Михаил Тырин - Контрабандист

Я не стал добавлять, что сказанное, скорее всего, не относится к производным геоплазмы: всем этим «дровосекам», «ежам» и прочим адским порождениям. У них-то вполне могут найтись средства обходиться без электрических полей.

А еще я подумал: главное, что она не видит содержимое наших мозгов.

– Лифт, – сообщил Крэк. – Сука, зарос весь. Действительно, мы увидели лифт – большую ржавую клетку, в которую поместилось бы штуки три-четыре грузовичка типа нашего. Крэк был прав – лифт врос в слой органики метра на полтора.

Мы вышли из машины, включили фонари.

– Ну, что, – изрек Крэк, – расчехляем огнеметы?

– Ну уж нет, – покачал головой Сологуб. – Огнеметы спалят всю проводку. Предлагаю подключить его и подергать. Если повезет, выдернем его из этой сраной кучи…

– Ты грамотный, тебе видней, – пожал я плечами.

Сологуб с бойцами обследовали конструкцию и нашли точку, куда подвести электричество. Двигатель лифта запитали от универсальных аккумуляторов из солдатских ранцев, а еще – для надежности – от бортовой цепи нашего грузовика.

– Отойдите все, мало ли чего, – с безнадежной грустью предупредил Сологуб, прежде чем включить питание.

Лифт натужно загудел, заскрипел и качнулся – и с чавканьем вырвался из плена органики. Вокруг растеклась обширная белая лужа.

– Чудесненько! – повеселел Сологуб. – Загоняйте машину.

Мы выходили на поверхность. Никто не знал, что нас ждет наверху, поэтому бойцы с усердием готовились – проверяли оружие, поправляли и подтягивали ремни, броню, обувь. Некоторые, я заметил, крестились.

Лифт медленно пополз вверх. Пожалуй, слишком медленно. Мне показалось, специально, чтобы наши нервы натянулись потуже. Бойцы вцепились в оружие, хотя все уже прекрасно знали – в плане безопасности от автоматов тут пользы чуть больше, чем от ватных палочек для ушей.

Лифт остановился. Мы находились в сортировочном шлюзе – пятидесятиметровом ангаре со сводчатой крышей. С первого взгляда было ясно, что это место уже не во власти людей. Здесь все заросло толстым слоем биомассы. Над ее влажными буграми и наростами, сочащимися мутно-белой жидкостью, торчали крыши тягачей и фургонов. С потолка свисали пятиметровые коричневые сопли, с которых тоже капало что-то белое.

Мне казалось, что мы попали в желудок к реликтовому чудовищу.

– Интересно, машина через это дерьмо пройдет? – подал голос Сологуб.

– Должна пройти, – отозвался я. – Если не пройдет – подтолкнем.

– А пешочком пройтись совсем не хочешь?

– А волновая защита?

– А, нуда…

Крэк вцепился в руль и осторожно попытался выехать из клетки лифта. Мы все стояли рядом, готовые помочь двигателю, если он не осилит вязкие сгустки под колесами. Колеса бешено вращались и скользили, разбрызгивая вокруг белую мерзость. Грузовичок, тем не менее, начал двигаться – медленно, но упрямо.

Несколько раз нам все же пришлось упереться ему в задний бампер и подтолкнуть. Худо-бедно, доползли до ворот. Они были, к счастью, нараспашку.

Я первый вышел под открытое небо и… застыл, ошеломленный.

Здесь все было по-другому. В первую очередь меня поразил бледный красно-желтый свет, льющийся, казалось, отовсюду. Потом я понял – свет действительно отовсюду. Светилась почва под ногами, и остатки забора, и перекошенные здания неподалеку, и даже, наверно, сам воздух. Он был почти прозрачным, непривычно чистым. Я испуганно посмотрел на свою руку – она тоже излучала красно-желтое свечение. И одежда, и ботинки, и автомат – светилось все!

Потом я обратил внимание на другие детали. Я заметил, что весь мусор, камни, обломки веток – все это парит в полуметре над землей, чуть покачиваясь, как поверхность океана. Сам я при этом стоял твердо и вполне стабильно ощущал твердь под ногами.

Небо здесь было тускло-оранжевое и такое же беспокойное, как и везде в Темном круге. Приглядевшись, я рассмотрел, что и в высоте плавают какие-то предметы и обломки, только чем выше, тем их меньше.

Наклонные башни-накопители нависали прямо над нами. Шахта была совсем рядом.

– Бля-а-а-а-а… – выдохнул где-то рядом Крэк.

– Тихо… – процедил Сологуб, схватив меня за рукав. – Не двигайтесь. Смотрите…

В сотне метров от нас неторопливо вышагивал «дровосек». Его верхушка была видна над кромкой светящихся кустов. Он шел, останавливался, обводил окрестности своим единственным глазом-прожектором и спокойно шагал дальше.

– Патруль, бля… – пробормотал Крэк. – Щас документы спросит.

– Никому не шевелиться! – негромко напомнил я. – Пусть гуляет себе спокойно.

Через пару минут «дровосек» скрылся за обломками каких-то стен.

– Куда дальше? – поинтересовался Сологуб.

– А вы хотите дальше? – переспросил я после небольшого раздумья.

– А есть варианты?

– Они всегда есть. Дальше я могу и сам.

– Скажешь тоже, – фыркнул Крэк. – Герой нашелся.

– Ну, потом не жалуйтесь. Все в машину. Идем в направлении основного ствола шахты.

Грузовик медленно двинулся между двумя полуразрушенными заборами. Я сидел, как на иголках. Иногда бампер поддавал очередной летающий булыжник, и я вздрагивал. Мне казалось, что мы вторглись туда, где нам совсем не место. И побеспокоили силы, которые ни в коем случае не стоило трогать.

Местность вокруг все больше напоминала индустриальную помойку – редкие заброшенные здания, многочисленные захламленные пустыри и километры заборов. В какой-то момент я понял, что странное свечение вокруг нас усиливается. Потом заметил, что Крэк уже машинально прикрывает глаза ладонью, глядя на дорогу. Он то и дело начинал вполголоса материться, видимо, только этот способ мог примирить его с окружающим нас хаосом.

Мы заехали на какую-то возвышенность, проломили бампером ветхий забор, и тут Крэк резко остановил машинку.

Шахта и вся ее территория была перед нами как на ладони. Трехсотметровая площадка, окруженная наклонными башнями, была испещрена транспортными эстакадами и пучками трубопроводов. Но не это привлекло наше внимание.

Не далее чем в десятке метров от нас сплошной стеной стояли «дровосеки». Я не знаю, сколько их было – наверно, тысячи. Они стояли неподвижно – молчаливые и одинаковые, как заготовки на заводе. Кое-где над ними поднимались могучие корпуса шагающих машин, но их было мало.

Это напоминало армию, застывшую на каком-то рубеже. До тех пор, пока не поступит команда наступать. И уж тогда…

– Вот же, бля… – вздохнул Крэк.

– Ни звука, – прошептал я.

Мы стояли и ждали, что будет дальше, но ничего не происходило. Они не замечали нас, а может, им не было до нас дела.

– Что делать будем? – спросил Сологуб.

– Для начала – думать, – ответил я.

– Чудесненько. А потом?