Эндрю Свонн - Ночные джунгли

Эйнджел перепрыгнула через дверцу. Крольчиха была одета в купальный халат Марии — единственное, что удалось отыскать в стопке одежды для нее в квартире Ногара. Раджастана немного раздражало то, что Эйнджел теперь и пахла, как Мария.

— У меня глаза слипаются.

— Прекрати ныть. Сама же вчера говорила, что боишься оставаться одна. А я не могу весь день торчать дома.

Эйнджел опять зевнула, открыв рот так широко, что, казалось, к ее росту прибавилось по крайней мере сантиметров двадцать. Она энергично помотала головой, отчего уши ее захлопали одно о другое.

— За каким дьяволом мы сюда приперлись?

Ногар уже направился в сторону сгоревшего гаража. Даже сейчас, спустя двое суток после пожара, в воздухе ощущался запах бензина.

— Хочу посмотреть, уцелело ли что-нибудь в огне.

Он обогнул угол дома. Вся задняя стена здания обвалилась. Эйнджел, семенящая в нескольких шагах позади Ногара, пробурчала:

— Надеюсь, ты не имеешь в виду эту хибару. Домишко еще хуже, чем наша Башня. Его давно надо было спалить.

Ногар имел в виду не хибару.

Совершенно ясно — Янг пытался уничтожить какие-то документы, непосредственно связанные с финансированием предвыборной кампании Байндера. Янг, может быть, и не собирался покончить жизнь самоубийством; просто, находясь в состоянии аффекта, он не учел того, что канистры с бензином могут взорваться. Что-то из документов должно было остаться.

Подойдя к тому месту, где два дня назад стоял гараж, Ногар понял, что не ему одному пришла в голову такая мысль. В куче обуглившегося мусора явно кто-то покопался лопатой, в золе, устилавшей землю, виднелись ровные бороздки — видимо, здесь прошлись граблями.

— Проклятье.

— Какие проблемы?

Ногар внимательно оглядел прилегающую к пожарищу территорию. На газоне, в тех местах, где трава не выгорела, явственно выделялись следы от покрышек грузового автомобиля.

— Кто-то опередил меня, и этот кто-то подобрал все, что Янгу не удалось спалить.

Раджастан не надеялся обнаружить каких-то явных улик, хорошо было бы найти хоть что-нибудь…

Эйнджел бродила по заднему дворику, шлепая огромными босыми ступнями по грязи. Подыскивая ей одежду, Ногар не смог найти абсолютно ничего, что хотя бы отдаленно напоминало обувь, подходящую для громадных кроличьих лап.

— Что мы ищем?

Ногар несколько удивился. Оказывается, Эйнджел хочет ему помочь, а он-то полагал, что ей скучно до смерти.

— Что-нибудь вроде бумаг. Некоторые из них, возможно, отнесло ветром, и те, кто приезжал сюда до нас, могли их не заметить.

Весьма сомнительно. Приезжавшие сюда имели в своем распоряжении весь уикэнд. Они могли просеять каждую кучку золы через сито и тщательно исследовать каждый сантиметр двора. Интересно, кто это был — полиция, люди Байндера, МЛИ или…

— Эйнджел, могут Зипперхеды быть каким-то образом связаны с конгрессменом по имени Байндер?

Крольчиха рассмеялась, и в смехе ее звучали нотки снисходительности.

— Шутишь, Кисуля. Зипперы и политика? Чушь. Такая же, как, скажем, президент-моро. Все, что нужно Зипам, так это свобода действий в торговле наркотой.

Ногар пожал плечами. Он и сам понимал, что такая связь кажется нереальной, но нутром чуял, что она существует, эта связь. Вот только где? Гассан общался с Зипами, и похоже, именно он убил Джонсона. Но Гассан не работает на Зипов, скорее наоборот.

— А что, все разборки между бандами — из-за наркотиков?

— В основном. Зипперы решили взять под свой контроль весь наркобизнес в Моро-Тауне. — Она вздохнула. — И это, судя по всему, им удастся. За ними стоят какие-то большие силы.

Она обернулась и посмотрела тигру в лицо.

— Вот бы «Стигмате» такого защитника, как ты, Кисуля. Тогда бы крысам не удалось расправиться с нами так просто.

Ногар не нашелся, что ответить, и продолжил бесплодные поиски.

К девяти часам они прочесали каждый дюйм двора, причем дважды. Единственной наградой за их усердие стал обрывок факса, который Эйнджел нашла в развалинах задней стены дома. Факс был послан, видимо, Байндеру или кому-то из его коллег неким джентльменом по имени Уилсон Скотт. А может, и не Байндеру, поскольку от документа осталась лишь нижняя половина.

В письме шла речь о «последних вспышках насилия со стороны моро». Моро, мол, убивают пинков, захватывают заложников, занимаются воздушным пиратством и так далее.

Впечатление складывалось такое, будто письмо, датированное пятым августа, было написано во времена Восстания. Год не был указан, адрес Скотта — тоже. Так что утренние поиски оказались пустой тратой времени.

Направляясь в офис, Ногар взял Эйнджел с собой. Теперь, когда у людей Байндера закончились неожиданные каникулы, Раджастан намеревался связаться с кем-нибудь из них. А что касается Эйнджел, так чем меньше она будет мозолить глаза соседям Ногара по Моро-Тауну, тем лучше для них обоих.

С Эйнджел в офисе стало еще теснее. Ногар, не обращая внимания на ее возражения, поднял крольчиху и посадил ее на шкаф — чтобы не мешалась под ногами… и чтобы ее не было видно, когда он будет говорить по видеофону…

Он, правда, предпочел бы не включать видеокамеру. Ногар решил попытаться и выйти на Эдвина Харрисона, юрисконсульта Байндера.

На похоронах Джонсона Харрисон сидел в середине переднего ряда, справа от Байндера.

Со смертью Джонсона Харрисон стал наиболее влиятельным человеком в организации, после самого Байндера, разумеется. Фактически Харрисон исполнял сейчас обязанности менеджера предвыборной кампании.

Ногар приказал компьютеру позвонить — не включая видеокамеры — в приемную штаб-квартиры Байндера. Как это ни странно, но на звонок отозвались довольно быстро. Через пару минут на экране появилось усталое лицо секретарши, которой, очевидно, до чертиков надоело отвечать на бесчисленные вызовы. Ногар увидел за ее спиной мигающие огоньки — по крайней мере двенадцать вызовов.

Ногар попросил соединить его с Харрисоном. Единственным ответом ему стало краткое «ждите».

Во время довольно долгого ожидания — Ногар подавил желание царапнуть по чему-нибудь когтями — экран побаловал тигра эмблемой предвыборной кампании Байндера и скрипучей синтезаторной музыкой.

Наконец на вызов ответили, теперь уже не секретарша, а сам Харрисон.

Эдвин Харрисон был приблизительно того же возраста, что и Джонсон. Оба они закончили колледж «Боулни Грин». Экран показал Ногару мужчину небольшого роста с посеребренными сединой висками, редеющими черными волосами и небольшими шрамами вокруг глаз, оставшимися после коррективной оптической хирургии, — Ногар на секунду пожалел о том, что сам он не может позволить себе подобной операции, дабы исправить свое никудышное дневное зрение. Под деформированным — сломанным по крайней мере один раз — носом у человека щеточкой топорщились неопределенного цвета усики.