Андрей Мартьянов - Черный горизонт

«Гери» и «Фреки» теперь шли на веслах, по кильватерной струе корвета. До точки оставалось меньше мили, капитан и старший помощник не пользовались никакими приборами, они «видели», где именно находится место схождения гравитационных полей, «неагрессивная сингулярность», ведущая в бесконечные глубины Металабиринта. Людям оставалось лишь активировать «червоточину».

Нетико выглядел сосредоточенным и внимательным: искусственный организм задействовал все доступные сенсоры, чтобы понять, как органические существа сумеют преодолеть кажущийся незыблемым барьер пространства-времени. Я просто ждал, стоя на мостике рядом с невозмутимо посвистывающим Мильхом.

– Внимание, – тихо проговорил старший помощник. – Мы совсем рядом… Тридцать ярдов, двадцать пять, двадцать, десять… Капитан, начали! Есть переход!

Ощущения далеко не самые приятные – яркая белая вспышка, чувство падения с большой высоты, голова закружилась, я машинально вцепился в плечо Нетико. Из солнечного меркурианского вечера «Громовержец» провалился в глухую беззвездную ночь. Мне в лицо ударили горько-соленые брызги.

Дезориентация продолжалась не меньше минуты – изменилось всё: увеличилась сила тяготения, температура упала сразу градусов на десять, штиль заместился порядочной болтанкой, одежда мгновенно промокла. Запах йода и озона, темноту распорола ветвистая фиолетово-розовая молния, подсветившая низкие бурлящие облака и светлые гребни волн, показавшихся устрашающе огромными.

– Баллов пять-шесть, – проорал мне на ухо Мильх. – Не повезло! Ничего страшного, бывает! Спускайтесь вниз, вам здесь делать нечего! Нетико, проводите его светлость!

Морская болезнь, говорите? Теперь я всецело осознал, что это такое: для начала меня как следует приложило о дверь каюты, затем прилетел сброшенный со столика оловянный кувшин, вошедший в прямое соприкосновение с моим правым над-бровьем. Хорошо, не убил. Нетико ухватил меня за шиворот и завалил на койку. Сам тоже на ногах не удержался и грохнулся на пол рядом.

– Не завидую готийцам, – вякнул я, стараясь удержать в желудке обед, чему килевая качка никак не способствовала. – Перевернет ладью – поминай как звали!

– Вот видно, что в вопросе ты совершенно не разбираешься, – отозвался ИР. – Готийские дракары куда устойчивее многомачтовых кораблей, другие центр тяжести, парусность и форма корпуса… Думаешь, на Меркуриуме штормов не бывает? А ведь братишки Зигвальда на своих деревянных лоханках запросто ходят через океан и обратно! Не дергайся, обойдется…

Следующие два часа можно было охарактеризовать словом «кошмар» и никак не иначе. Невзирая на ободряющие словеса Нетико, пытавшегося меня отвлечь, хотелось немедленно умереть или в лучшем случае впасть в кому. Космический корабль так швыряет в единственном случае, когда он находится в атмосфере нестабильного газового гиганта, с растянувшимися на тысячи километров вихрями, ужасающей гравитацией и грандиозными электрическими явлениями, по сравнению с которыми молнии над киренианским океаном выглядят жалкими искорками…

Вопреки моим ожиданиям, «Громовержец» не развалился на мелкие и крупные части, не перевернулся, не затонул и не был утащен на дно гигантским спрутом (если таковые вообще водились на Кирене). Море начало успокаиваться, заглянул на минутку старший помощник, с ухмылкой оценил ссадину на моем лбу, сообщил, что судно находится в виду побережья, ладьи не отстали, да и рассвет наступает… Волнение снизилось до двух баллов, мы прошли ядро шторма. Как себя чувствуете, ваша светлость?

У нашей светлости не осталось сил даже для того, чтобы выматериться на родном языке.

Как ни странно, я пришел в себя довольно быстро и прежде всего ощутил жуткий голод. Нетико призвал потерпеть – не время для чревоугодия. Поднимемся, взглянем, как обстановка?

Разумно предположить, что на Кирене солнце восходит, как и на большинстве землеподобных планет, то есть на востоке. Восточная часть неба за кормой «Громовержца» сейчас была окрашена в самые немыслимые цвета, от густо-багрового с золотым ореолом до травянисто-зеленого, сапфирового и шафранного. Настоящая радуга, улегшаяся на купы грозовых облаков. Море вокруг темное, черно-синее, а справа по борту…

Ой-ой, где же мы оказались? Такого пейзажа я прежде никогда не видел, хотя и побывал на большинстве обитаемых планет Содружества и на Меркуриуме. Нечто невероятное: поблескивающая миллионами искр стена отвесных скал уходила в неизмеримую высоту. Ни единого зеленого пятна, никаких холмов или тонких линий водопадов, сплошной монолит, усеянный блестками. В океан будто положили титанический куб, вершина которого была покрыта налетом серебристого инея.

– Кристаллическая структура, – заинтересовавшись не меньше моего, сказал Нетико. – Кремний, возможно углеродные соединения. Кислорода в атмосфере на семь процентов меньше, чем на Меркуриуме, инертных газов, наоборот, значительно больше. Много йода… Вывод однозначный: это планета-океан, наземной жизни по дарвиновскому типу здесь нет. Непонятно, почему Свободные Торговцы выбрали именно Кирену и как здесь обустроились…

– Гляди, – зачарованно сказал я и вытянул руку к востоку. – Двойная система!

Из-за рассеченных разноцветными полосами и разводами облаков вначале показался край небольшой темно-алой звезды спектрального класса М, а сразу за ней над горизонтом поднялось горячее синевато-белое с фиолетовой короной светило типа Вольфа-Райе.

Небо приобрело не привычный голубой оттенок, а глубокий ультрамариновый, кажущийся непривычно темным. При таком освещении море стало пурпурным, а скальная стена из черной превратилась в белесую, полупрозрачную – материал стал походить на лед. Может, это действительно гигант-ский ледник? Однако в арктических и антарктических областях должно быть значительно холоднее, а сейчас даже пар изо рта не идет…

Я вздрогнул, когда рядом с кораблем на поверхности моря появилась гладкая белая спина огромного живого существа и в воздух ударили два фонтана водяной пыли, какие обычно выпускают киты. На кита зверюга походила весьма отдаленно, скорее манта с широченными плавниками-крыльями и острым хвостом.

Матросы, не обращая на потрясенных открывшимся зрелищем пассажиров «Громовержца» и малейшего внимания, выполняли команды старшего помощника – из четырех офицеров на судне остались только Мильх и капитан, остальные находились на готийских ладьях, чьи силуэты были видны примерно в полукилометре к югу. Варвары подняли паруса, идут уверенно; значит, буря их мало потрепала.

– Кажется, гавань прямо по курсу, – сказал Нетико. – Искусственная платформа, судя по очертаниям. Разве что слишком большая…