Феликс Дымов - Где ты нужен

Ну что же, так всегда бывает с хвастунами и трусами - сам себя наказал!

Подлетев к вездеходу, Андрей, спешился. Остальные сидели в седлах - впрочем, в седлах ли? - как влитые.

- Привет вольному казачеству! - внутренне усмехаясь, Най помахал беретом. Из вездехода вихрем вырвался попугай, упал на плечо Мику и заворковал разнеженной голубкой.

- Най! Най! Поехали с нами! - загалдела малышня. - Ты больше нас не бросишь?

- Посмотрю на ваше поведение, - дипломатично ответил Най.

Оглаживая полированный бок вездехода (что ни говори, техника надежнее, техника не обманет, не подведет), Андрей приблизился к Наю, сделал знак глазами. Най подставил ухо.

- О Земле ни звука, понял? Пусть никто, кроме нас с тобой, не подозревает о карантине... - И вслух: - Дальше поедешь верхом.

- Я? Верхом? - по инерции переспросил Най, а в ушах звенело: "На випарде? На випарде!".

- Освободи кабину. - Андрей скроил зверскую гримасу. - Чтоб волос не упал ни с чьей головы! И гляди: с Маяка ни ногой! А не то...

За насмешкой, за грубоватым тоном Андрей прятал грусть расставания с малышней. Славные маленькие человечки!

Най непонимающе похлопал глазами.

- Мы что, поедем без тебя?

- Какой ты стал непонятливый!

Андрей хмыкнул, сунул под язык таблетку кваса. Терпкий напиток приятно холодил и освежал рот. Хорошо бы сейчас искупнуться.

А после - минуточек двести в тени, под тихую музыку... Совсем одичал, на сон от человеческих слов тянет...

Он откашлялся и зычно скомандовал:

- Отряд! Для зачтения приказа смирно! Сегодня, в пятый день Геокарского календаря, после успешного завершения программы, возвратился Най. Он досрочно прибыл на Маяк и связался с Землей. Земля обещала срочную, немедленную помощь Тембре...

- Ура! - дружно гаркнули спасатели.

- Теперь вы поедете с ним, а я - к Нино! Слушайтесь его так же, как меня... - скороговоркой закончил капитан.

- А тебя мы здорово слушались, капитан? - стрельнув глазками, поинтересовалась Кирико.

Вот ехидна, снова за свое. А ведь признайся, капитан, тебе всегда теперь будет не хватать ее насмешек. Как и теплой Тинкиной доверчивости. И обстоятельности Мика. И взрывчатого упрямства Рене.

Спасая капитана от необходимости отвечать, Най бочком, бочком подступил к випарду, опасливо потрепал по впадине между шеями:

- Добрая киса... Умная...

- Прощай, Мурзик, - Андрей свернул со спины випарда комбинезон, перебросил в кабину. - Каждый возвращается туда, где он нужен...

- Я теперь твой должник по гроб жизни! Спасибо! - Най порывисто обнял его - и отскочил.

- Мамочки, сколько нежностей, сколько громких слов! - отмахнулся Андрей. Несколько дней тому назад он бы млел от такого признания. А сейчас - будто это его и не касается. Он кашлянул, дружески стиснул Наево плечо:

- В седло, казак!

На свист воздушной подушки Нино даже головы не повернула: решила, ветер продирается сквозь лесные дебри. Но Готлиб, которому она примеряла на кудри венок, вдруг вырвался с криком:

- Машина! Во! Мама Нино! Глянь! Машина!

Нино медленно поднялась - и цветы посыпались с ее колен.

Вписавшись на повороте в проломленную катером, снова за пять дней заросшую поляну, вездеход мягко оседал и распластывался, словно притихшая от радости собачонка. Не дожидаясь, пока он окончательно замрет, Андрей распахнул кабину, выпрыгнул - и остановился, держась рукой за борт.

"Если подойдет, значит, у папы все будет в порядке", - загадала Нино. Гирлянда недоплетенного венка беззвучно стекла в траву.

Она поняла, что проверяет не его - себя. Он уже доказал, примчавшись, что не испугался "чумы", не испугался прийти и остаться здесь навсегда. Он же еще не знает... Не знает, а пришел... Чего ж ты его испытываешь? Скажи быстрее. Ты и так промолчала с утра, а должна была вызвать, обрадовать, пусть думает о тебе, что хочет!

Нино сделала шаг навстречу, но ее опередил Готлиб.

Захлебываясь и визжа, налетел на Андрея, ткнулся лбом в его ладонь:

- Дядя Андрей! Дядя Андрей! Дядечка Андрей!

Андрей оторвал малыша от себя, принялся подкидывать, тормошить и подкидывать, а сам смотрел и смотрел на Нино, так, что в конце концов она заметила:

- Поосторожней, медведюшка! Уронишь!

Андрей водрузил Готлиба себе на шею. Подошел к Нино:

- Вот и все. Теперь я с вами.

- Мог бы позвонить, любитель эффектов, - проворчала Нино.

Что она говорит? Глупые слова помимо воли сыплются с языка. Это ж Андрюшка, ее Андрюшка, наконец, скажи что-нибудь ласковое!

- Андрей! - Нино опустила глаза, с удивлением обнаружила в руках недоплетенный венок. Пять дней и ночей она придумывала что скажет, когда он придет. И вот, пожалуйста, ни одного слова из тех, которые приходили на ум нудной одинокой ночью.

Девушка легко перекинула через его плечо цветочную гирлянду:

- Знаешь, Андрюшка, я такая дура набитая! Готлиб все время веселенький, бодрый, а я уже измучилась ждать... Сегодня пятый день, у него по-прежнему ничего, и живот болел только сутки. В общем, не знаю, как я догадалась, сунула ему диагностер, и знаешь, что он показал?

- Что? - одними губами спросил Андрей.

- Ничегошеньки! - Нино привалилась виском к его плечу и быстро-быстро общипывала лепестки пунцовых, похожих на ромашку цветов. - Представляешь, никаких процессов, шкала зеленая, как наш с тобой Геокар. Разозлилась я ужасно. Это ж первое, что надо было тогда сделать, - диагностер! А мы будто завороженные - "чума, "чума"! Ни в жизнь себе не прощу! Пытала-пытала бедный прибор - про вчера, позавчера, про самое начало. Так знаешь что он мне ответил?

Нино передохнула какую-то секунду и, не ожидая вопроса, в том же лихорадочном темпе - скорее, скорее выговориться! - продолжала:

- Оказывается, отравление. Это кудрявое сокровище, пока мы возились с катером, налопалось местных орехов. Не которые кокосовые и хорошо горят, а такие мелкие, без скорлупы; похожие на виноград. Мы не заметили, а там целый куст, стелющийся, только с Готькиным ростом и можно в траве высмотреть. Я здорово искала, еле нашла. Проверила анализатором - точно, ими отравился! Несмышленыш еще, что с него спрашивать! А я хороша! Я-то все делала правильно - молоко, стимуляторы, комплексное противоядие, а про диагностер забыла. Вспомнила бы - не было бы этого похода...

"И одиночества. И недоверия. И тоски. Пять дней - это слишком много для двоих", - чуть было не прибавила она. Все ж хватило ума не прибавить.

Вместо этого она потерла кончик носа и упавшим голосом закончила:

- Мне б сразу утречком тебе позвонить, да я боялась... Ругаешь меня? Столько натерпелись зря...

- Хочешь немножко порулить? - спросил Андрей, аккуратно снимая с шеи Готлиба. - Иди поиграй в вездеходе.

Он подсадил малыша в кабину. Посмотрел, как цепко пухлые ручонки легли на рычаги. Сейчас Око Безопасности отключит двигатель, потому что водитель не вышел возрастом. Электроника никогда не ошибается. Она твердо знает: с восьми до двенадцати лет ребенку разрешается настраивать адрес. С двенадцати до пятнадцати человек ограничен в скорости езды. Перешагнул этот рубеж - вездеход подчинен тебе безраздельно. Значит, только в пятнадцать лет мы наконец обретаем голову. И заодно - право ошибаться, истинно человеческое право!