Дэвид Эддингс - Сапфирная роза

Тут вернулся Телэн, который ходил прогуляться в глубину прохода.

- Он не такой уж длинный, этот проход, - доложил он. - Верхний вход тоже заложен ветками и бревнами, как и тот, нижний. Кринг хорошо укрыл все входы и выходы.

- Как там погода? - спросил Кьюрик.

- Теперь дождь со снегом, отец.

- Похоже, я был прав. Ну да ладно, под снегом мы бывали и раньше.

- Чья очередь готовить? - спросил Келтэн.

- Твоя, - сказал ему Улэф.

- Не может быть, чтобы опять моя.

- Увы, это так.

Келтэн, ругаясь, пошел к вещам и начал копаться в них.

Их скромная трапеза состояла из копченой баранины, черного хлеба и супа из сушеного гороха. Вся эта еда была, конечно, питательной, но вряд ли разнообразной. Когда они поели, Келтэн стал убирать посуду, но вдруг замер, как вкопанный.

- Улэф? - с подозрением проговорил он.

- Да, Келтэн.

- За все время нашего путешествия я что-то не видел, чтобы ты готовил. Ну разве что пару раз.

- Да, пожалуй, - согласился Улэф.

- Так когда же настанет твоя очередь?

- Никогда. У меня есть работа. Я слежу за тем, чья очередь подошла. Надеюсь, ты не думаешь, что я еще должен и готовить при этом? Все должно быть по-честному.

- И кто же тебя назначил этим заниматься?

- Я сам вызвался. Рыцари Храма всегда так должны поступать, когда речь заходит о сложном и ответственном деле. Это одна из причин, почему люди нас уважают.

Еще позже все сели вокруг костра, мрачно поглядывая на теплые языки его пламени.

- Такие дни, как сегодня, навевают на меня думы о том, почему я стал рыцарем, - задумчиво проговорил Тиниен. - В молодости я мог бы обучаться праву и закону. Но потом я подумал: "Боже, до чего ж это скучно", и решил стать рыцарем.

Ответом ему было согласное бормотание.

- Милые мои, - мягко проговорила Сефрения. - Вы можете думать о чем угодно, только, прошу вас, не поддавайтесь отчаянию и унынию. Это прямой путь в лапы нашего врага. Хватит нам и того мрачного облака, что нависло над нами. Не будем же своими руками создавать еще одно. Когда свет дрожит, тьма побеждает.

- Если ты пытаешься нас подбодрить, то делаешь это довольно странно, Сефрения, - сказал ей Телэн.

- Может быть, моя речь была чуть драматичной, - улыбнулась Сефрения. - Но все же самое важное для нас сейчас, милые мои, было в этих моих словах. Мы должны быть очень бдительны, и если хотим выстоять, то должны бороться с любой каплей отчаяния, могущей закрасться в сердце любого из нас и даже свести с ума.

- Но как мы можем не допустить этого? - все-таки переспросил ее Келтэн.

- Это очень просто, Келтэн, - сказал Улэф. - Ты очень внимательно наблюдаешь за Тиниеном. Как только он начнет вести себя как мотылек, ты скажешь об этом Спархоку. А я буду неусыпно следить за тобой, чтобы заметить лягушачьи проявления. Как только ты начнешь пытаться ловить мух языком, я пойму, что у тебя с головой не все в порядке.

24

Снежинки размером с монету и черные как сажа летели, подгоняемые ветром и вперемежку с моросящим дождем, по узкому проходу. Вороны сидели на ветках деревьев, их перья были мокрыми, а глаза горели яростью. Было такое утро, в которое хотелось оказаться за крепкими стенами, под надежной крышей у веселого огня, но этих удобств, увы, не было под рукой, так что Спархок и Кьюрик заползли поглубже в ветки можжевельника и ждали.

- Ты уверен? - прошептал Спархок оруженосцу.

- Да, - кивнул Кьюрик. - Я не мог ошибиться. Это был дым от костра, на котором кто-то поджаривал мясо. О последнем, как ты понимаешь, я догадался по запаху.

- Тогда ничего не остается, кроме как ждать, - мрачно проговорил Спархок. - Меня совсем не привлекает возможность неожиданно наткнуться на наших неприятелей. - Он попытался поменять позу, но оказался зажат между двух колючих стволов.

- Что случилось? - прошептал Кьюрик.

- С какого-то бревна на меня капает вода. Прямо по шее течет.

Кьюрик задумчиво посмотрел на него.

- Скажи мне честно, Спархок, с тобой все в порядке? - спросил он.

- Да, если не считать того, что кругом так мокро.

- И все-таки я спрашиваю тебя вполне серьезно. Учти, теперь я как никогда буду неустанно приглядывать за тобой. Ты для нас теперь самый главный человек. Не столь уж важно как поведут себя остальные, но если ты начнешь сомневаться и почувствуешь страх - тогда мы все в беде.

- Ты так говоришь, потому что наслушался Сефрению. Она ведет себя порой как наседка.

- Ну, это вполне естественно, Спархок. Она любит тебя, поэтому и беспокоится.

- Я уже вполне большой для того, чтобы опекать меня. И, ко всему прочему, уже женат.

- О, да, ты прав. Как странно, но я совсем забыл об этом.

- Очень смешно.

Они ждали, напрягая слух, но все, что им было слышно - это шум падающих капель, стекавших по бревнам.

- Спархок, - наконец произнес Кьюрик.

- Что?

- Если со мной что-нибудь случится, ты ведь позаботишься об Эсладе и мальчиках?

- Перестань, Кьюрик. Ничего с тобой не случится.

- Может и нет, но мне все равно надо знать.

- У тебя будет пенсия, и довольно большая. Возможно, я продам часть земли, чтобы покрыть ее, и обязательно позабочусь и о твоей жене и о сыновьях.

- Да, это в том случае, если ты тоже выживешь в этом походе, серьезно сказал Кьюрик.

- Все равно, можешь быть спокоен, я оставил завещание. И если с нами обоими что случится, об Эсладе позаботится Вэнион.

- Ты обо всем подумал, Спархок.

- У меня слишком опасная работа. Я должен многое предвидеть - даже несчастные случаи, - Спархок улыбнулся другу. - Ты специально завел этот разговор, чтобы меня подбодрить? - спросил он.

- Я просто хотел выяснить для себя то, о чем постоянно переживал, ответил Кьюрик. - Ужасно не хочется, чтобы постоянно мучила одна и та же мысль, тем более такая. А Эслада обязательно должна иметь возможность обучить мальчиков ремеслу.

- У них уже есть такая возможность.

- Фермерство?.. - с сомнением в голосе проговорил Кьюрик.

- Да нет, я не об этом. У меня был разговор с Вэнионом, и мы решили, что твой старший сын видимо пойдет в послушники, как только закончатся все эти дела.

- Это глупо, Спархок.

- Мы с Вэнионом так не думаем. Пандионскому Ордену всегда были нужны люди верные и отважные, а твои сыновья, если они похожи на своего отца как нельзя лучше подходят для нашего братства. Мы бы и тебя давно посвятили в рыцари, но ты даже слышать об этом не хочешь. Упрямый ты человек, Кьюрик...

- Спархок, ты... - Кьюрик оборвал себя на полуслове. - Тихо. Кто-то идет, - шепнул он.

- Это полный идиотизм, - сказал голос с другой стороны завала на грубой смеси эленийского и стирикского, что выдавало в его обладателе земохца.

- Что он сказал, - прошептал Кьюрик. - Я не понимаю этой тарабарщины.

- Потом скажу, - так же тихо откликнулся Спархок.

- Можешь отправиться назад и сказать Суркхелю, что он - идиот, Гауна, - предложил другой голос. - Уверен, он очень заинтересуется твоим мнением.