Дэйв Дункан - Герой !

- Ну, и чем мы теперь занимаемся? - осведомилась Фейрн, выглядывая из-за головы Клинка.

- Теперь я вас покидаю. - Ваун зашнуровывал высокие ботинки. - Здесь особо нигде не спрячешься, но я постараюсь исчезнуть прежде, чем кто-нибудь объявится, и осмотреться. То есть, если кто-нибудь объявится. Клинок, вы перевозили катер адмиралиссимуса откуда-то куда-то, и автоматика сломалась.

Аварийное приземление. 0'кей?

- Сэр.

- Обязательно следите за пиподами. С местными, если что, играйте в глухих.

Постараюсь вернуться до полуночи. Надо держать... О-о-о!

"Суперогонь" остановился прямо перед ангаром... Ангар был большой и не такой ветхий, каким казался поначалу. Внутри, скрытые от глаз, выстроились несколько торчей.

- Как новые, - сказала Фейрн.

Схватив Джайенткиллер, Ваун молча пробежал мимо нее. Он открыл дверь и выпрыгнул в холодный порывистый ветер с запахом океана. Если кто-то стережет эти торчи, то прятаться - идиотизм. Если нет, тогда у него навалом времени, чтобы порыться тут до появления кого-нибудь из больших построек.

Проблема разрешилась тут же. В тени стоял какой-то парень. Завидев Вауна, он вышел на свет и быстро зашагал навстречу, неряшливо и привычно вытирая руки о штаны. На нем была ярко-оранжевая рубашка, без - несмотря на холод рукавов, ветер ворошил его волосы. Он бросился бегом навстречу Вауну. Широко улыбаясь.

Знакомая улыбка... трудно было рассмотреть ее сразу, поскольку от ветра слезились глаза. Ваун сделал несколько шагов вперед.

- Дайс? - прохрипел он, и горло у него перехватило. - Ваун! Неужто ты, Ваун?

Джайенткиллер с грохотом упал, когда они встретились, обхватили друг друга руками и попытались Переломать друг другу ребра. Затем они несколько раз хлопнули друг друга по спине и вернулись к объятиям.

- Ваун! Наконец-то! Адмирал во плоти!

- Дайс! Ты Дайс? Или ты Сессин?

- Нет, брат. Он никогда не был Дайсом...

- Тогда...

Ваун не договорил, уставившись через плечо брата. К ним бежали еще трое.

Судя по цвету их рубашек, это были Зеленый, Фиолетовый и Коричневый. Коричневый отстал - он не был еще вполне взрослым, лет шестнадцати, - но не сильно и вскоре врезался в кучу-малу, был поглощен ею, а Ваун, оказавшись в середине, подумал, что его забьют до смерти или раздавят, и всюду руки и смех. В глазах у Вауна затуманилось.

Снова с братьями. Дома. В улье.

Сколько их здесь?

Коричневый был невероятно похож на Раджа. Как Радж говорил, улыбался как Радж. Он сказал:

- Вау! И впрямь брат Ваун! - В почтительных, взволнованных интонациях Раджа. - Я знаю о тебе все, брат!

Радж был мертв чуть не полвека. Ваун предал их, всех.

Оранжевый или, может, Зеленый, сказал:

- О, как чудесно наконец видеть тебя, Ваун.

- Мы знаем о тебе все, - сказал другой.

- Всего вы знать не можете! - возразил Ваун. - А про Раджа, Приора и "Юнити"?

Голоса смешались вокруг: "Конечно!", "Безусловно!", "Столько лет следили за тобой!", "Ты - герой!", "Мы рассчитываем на тебя!"

- Что будем делать с дикими, брат? - спросил то ли Фиолетовый, то ли Оранжевый.

- С дикими?

Ваун вспомнил и огляделся. Казалось, будто солнце засияло ярче, приятней стал морской ветер, холмы вдалеке зеленее. Клинок и Фейрн стояли на площадке, девушка прислонилась к лейтенанту, щекой прижавшись к его груди; он обнимал ее одной рукой. Она была потрясена, лицо ее стало непроницаемым, как камень.

"А что, черт возьми, я могу сделать с ними?" - подумал Ваун, а после понял, что решения теперь принимает не он.

А что, черт возьми, мы можем сделать с ними?

Он взглянул на братьев и увидел, что лицо Фиолетового обескураженно нахмурилось. Обескураженность перешла к Зеленому... и Оранжевому...

Они не понимали, почему он вообще сомневается.

- Естественно, нам надо будет их убить, - сказал он.

Фейрн завопила:

- Ваун!

- Может, отдадим их пиподам? - предложил юный Коричневый, будто его осенило.

- Все равно останется пара трупов, - сказал Зеленый, но он явно был успокоен тем, что Ваун подтвердил очевидное.

- Ваун! - закричала Фейрн. - Ты так не думаешь!

Ее лицо было мертвенно-бледным. Она повернула голову, посмотрела на Клинка и обняла его крепче.

- Он не всерьез, правда?

Клинок даже не взглянул на нее. Он продолжал мрачно смотреть на адмирала Вауна, героя-идола всей его жизни. Клинок знал ответ.

Ваун говорил всерьез.

Поддержи он Братство, ему придется хранить тайну улья, а это означает, что эти двое не должны покинуть Кохэб живыми. А если он по-прежнему на другой стороне - а в данный момент он был настолько огорошен, что не сказал, на чьей, - тогда он должен играть в противное. Очевидно, братья приняли бы его в свои ряды, но надо же сыграть свою роль. Ценой будут два рэндома. Его жизнь тоже в опасности.

Иными словами, у него не было выбора.

- Они должны умереть, - сказал он, - а где и когда - не могу сказать точно. Давайте запрем их где-нибудь и решим после, хорошо?

- На вентиляционной станции есть сарай с замком, - заметил Коричневый, сама услужливость.

- Прекрасно. Что вы имели в виду, когда сказали, что рассчитываете на меня?

Голоса смешались вокруг него: "То, что ты можешь помочь". "То, что ты можешь сделать для нас". "Помочь улью, когда настанет Армагеддон". "Твоя роль в Судный День".

Заражение, о котором так часто говорил Рокер, уже пустило свои корни. Двум неумелым беглецам, Дайсу и Сессину, как-то удалось организовать улей, хотя все говорили, что это невозможно.

Вот так. Великий адмирал Ваун не добился успеха ни в чем. Все оказалось враньем. Полстолетия он врал всем - даже, похоже, самому себе. Он не уничтожил Q-корабль "Юнити" и Братство.

В конечном счете победил Аббат.

Реальность "Юнити" потрясала блеском и великолепием, на всех дверях и стенах кружились цвета и узоры. Голого камня не было видно нигде. Ничего общего с доггоцевским симом - лабиринтом грязных тоннелей, типа заброшенной канализации. Несмотря на страх и злобу, Ваун был взволнован тем, что оказался наконец-таки на настоящем Q-корабле. Художники, авторы этой замысловатой мозаики, может быть, были из членов экипажа, а может, умерли несколько веков назад. Некоторым Q-кораблям по тысяче лет.

Затхлый и непереносимо горячий воздух. Летный костюм Вауна быстро промок, даже его полуголые попутчики блестят от пота, корабль годами гнулся под воздействием гравитационных волн двух сингулярностей и пропитывался радиацией.

Жилая часть охлаждается; в середине камня значительно жарче.

Невидимая система общественного оповещения разражается маршем, что означает, наверное, общий сбор, поскольку все, кого Ваун видит, двигаются в одном направлении. Его ведут дальше внутрь камня, и шум механизмов становится громче, а воздух, что приятно, прохладнее.