Эндрю Свонн - Кровавый рассвет

«Пытался продать подороже», — мысленно ответила она.

Сейчас, по ее мнению, в охоте за информацией Байрона принимали участие, по меньшей мере, три группы.

Существовали ребята из Денвера, люди, которым Байрон должен был передать сведения. Это они, чтобы скрыть свой запах, ходили повсюду с пахнущим сосной дезодорантом. Именно с ними Байрон должен был встретиться во время футбольного матча. Далее шла банда боевиков-кошек, лишившая Байрона жизни и сметавшая все на своем пути.

Еще были «Рыцари», за которыми, если память ей не изменяет, стоял некто по прозвищу «Старик», — так им и надо. Старик этот мог иметь отношение к правительственным учреждениям, а мог и не иметь.

Еще можно было сказать, что в последнее время поведение Байрона достало их всех без исключения.

Если «Рыцари», скажем, были его потенциальным покупателем, тогда появление Байрона в отеле на Эдди-стрит было обоснованным. В таком случае вполне логичным было и то, что боевики, не мудрствуя лукаво, прикончили лиса тут же в гостиничном номере. Эйнджел вообразила, как взбеленилась бы банда убийц, узнай они, что Байрон собирается продать свои данные — какие бы сведения они не включали — «Рыцарям».

Тогда инцидент в «Кроличьей норе» тоже становился объяснимым. Граф и его подручные пришли не для того, чтобы разгромить бар, а из-за Байрона. Вероятно, собирались припугнуть его или договориться, а может, еще что. Эйнджел была уверена, что «Рыцарям» тоже не понравилось бы, что Байрон замышляет сделку с моро, как обратное не понравилось бы моро. Нельзя было исключать и того варианта, что в тот вечер в «Кроличьей норе» у Байрона было назначено свидание с отрядом боевиков. Эйнджел смутно припоминала, что видела тогда сидящих за столиком кошек и собак.

Байрон одновременно пытался играть на нескольких досках, и это оказалось ему не по зубам. Но, кто знает, может быть, кроме известных игроков, имелась еще дюжина других, о которых она и не подозревала…

Скорей бы уж мистер Кей извлек на свет божий что-нибудь стоящее, чтобы она наконец поняла, почему весь мир вдруг стал охотиться за этими карточками.

Мистер Кей прислал за ней утром. Вся подготовительная работа по проникновению в главный процессор Ван Дайна была выполнена. После короткого завтрака и слабой попытки почистить джинсы и блузку, выпачканные не без помощи «Рыцарей», Эйнджел спустилась в подземный отсек. Людей, собравшихся у терминалов вокруг грандиозной по размерам черной «Тошибы», на этот раз было меньше, но в их поведении во всем чувствовалась целеустремленность.

Когда Эйнджел вошла в кабинет мистера Кей, на голографическом экране ее взору предстала колоссальная решетка, составленная из микроскопически малых многоцветных треугольников, устремлявшихся вдоль к неизвестному горизонту. Черная поверхность письменного стола мерцала многочисленными огоньками, озарявшими лицо Тетсами.

— Милости прошу, — пригласил он и указал на стул.

— До стыковки со спутником остается тридцать секунд, — раздался голос спрятанного где-то в кабинете динамика.

У Эйнджел даже появилось чувство, будто ей предстоит присутствовать при запуске ракеты.

— Что вы собираетесь делать? — спросила она.

Мистер Кей улыбнулся:

— В самое ближайшее время мы нанесем удар. В сети округа Колумбии мы обнаружили вход коммуникационных линий.

Он кивнул в сторону голографического экрана, и Эйнджел увидела на нем коммуникационную сеть, похожую на ту, которую видела на маленьком дисплее в фургоне Анаки, только более подробную. Мы собираемся вклиниться в государственную коммуникационную сеть и уже оттуда по специальной линии связи идти к Ван Дайну и выкачать из его компьютера столько информации, сколько сумеем, пока они не обнаружат ее утечку.

— Двадцать секунд до стыковки со спутником.

Мистер Кей открыл коробку, от которой отразились мерцающие на крышке стола огоньки и извлек оттуда полусферическое, похожее на шлем устройство, опутанное проводами, и водрузил его на голову. Шлем сидел на его голом черепе как влитой. Эйнджел стало ясно, почему мистер Кей был франком и почему его голова имела такую специфическую форму.

Теперь он представлял собой единое целое с системой.

Эйнджел слегка вздрогнула.

— Вы думаете это поможет Вам расшифровать те данные, что я дала?

Мистер Кей пожал плечами и нажал несколько кнопок на боковой поверхности шлема.

— Если только это возможно, мы опустошим их систему полностью. Где-нибудь в программном обеспечении мы непременно натолкнемся на алгоритм шифра. Может быть, он составляет часть операционной системы.

— Десять секунд до стыковки со спутником.

— Я специально был создан для…

— Пять секунд.

— … насильственного взлома враждебной правительственной системы…

— Есть стыковка.

Раньше Эйнджел не видела светящейся точки, которая парила где-то над голографической сетью. И только теперь она вдруг взорвалась снопом ярко-белого огня, устремившегося в сторону решетки. Фокус голографического изображения сместился к тому месту, куда указывал свет.

Когда луч света внедрился в решетку и побежал по образованной многоцветными треугольниками дорожке, у Эйнджел даже свело живот. С той отправной точки, откуда она наблюдала за происходящим, поверхность голограммы представлялась неровной. Ее бороздили холмы и долины, по которым, то переваливая через горные вершины, то уходя в небо, змеилась разноцветная дорожка. Со сверхзвуковой скоростью мчалась она в глубины виртуального пространства.

Взорвав один из холмов, несущаяся точка на долю секунды замерла на месте и вдруг дико закружилась в пространстве, составленном из многоцветных подвижных кубов. Казалось, что тысячи кубов одновременное повернулись на девяносто градусов, точка вырвалась из замкнутого пространства, и сверхзвуковой полет продолжился.

— Мы проникли в Лэнгли.

От голографического экрана Эйнджел пришлось оторваться, поскольку от этого зрелища у нее закружилась голова и тошнота подступила к горлу.

— Идем по следу маскирующего сигнала, запасной выход защищен.

Эйнджел перевела взгляд на мистера Кея и старалась больше не смотреть на меняющийся ландшафт за его спиной. Выражения лица франка видно не было, если не считать его широкой усмешки. Все остальное скрывал от постороннего взора шлем с козырьком и настоящими зарослями проводов, спускающихся на крышку стола. Длинные тонкие пальцы, как бешеные, метались над панелью управления. Эйнджел посмотрела на стол и увидела, что клавиши, каждый раз, когда он прикасался к ним, изменяли цвет.

— Проникновение в защиту цели.

Заметила ли она перемену в его улыбке?