Андрей Мартьянов - Черный горизонт

– С такими-то методами? – поморщился я, отгоняя видение подвального каземата.

– Методы самые обыкновенные, – невинно ответил пан Озимек. – У нас свято блюдут древние традиции, не хочешь говорить по-хорошему, будет по-плохому… Каждый знает, что простецы легковнушаемы и беспрекословно подчиняются благородным, но в этом случае законы природы и общества не подействовали. Или вам будет понятнее выражение «законы биологии»?

Я промолчал и воздел очи горе. Отсылка к науке принята и осмыслена. Озимек, в отличие от большинства дворян, прекрасно знает, откуда берутся простецы и каковы их врожденные особенности.

– Гжесь, наш палач, – непринужденно продолжал шеф тайной полиции княжества, – знает толк в ремесле, через его заботливые руки прошло много простецов и еще больше благородных – обычный простец, за которым недоглядывают господа, способен исключительно на мелкую уголовщину – они ведь обладают частичной свободой воли и действий, не так ли? На серьезное преступление простец не пойдет, поэтому заговоры, незаконный оборот запрещенных товаров, шпионаж в пользу сопредельных держав, убийства и прочие серьезные грехи остаются привилегией дворян.

– И часто? – поинтересовался я.

– Чаще, чем хотелось бы, но это к делу не относится. Я могу быстро разговорить любого из простецов, это не трудно, но вчера вечером пришлось приложить множество стараний, «дикари» плохо идут на контакт.

– Даже после употребления специальных средств дознания? – съязвил я.

– Поверьте, мне очень жаль, что так вышло, – любезно улыбнулся пан Озимек. – Но мы приложим все старания, о результатах я непременно доложу при следующей встрече. Разрешите задать несколько вопросов?

– Валяйте.

– Вы живете на Меркуриуме неполные пять лет. У вас есть недоброжелатели? Вы кого-нибудь обидели? Перешли дорогу влиятельным людям? Разумеется, мое ведомство присматривает за алхимиками, но вы очень скрытны, можете обмануть агентов и исчезнуть на несколько недель неизвестно куда… Я не в состоянии оградить вас от возможных неприятностей за пределами княжества.

– Очаровательная формулировка! Прикажете поблагодарить за то, что ваши шпики ходят за мной по Дольни-Краловице как привязанные?

– Мы спасли вам жизнь, не забыли? – Пан Озимек оставался невозмутим. – Схваченный простец увивался вокруг замка короны полные шесть дней, пока вы были в отлучке. И, конечно, обратил на себя внимание. Другие люди его не интересовали, но как только в городе появились вы… Скажу прямо, впервые вижу простеца, решившегося на убийство дворянина. Войны не в счет.

Говорили мы сорок минут, Озимек старался ненавязчиво прощупать меня на предмет возможного обмена кое-какими сведениями: советник канцелярии желал узнать мнение алхимиков о неслыханном распространении нечистой силы и странных животных на севере княжества, в свою очередь тайная служба Дольни-Краловице могла поделиться собственными данными по аналогичной тематике и обстановке в окрестных владениях.

Его милость дал несколько скрытых указаний на то, что предполагает, откуда берутся «дикие простецы», располагает информацией о некоей смуте, зреющей в северных областях материка, и наконец выдал абсолютно неожиданное:

– Меня не оставляет обоснованное подозрение, что мы на Меркуриуме не одни. – Пан Озимек, скрестив руки за спиной, неторопливо расхаживал по кабинету от стола к двери и обратно. – Кроме людей здесь присутствует какая-то другая сила… Нет, я имею в виду не граульфианцев, не алхимиков и не студентов из других миров, приезжающих к нам учиться. Я тщательно изучал по сохранившимся документам историю покинутой человечеством Земли; в те времена утверждалось, будто люди являются единственными разумными существами в исследованной части Вселенной, правильно?

– Не совсем, – ответил я, заинтригованный словами пана Озимека. – Задолго до Катастрофы люди создали искусственный машинный разум, во многом превосходящий наш собственный – это сообщество называлось «Птолемей». Сейчас… гм… я не имею права говорить это вам, но сейчас доказано существование минимум двух нечеловеческих цивилизаций.

– Вот видите, мы нашли точку соприкосновения, – очень серьезно сказал канцелярии советник. – Я не обманываю: Меркуриум принадлежит не только людям, да только наши невидимые соседи последнюю тысячу лет предпочитали человека не замечать или пренебрегать нашим обществом…

– Ничего подобного раньше не слышал! Откуда вы знаете? Подробности?

– А вы согласны изредка заходить ко мне на бокал вина и приятную беседу?

– Правила гильдии алхимиков решительно не одобряют…

– Знаю, – перебил Озимек. – Но мы с вами в одной лодке. И лодка эта подтекает. Я все сказал, пан Николай. Подумайте, рассудите, примите решение. Непременно сообщите мне, кого родила простица из Бороградека – мальчика или девочку.

– Будет мальчик, – брякнул я и прикусил язык.

– Очень рад, – сухо отозвался пан Озимек. – Вас проводят. Да, очень прошу, впредь не обращайте на соглядатаев особого внимания – вчера вечером можно было понять, что эти люди только лишь кажутся бесполезными и докучливыми…

Вот такая история.

Немудрено, что пан Щепан, которому я обязан был рассказать о встрече с начальником тайной службы, пришел в бешенство. Пресловутый режим секретности, основа основ и фундамент всего сущего, трещал по швам. Ладно бы один пан Озимек, ему по должности положено знать куда больше, чем всем остальным, но есть и другие! Например, мой старый друг Эрик Эдельверт из центра наблюдений в Готии…

Я спустился вниз, вызвал на связь бьюрдальскую резиденцию, быстро переговорил с Эриком. Да, чужака нашел. Да, это совершенно секретная информация. Никому ни слова. Если он объявится в Бьюрдале (что вполне возможно, судя по нашим открытиям в Морском замке!) – оказывать содействие. Ненужного любопытства не проявлять. Потребуют – рассказать все, что сможешь. Это приказ. Понял?

Понял.

Вот и замечательно. Как только возникнет необходимость, я мгновенно объявлюсь. А пока… Пока есть важные дела.

…Гинек отправился в город, разносить по аптекам и цирюльням заказы, потому оседлать верного скакуна пришлось самостоятельно – постоянно проживая на Меркуриуме, невольно обучишься обращению с гужевым транспортом. Вороной мерин, названный мною Карасем, встретил хозяина с радостью – застоялся, а впереди предстояла долгая прогулка.

Экипировка обычная – дорожная кожаная одежда, с собой традиционный комплект полевого оборудования, непременное оружие: кроме надежного остийского меча я взял с собой компактный самострел с комплектом посеребренных стальных болтов. Деньги, конечно – разорил шкатулку пана Щепана на тяжелый кошель с серебром. Можно отправляться.