители захохотали, довольные своим остроумием.

– Может быть, нам лучше разойтись мирно? – предложило А‑Ту. Из-под полы его плаща выглядывало дуло автомата. Однако грабители, не зная, что это такое, не обращали него никакого внимания.

– Заткнись, когда муффина говорит! – рыкнул крупье.

– Не вмешивайся, мой друг, – сказал я. – Я сам разберусь с этими джентльменами.

– Как ты нас обозвал, скотина? Ну ты за это ответишь! – взвился один из мошенников.

Думаю, они не успели ничего сообразить. Несколько рубящих ударов ребром ладони и тычков пальцем в болевые точки в режиме боевого транса – и уже все они сидели на земле, изображая выброшенных на берег рыб: вытаращенные глаза, рты, безмолвно раскрывающиеся в конвульсивной попытке глотнуть хоть немного воздуха.

– Ну так вот, милостивые государи, – сказал я, лишь только они немного очухались. – Я выхожу к вам со встречным предложением: раздевайтесь и складывайте все свои вещи в одну кучу.

Разбойники безропотно повиновались: разделись, сложили всё в кучу и, стоя рядом с ней, ёжились под холодными каплями дождя. Я достал Меч и включил его. Вместе со светом лезвия в глазах грабителей отразился неимоверный ужас, и они рухнули на четвереньки, тихонько завывая. Я подошёл к куче разбойничьего барахла и нашинковал её сначала вдоль, а затем поперёк.

– А теперь – пошли вон! – И грабители с низкого старта рванули по улице со скоростью хороших спринтеров.

– Сами попробуйте, каково домой голышом возвращаться! – озорно крикнуло им вдогонку А-Ту.

– Справедливость мы с тобой восстановили, – сказал я ему, – а теперь веди меня дальше. Только не забудь поставить скорострел на предохранитель.

Возможно, на меня подействовала небольшая эмоциональная встряска, вызванная попыткой ограбления, возможно, просто подсознание продолжало работать – не важно – но я понял, где нужно искать упоминание о Камне Ол, и принялся мысленно листать страницы тетради, обнаруженной нами в багаже атак-редера.

Это оказалось чем-то вроде дневника, однако записи сюда вносились нерегулярно, носили отрывочный характер и зачастую, на взгляд постороннего человека, вообще не имели смысла. Встречались изречения, которые хозяин тетради считал мудрыми мыслями. Почти умиляли длинные и запутанные планы придворных интриг с подробными схемами и описаниями: «Необходимо сказать то-то и то-то господину А про господина Б, чтобы он решил, что я говорю ему то, что не думаю, и подумал обратное, а господину В про господина Г сказать…» Короче говоря, сам чёрт мозги сломит, пытаясь разобраться во взаимоотношениях внутри этого дружного серпентария. Однако некоторые записи меня весьма и весьма заинтересовали.

«14 вивината 8854 года. Мой управляющий заразился бесполием: вчера у него родилось второе бепо от второй жены. Умолял меня похлопотать за него перед лейб-лекарем императора. Как я рад, что мне не приходится иметь дела с монетами! Никогда не знаешь, которые из них заразные».

«34 дидината 8854 года. Лишь только император возжелал к празднику подкачать себе здоровья и жизни у заканчивающегося Неутомимого, как тот нагло сбежал, прихватив с собой Камень Здоровья и Бессмертия! Император в ярости, двор в панике, омолаживатель стоит бесполезной грудой железа! Тому, кто найдёт Камень, обещано такое вознаграждение, такое вознаграждение!..»

«День Без Даты между 8854-м и 8855 годами. В Суонаре давно уже ходят слухи, что в День Без Даты в Подземном Городе сами собой открываются Закрытые Двери, за которыми можно найти ещё не один Камень Ол. Но, помимо того, ходят слухи и об огромных зверях-призраках. Множество охотников до императорской милости отправились сегодня туда. Вернутся ли?»

«Вдруг подумалось: когда всё население планеты превратится в бесполых, а потом вымрет – кто же тогда будет работать и платить дань? Нет, мудрость императора безгранична: он вовремя остановит эпидемию, чтобы минимально необходимое для нас количество плебса всё-таки осталось».

«20 кумината 8855 года. Перед охотой император с присущим ему чувством юмора пообещал бывшему Неутомимому, что если тот вернёт Камень Здоровья и Бессмертия, то тот может рассчитывать на смерть от старости. Знал бы этот тупица, что, верни он Камень Ол, смерть от старости наступила бы для него в тот же день! На вечернем балу я очень смеялся, рассказывая об этом случае фрейлине Оп».

«Странный сон приснился мне сегодня перед охотой: будто бы мои ноги убегают от меня. Я бегу за ними, кричу: ЈПостойте, подождите!“, но догнать не могу. Но позвольте! Как же я за ними мог бежать? Без них-то? Весьма и весьма странный сон… И к чему бы такое приснилось?»

На этом записи обрывались.

В доме цирюльника шло гулянье «под большое декольте»: Бади праздновал своё счастливое избавление от долговой кабалы и участи привольного. Вокруг стоящего посередине комнаты стола, уставленного тарелками с остатками еды, пустыми и полупустыми бутылями, сидела вся моя свита и примкнувший к ней хозяин дома. Пьяные в зюзю. Егермейстер нежно обнимал и целовал глупо хихикающую министра культуры. Начальник гвардии, запинаясь, путаясь в словах и размахивая пустой бутылкой, что-то вдохновенно рассказывал Бади, который сидел напротив и, подперев ладонью щеку, откровенно спал. Главный Адмирал военного и торгового флота, отбивая по столу такт большой деревянной кружкой и давно превратив в пюре какую-то лежащую перед ним снедь, самозабвенно орал пиратскую песню: