Александр Астраханцев - Почем нынче Ван Гог

— Положь иконы! — завопил следом Ханыкин.

— Отдай ты их ему, — брезгливо сказал Кузин.

— Ну да, еще чего! — возразил Мамонов. — Принесет деньги — получит.

Выйдя на улицу, Мамонов пришел в отличное расположение духа — план осуществился без задиринки, еще и залог взяли.

— Принесет! Как миленький принесет, так что за свои деньги не волнуйся! — похлопал он по плечу Кузина, который плелся рядом в непонятном унынии. — Чего это у тебя мировая скорбь на лице? — проворчал он. — А как тебе нравится твой любимый шеф? Помнишь, ты уверял, что вы дали друг другу честное слово? Ой, умора, не могу! — Мамонов расхохотался и хохотал долго и, кажется, чистосердечно. — Так кто из нас прав?.. Да ты не расстраивайся, плюй на все!..

Однако Кузин продолжал хранить молчание; во-первых, он думал о своем однокашнике и одновременно начальнике Скроботове, которого, если честно, считал всегда бесталанным и чуть-чуть презирал; но почему, почему Олег всегда в выигрыше — вот чего он никак не мог понять… Во-вторых, его сегодня поразило открытие: почему, почему любое изобретение, сделанное, казалось бы, только на пользу людям, они тотчас торопятся употребить во зло?..

— А я вот думаю, — продолжал тормошить его возбужденный Мамонов, — не толкнуть ли, в самом деле, этого лже-Ван Гога в Москве? Все равно ведь лечу.

— Ты что ж, думаешь, остальные глупее тебя? — ядовито отозвался Кузин.

— Да зачем! Я и не собираюсь толкать его за подлинник! — жарко возразил Мамонов. — Я предложу хорошую, грамотную подделку, а это уж их дело… Отличная идея! — он так и светился весь радостью, держа подмышкой иконы. — И мы свои деньги, Андрюха, все равно возьмем с лихвой! А с этими иконками я нашего коммерсанта еще помурыжу — он у меня побегает, попляшет еще! А то, думал, на простаков нарвался!..