Эндрю Свонн - Акция возмездия

— А если что-нибудь пойдет не так, как мы спланировали?

Доминик поднес руку к лицу.

— Отступать поздно. У нас не осталось выбора.

Тон, которым он произнес это, заставил Тетсами внутренне поежиться. Уже в который раз за время их знакомства Тетсами испытывала какой-то безотчетный испуг перед своим новым партнером. Вот и сейчас ее немного напугал его ничего не выражающий взгляд, который он бросал на проносящиеся мимо стены туннеля.

Грузовиком управлял компьютер, и Тетсами вдруг захотелось, чтобы на месте водителя сидел Айвор — в его присутствии она чувствовала себя гораздо увереннее. К несчастью, Айвор на несколько дней уехал из Годвина по каким-то своим делам.

Искоса взглянув на Доминика, девушка решила сменить тему разговора.

— Как сработала наша легенда?

— Неплохо. В банке «Махаган» купились на нее, и думаю, слухи уже начали распространяться. В одном месте, где я приценялся к лазерам для горных разработок, владелец фирмы пообещал свести меня с покупателем, который очень интересуется долбрианскими артефактами.

Тетсами показалось, что Магнус улыбнулся. Или ей просто пригрезилось?

Они придумали свою «легенду», чтобы объяснить приобретение заброшенного недостроенного туннеля, а также огромного количества горного оборудования, лазеров и вещей более специфических. Долбрианцы — названные так по имени планеты, на которой впервые были обнаружены конкретные доказательства их былого существования — являлись расой, процветавшей, возможно, миллион веков назад. По всему пространству Конфедерации долбрианцы оставили после себя следы, не последнее место среди которых занимали величественные сооружения на марсианской равнине Сидония.

Однако наиболее заметными артефактами, уцелевшими после исчезновения своих создателей, являлись даже не руины, здания или какая-либо технологическая форма, а планеты, которые долбрианцы сформировали.

Согласно различным источникам, в пределах Конфедерации имелось от пяти до двух дюжин долбрианских планет. Планет, на которых по всем законам Вселенной не могла существовать жизнь. Планет в системах тройных солнц; планет, кружащих по орбите слишком близко — или слишком далеко — от той или иной звезды; планет, входящих в систему солнца, слишком молодого, слишком старого, слишком слабого…

К примеру, тот же Бакунин, вращающийся вокруг постепенно затухающего оранжево-красного солнца — звезды, которая даже не имела названия до прибытия в систему людей. На Бакунине, однако, пока не было обнаружено конкретных доказательств присутствия здесь долбрианцев, хотя время от времени группы ученых-энтузиастов, заручившись поддержкой влиятельных политиков или меценатствующих толстосумов, предпринимали отчаянные вылазки в горы или океанские глубины в надежде обнаружить материальные «улики» пребывания легендарных долбрианцев на планете.

Вот почему Доминик и Тетсами и решили сыграть на этой «золотой лихорадке» поиска долбрианских артефактов, на этой охоте за гипотетическими сокровищами исчезнувшей могущественной расы.

— А как ты сам считаешь, действительно ли под горной грядой Дидро можно найти артефакты долбрианцев?

Доминик вроде бы снова улыбнулся. Или это была лишь игра света, отразившегося от ветрового стекла?

— Долбрианцы, — сказал Магнус, — это миф, распространяемый людьми вследствие того, что они неспособны объяснить происхождение марсианских горных образований и эволюцию пригодных для жизни планет.

И все это, как обычно, Доминик произнес с непроницаемым выражением лица.

— Ты веришь в это?

Он покачал головой.

— С некоторых пор не совсем…

Спустя несколько секунд Тетсами решилась спросить:

— Ты умолк так внезапно. Хотел что-то сказать?

— Извини, задумался. Вспомнилось о давнем.

Тетсами не стала побуждать его к откровенности. Пожелает — сам расскажет. Собственно говоря, она практически ничего не знала о его прошлом, кроме того, — по его собственному признанию — что он довольно долгое время служил в Земном Исполнительном Комитете. Со дня памятного разговора на крыше отеля «Вальдгрейв» Тетсами старалась не задавать вопросов о его жизни, предшествующей существованию «Годвин Армз Энд Армаментс». Она старалась по мере сил обуздывать свое природное любопытство, которое, тем не менее, постоянно давало о себе знать.

Магнус, вероятно, почувствовал ее безмолвный интерес, а может просто находился в необычном для него разговорчивом настроении. Во всяком случае, он признался:

— Мне приходилось бывать на Марсе и на равнине Сидония.

— В самом деле? — Несмотря на решимость сдерживать себя, Тетсами почувствовала, как любопытство ее вспыхнуло с новой силой.

Доминик кивнул.

— Давно. Еще когда я работал в Исполнительном Комитете. После того, как атмосферу Марса сделали пригодной для дыхания, ЗИК начал использовать старые бункера и другие сооружения для тайных совещаний, а также в качестве надежных явок и убежищ. Большинство из них сконцентрировано в окрестностях Сидонии.

Тетсами не смогла удержаться от улыбки. Довольно забавной выглядела воображаемая картина археологической находки тысячелетия, окруженной шпионами и агентами тайной полиции. Весьма парадоксальная ситуация.

— Так вот, — продолжал Доминик, — когда я поделился своей точкой зрения с одним начальником на Марсе, тот устроил мне экскурсию на равнину для ознакомления с Лицом. Сказал, что хочет преподать мне урок смирения и покорности.

— Ну, и как?

— Что — как?

— Научило тебя Лицо смирению и покорности? Впервые Тетсами увидела и услышала, как Доминик Магнус смеется.

Злополучный туннель пригородного поезда так и не «добрался» до места назначения — космопорта Прудон. Он закончился в нескольких километрах от городской черты, в нагромождении строительных лесов и брошенного оборудования. Финансовая катастрофа убила проект, оставив его незавершенным.

Доминик припарковал контраграв позади массивной землеройной машины, которую почему-то никто не посчитал достойной спасения. Доминик отправился на разведку — посмотреть, нет ли поблизости выходов на поверхность — а Тетсами осталась среди паутины строительных лесов. Похоже, они были здесь первыми людьми с тех времен, когда проект рухнул под бременем финансовых проблем.

Вход в туннель со стороны Годвина изобиловал кучами мусора и грязи, а здесь, в холодном сиянии фар грузовика, туннель казался почти чистым. Вплоть до самих строительных лесов стены и закругленный потолок были отделаны белым кафелем; большие магниты по-прежнему тускло поблескивали в своих полупрозрачных пластиковых корпусах, покрытых тонким слоем давнишней пыли. Землеройная машина, заполнявшая собою тупик туннеля, напоминала гигантское хищное насекомое, изготовившееся было к прыжку, да так и застывшее на месте. Хромированные конечности механического монстра не успели, видимо, дотянуться до бугристой каменной стены, прежде чем было отключено питание.