Дэвид Эддингс - Алмазный трон

Уже почти в центре города, когда он проезжали мимо какого-то узкого проулка, по спине Спархока пробежал холодок и в голове у него снова зазвучали те колокола.

- Что-то случилось? - спросил почуявший неладное Кьюрик.

- Это тот самый переулок, где я в последний раз видел Мартэла.

Кьюрик вгляделся в проулок.

- Узкие они здесь, - заметил он.

- Это меня и спасло. Они никак не могли наброситься на меня все вместе.

- А куда мы направляемся, Спархок? - спросила Сефрения.

- В тот монастырь, где я лечился от своих ранений. Вряд ли нам полезно бродить здесь по улицам, а настоятель и почти все монахи арсианцы, они умеют держать язык за зубами.

- А придусь ли там ко двору я? - с сомнением спросила Сефрения. Арсианские монахи очень консервативны и не любят стириков.

- Ну, здешний настоятель - космополит, - усмехнулся Спархок. - Да и вообще у меня есть подозрение...

- И какое же?

- Мне кажется, что эти монахи - не просто монахи, и я не удивлюсь, если где-нибудь в монастыре сыщется оружейная с большим запасом полированных доспехов и голубых плащей.

- Сириникийцы? - спросила Сефрения удивленно.

- Не одни ведь пандионцы стараются не упускать из виду дела в Рендоре.

- Откуда бы этот запах? - морща нос поинтересовался Кьюрик, когда они, пересекли город, въехали в его западные предместья.

- Скотные дворы, - пояснил Спархок. - Здесь их очень много.

- Нам придется проезжать через ворота, чтобы выбраться отсюда? спросил Кьюрик.

Спархок покачал головой.

- Стены разрушили во время подавления эшандистской ереси, и их никто не позаботился отстроить их заново.

Узкая улица вывела их на широкое открытое пространство, сплошь занятое открытыми загонами для скота, в котором толпилось множество мычащих неухоженных коров. Было далеко за полдень, и облака засверкали серебристыми отблесками скатившегося из зенита солнца.

- А далеко до этого монастыря? - спросил Кьюрик.

- Еще с милю.

- Довольно далеко от твоего переулка.

- Мне довелось это узнать лет десять тому назад.

- А поближе нельзя было найти убежище?

- Здесь больше нет безопасных мест. Я услышал монастырские колокола и шел на звук.

- Ты мог истечь кровью раньше, чем дошел до монастыря.

- Та же самая мысль приходила мне на ум в ту ночь несколько раз.

- Друзья мои, - сказала Сефрения, - поедемте-ка побыстрее. Темнеет здесь очень быстро, а ночью в пустыне холодно.

Толстые стены монастыря вздымались на гребне высокого каменистого холма, на отлете от скотных дворов на окраине Киприа. Спархок спешился перед массивными воротами и дернул за свисающую перед ними веревку. Внутри зазвенел небольшой колокольчик. Немного погодя раздался скрип, и заслонка зарешеченного узкого окошка, прорубленного в стене рядом с воротами, медленно отворилась. Оттуда осторожно выглянул бородатый монах.

- Добрый вечер, брат, - обратился к нему Спархок. Нельзя ли мне поговорить с отцом-настоятелем?

- Как мне сообщить ему о вас?

- Меня зовут Спархок. Он может быть помнит меня, я жил здесь некоторое время несколько лет назад.

- Подождите здесь, - сказал монах, закрывая окошко.

- Что-то не больно он радушен, - проворчал Кьюрик.

- Их здесь не очень-то любят. Так что предосторожности вполне естественны.

Начало смеркаться. Наконец окошко снова отворилось и оттуда донесся громоподобный голос, который скорее можно было бы ожидать услышать на парадном плацу, чем в обители Божьей.

- Сэр Спархок!

- Отец-настоятель, - ответил Спархок.

- Минутку терпения, сейчас мы откроем ворота.

Из-за ворот послышался лязг тяжелой стальной задвижки. Створки ворот тяжеловесно приоткрылись и настоятель вышел приветствовать их. Это был грубоватый немного неуклюжий человек с румяным обветренным добродушным лицом. Его высокая фигура и массивные плечи внушали невольное уважение.

- Рад видеть тебя, мой друг, - пророкотал он, стискивая руку Спархока. - Ты хорошо выглядишь. В прошлый свой визит ты был бледноват.

- С тех пор прошло десять лет, отец-настоятель, а за такое время человек либо поправляется, либо умирает.

- Да, так оно и бывает, сын мой. Входите же и пригласите войти твоих спутников.

Спархок прошел в ворота, ведя Фарэна на поводу, за ним въехали Сефрения и Кьюрик. За воротами открывался небольшой двор, окруженный высокими мрачными стенами. Камни их не были побелены, как в городе, и окна, прорубленные в стенах, были явно уже, чем диктует обычная монастырская архитектура. Из них было бы очень удобно пускать стрелы по нападающим, подумал Спархок.

- Чем я могу помочь тебе, сэр Спархок? - спросил настоятель.

- Я снова ищу убежища, отец мой, - ответил Спархок. - Боюсь, это скоро станет моей привычкой.

Настоятель усмехнулся.

- Кто же преследует тебя на сей раз?

- Пока никто, отец мой, и хотелось бы чтобы так оно и продолжалось. Мы можем где-нибудь поговорить без свидетелей?

- Конечно, - настоятель повернулся к бородатому монаху привратнику. Позаботься об их лошадях, сын мой, - сказал он тоном больше похожим на приказ, чем на просьбу. Привратник заметно выпрямился и подтянулся. Идемте, - возгласил настоятель кладя руку на плечо Спархоку.

Кьюрик спешился и подошел помочь Сефрении. Та подала ему Флейту и легко соскользнула с седла.

Настоятель монастыря провел их через главные двери в сводчатый каменный коридор, тускло освещенный висящими на стенах масляными светильниками. Может быть из-за особого аромата светильного масла в коридоре этом царило удивительное состояние умиротворенности и покоя, и Спархоку снова вспомнилась та ночь, десять лет назад.

- А здесь ничего не изменилось, - заметил он, оглядываясь.

- Церковь не подвластна времени, сын мой, - нравоучительно проговорил настоятель. - И ее институции должны отвечать этому, хотя бы внешней неизменностью.

Наконец они подошли к просторной деревянной двери в конце коридора за которой оказалась комната с высоким потолком, вдоль стен ее протянулись полки, уставленные книгами. Угольная жаровня в углу разбрасывала по комнате багровые блики. Обстановка здесь казалась гораздо более уютной, чем обычно бывала в кабинетах настоятелей монастырей на севере. Высокие стрельчатые окна, набранные из треугольных кусочков стекла, в мощных свинцовых рамах были задрапированы бледно-голубым. Пол устилал белый ковер из сшитых овечьих шкур, в дальнем углу стояла кровать, достаточно скромная, но пошире монашеской койки.

- Прошу, садитесь, - сказал настоятель, указывая на стулья стоящие вокруг его рабочего стола, заваленного пергаментами и книгами.

- По-прежнему не успеваете разобраться в этом? - сказал Спархок, указывая на груду документов на столе.

Настоятель состроил гримасу.