Дэвид Эддингс - Алмазный трон

- Лильяс! - рявкнул Спархок. - Прекрати. Ты поранишь себя.

- Пораню? Да что мне до этого? Что может повредить мертвой женщине? прокричала вошедшая в роль Лильяс. - Ты хочешь увидеть кровоточащую рану, Махкра? Взгляни на мое сердце! - она разорвала на груди одежду, однако то, что при этом обнажилось, было все-таки не сердцем.

- О, мой Боже, - произнес Кьюрик, уставившись на обнажившиеся прелести Лильяс. Воррен смотрел куда-то в сторону, пряча улыбку, однако Сефрения смотрела на Спархока укоризненно.

- О, Господи! - простонал Спархок, спрыгивая с седла. - Лильяс! резко сказал он ей. - Прикройся. Подумай о соседях и о детях, которые могут увидеть тебя.

- Какое мне до них дело? Пусть себе смотрят! - прокричала Лильяс, выпрямляясь и потрясая полными грудями. - Что значит стыд для женщины, чье сердце мертво?

Спархок подошел к ней и заговорил тихим голосом сквозь стиснутые зубы:

- Твоя грудь прекрасна, Лильяс, но я сомневаюсь, что ты удивишь кого-нибудь из здешних мужчин их видом. Ты действительно собираешься продолжать все это?

Лильяс как-будто выглядела уже не так уверена, но приводить в порядок одежду пока не торопилась.

- Ну что ж, поступай как знаешь, - пожал плечами Спархок, потом заговорил громче, так чтобы слышали зрители, безмолвно затаившиеся за своими окнами: - Твое сердце не мертво, Лильяс, и я думаю, до этого далеко. Что ты скажешь насчет булочника Горджиаса и Нендана-колбасника? спросил он, выбирая имена наугад.

С побелевшим лицом Лильяс отпрянула назад, прикрывая пышную грудь.

- Ты знаешь? - испуганно пробормотала она.

То, что он так просто попал в цель, несколько расстроило Спархока, но он не подал вида.

- Еще бы, - возгласил он, все еще играя на слушателей, - но я прощаю тебя! Ты женщина, Лильяс, но это не означает, что ты должна быть одна. Он аккуратно прикрыл ее голову капюшоном. - Ну как, все в порядке? - мягко спросил он.

- Все прошло, - прошептала Лильяс.

- Ну, вот и хорошо. Мы со всем разобрались?

- Не совсем, все это нужно как-то завершить, понимаешь?

Спархок с трудом сдерживался, чтобы не рассмеяться.

- Это серьезно, Махкра. От этого зависит, как будут относиться ко мне соседи.

- Предоставь это мне, - прошептал он. - Ты изменяла мне, Лильяс, провозгласил Спархок, обращаясь к подслушивающим их в окнах соседям, - но я прощаю тебя, потому что меня не было рядом, чтобы тебя остановить, и вина за твое падение лежит на мне.

Лильяс с минуту подумала, потом рухнула в его объятия и зарыдала, пряча лицо у него на груди.

- Это все из-за того, что я лишилась тебя, мой Махкра! Я поддалась искушению. Ведь я всего лишь бедная темная женщина - раба своих страстей. Сможешь ли ты и правда когда-нибудь простить меня?

- Что же здесь прощать, моя Лильяс? - важно спросил Спархок. - Ты как земля, как море: отдавать - это часть твоей натуры.

Лильяс отшатнулась от него.

- Бей меня! - потребовала она. - Я заслуживаю сурового наказания. Огромные слезы, насколько понял Спархок, действительно настоящие, показались в ее блестящих черных глазах.

- О, нет! - воскликнул он, зная, куда это все может завести. Никаких побоев, Лильяс. Только это, - и Спархок целомудренно поцеловал ее. - Будь благоразумна, Лильяс, - пробормотал он, быстро отходя от Лильяс, пока она не успела обхватить его руками за шею. Он знал, как сильны могут быть эти руки. - А теперь, хотя это разрывает мне сердце, я должен покинуть тебя снова, - с этими словами он вернул покрывало на ее лицо. Вспоминай обо мне иногда, пока я буду скитаться в поисках своего жребия, который готовит мне судьба, - Спархок почувствовал, что входит в роль, и с трудом поборол импульсивное желание положить руку на сердце.

- Я знала это! - вскричала Лильяс. - Я знала, что ты человек великих дел! Я пронесу нашу любовь в своем сердце сквозь вечность, о мой Махкра, и останусь предана тебе до могилы! А если ты сумеешь сохранить жизнь среди опасностей, возвращайся ко мне. А если нет - пришли мне свою тень в моих снах, - она распростерла руки для объятия, но Спархок уклонился и, драматично запахнувшись в плащ, вскочил в седло.

- Прощай, моя Лильяс! - воскликнул он, натягивая поводья Фарэна, так чтобы он поднялся на дыбы, загребая воздух вскинутыми ногами. - Если мы не встретимся снова в этом мире, быть может Бог дарует нам встречу в другом, - он пришпорил Фарэна и тот ударился в галоп.

- Ты что, проделал все это намеренно? - спросила Сефрения, когда они спешились во дворе береговой таверны.

- Мне нужно было как-то выпутаться из этой истории, - улыбнулся немного печально Спархок. - Лильяс проделывает такое с мужчинами время от времени. Ее сердце бывает разбитым три раза в неделю. Она воинствующе неверна и иногда бывала не совсем честна в отношении денег. К сожалению, она довольно пустой и вульгарный человек, и привыкла потворствовать своим слабостям. Лильяс всегда любила устраивать спектакли, - он помолчал, вспоминая года жизни в Рендоре. - Хотя она мне нравилась, несмотря на все ее недостатки - по крайней мере жить с ней никогда не было скучно. Я должен был помочь ей устроить это представление. Теперь она может проходить по кварталу с гордо поднятой головой, а мне это было совсем не трудно.

- Спархок, - покачала головой Сефрения, - я никогда не смогу понять тебя.

- Но так жить гораздо интереснее, Матушка.

Флейта, все еще сидевшая на белой лошади Сефрении, откомментировала это насмешливой трелью на своей свирели.

- Поговори с ней, - предложил Спархок Сефрении, - она понимает.

Флейта закатила глаза и милостиво протянула ему руки, позволяя помочь ей спуститься.

24

Путешествие через Арсианский залив прошло без происшествий. Корабль шел под хорошим ветром на северо-восток, окруженный другими кораблями Воррена.

На третий день путешествия в полдень, Спархок вышел на палубу где уже прогуливалась Сефрения и Флейта.

- И ты все еще сердишься на меня? - спросил у нее Спархок.

- Нет, - вздохнула Сефрения, - наверно, уже нет.

Спархок не знал, как ему выразить смутное беспокойство, обуревавшее его, и начал издалека.

- Сефрения, тебе не показалось, что в Дабоуре все прошло как-то слишком гладко? У меня такое чувство, что нас водили за нос.

- Что ты имеешь в виду?

- Я знаю, что ты несколько раз оказывала давление на Эрашама. А на Мартэла?

- Нет, он бы почувствовал, и начал противостоять.

- А что же с ним тогда случилось?

- Не совсем тебя понимаю, Спархок.

- Он вел себя, как мальчишка. Мы знаем с тобой Мартэла давно - он очень умен, и соображает быстро. То, что я делал, было так очевидно, что он должен был бы сразу все раскусить, а он даже ничего не попытался сделать, стоял как идиот и позволил мне разрушить все его планы. Меня беспокоит, что все было уж слишком легко.