Дэвид Эддингс - Сапфирная роза

- Не волнуйтесь, с этим я справлюсь сама, - спокойно проговорила Сефрения. - Просто не произносите ни слова и постарайтесь выглядеть угрожающе.

Приближающиеся земохцы подъехали к ним совсем близко. У некоторых были лица с незавершенными стирикскими чертами, некоторые вполне могли сойти за эленийцев, а были и такие, в ком перемешались черты обеих наций, и выглядели они весьма непривлекательно.

- Слава грозному Богу земохцев, - сказал их вожак на ломаном стирикском. На самом деле язык, на котором он говорил, был смесью стирикского и эленийского, собрав в себе худшие черты обеих языков.

- Ты не назвал его имени, кедьек, - холодно сказала ему Сефрения.

- Откуда она знает, как зовут этого парня? - прошептал Келтэн Спархоку. Келтэн, видимо, понимал по-стирикски больше, чем мог сказать.

- Кедьек не имя, - ответил Спархок. - Это ругательство.

Лицо земохца стало еще бледнее, а его черные глаза сузились от ненависти.

- Женщины и рабы не смеют так говорить с королевской стражей, выдавил он из себя.

- Королевская стража, - фыркнула Сефрения. - Ни ты, ни кто-либо из твоих людей не стоит и прыща на теле имперского стражника. Произнеси имя нашего Бога, чтобы я знала, что ты истинно верующий. Произнеси его, кедьек, или умри!

- Азеш... - пробормотал человек не так уверенно.

- Его имя оскорблено языком, который его произнес, - проговорила она ему. - Но Азеш иногда приветствует оскорбления.

Земох выпрямился.

- Мне приказано собрать людей, - объявил он. - Близится день, когда Благословенный Отт вытянет свой кулак, чтобы разбить и поработить неверных запада.

- Тогда подчиняйся. Продолжай свою работу и будь прилежен, потому что Азеш награждает нерадивых смертью.

- Я не нуждаюсь в поучениях женщины, - холодно заявил вожак. Готовься вести солдат к битве.

- Твоя власть не распространяется на меня. - Сефрения подняла правую руку ладонью к нему. Лента на ее руке и запястье, казалось, двигалась и извивалась, а змеиная голова на ладони шипела, высовывая раздвоенный язык. - А теперь тебе позволяется приветствовать меня, - грозно проговорила она земохцу.

Вожак тут же отпрянул с расширенными от ужаса глазами. Ритуальное стирикское приветствие означало то, что он должен был поцеловать ей ладони, так что "позволение" Сефрении было прямым приглашением к смерти.

- Прости меня, о Высокая Жрица, - пролепетал он дрожащим голосом.

- Не думаю, что это возможно, - бесстрастно сказала ему Сефрения и посмотрела на остальных земохцев, застывших от ужаса. - Этот кусок дерьма оскорбил меня, - сказала она им. - Сделайте с ним то, чего он заслуживает.

Земохцы молча слезли со своих лошадей, стянули с седла своего отбивающегося вожака и одним ударом отсекли ему голову. Сефрения, которая обычно при такой жестокости чувствовала отвращение, сейчас смотрела на все происходящее не меняя выражения лица.

- Именно так, - сказала она бесстрастно. - Теперь уберите то, что от него осталось, как велит обычай, и продолжайте ваше дело.

- А... э... Грозная Жрица, - вымолвил один из них. - Но у нас теперь не вожака.

- Ты об этом сказал... Ты теперь и будешь вожаком. Будешь служить верой и правдой - тебя наградят, а если нет - тебя ждет суровое наказание. А теперь уберите эту падаль с моей дороги. - Она тронула Чьэль ногами, и стройная белая кобылка двинулась вперед, аккуратно обходя лужи крови на земле.

- Однако, быть вожаком у земохцев весьма опасно для здоровья, заметил Улэф Тиниену.

- Да, пожалуй, - согласился Тиниен.

- Тебе необходимо было так поступить с ним, - запинаясь спросил Сефрению Бевьер.

- Да. Земохца, оскорбившего жреца, неминуемо ждет наказание, а наказание в этой стране только одно.

- А как ты сделала, чтобы эта твоя змея двигалась? - с легким испугом в глазах спросил Телэн.

- Я ничего не делала, - ответила волшебница. - Это просто кажется, что она двигается.

- Так значит, она его не укусила бы?

- Конечно. Но он бы наверняка решил, что укусила, и результат был бы тот же. Сколько нам ехать по этому лесу, Спархок?

- День, - ответил он. - Мы повернем на юг на восточной окраине леса как раз перед горами.

После случившегося все ехали молча, смущенные недавним поведением Сефрении. Ее безумная, безудержная жестокость, проявившаяся при встрече с земохцами, не вязалась с ее обычной мягкостью и чувствительностью. Все были даже слегка напуганы происшедшим и ехали через темный лес в подавленном молчании, бросая частые взгляды на стирикскую волшебницу. В конце концов Сефрения не выдержала и дернула поводья.

- Вы прекратите в конце концов? - сказала она едко. - У меня, знаете, пока не выросло второй головы. Я изображаю из себя земохскую жрицу - и веду себя точно так, как вела бы себя жрица Азеша. А когда приходится изображать чудовище, приходится совершать и чудовищные поступки. Все поняли? А теперь поехали дальше, и пусть Тиниен расскажет всем какую-нибудь историю, чтобы отвлечь от неприятных мыслей.

- Хорошо, матушка, - согласно кивнул миролюбивый дейранец. Спархок заметил, что все стали обращаться к Сефрении не иначе как "матушка".

К ночи все встали лагерем в лесу и на следующий день продолжили путь под все еще пасмурным небом. Небольшой отряд пробирался через мрачный лес, и чем дальше, тем становилось холоднее. Когда они достигли восточной опушки леса, то повернули на юг, не выезжая из-за деревьев, чтобы не покидать своего укрытия.

Как и предвещал им Кринг, где-то во второй половине дня они оказались у большого скопления деревьев, казалось, задушенных на корню. Мертвые деревья торчали на краю горы, пахли разложением и тянулись как водопад довольно далеко.

- Все это выглядит - да и пахнет - как преддверие Ада, - серьезно заметил Тиниен.

- Может, это произошло из-за того, что облачно? - предположил Келтэн.

- Не думаю, чтобы солнце тут чем-нибудь помогло, - покачал головой Улэф.

- Но что могло убить так много деревьев? - с дрожью спросил Бевьер.

- Здесь больна земля, - ответила ему Сефрения. - Давайте не будем долго оставаться в этом проклятом лесу. Человек - не дерево, но болезнетворное дыхание этого леса добро не принесет.

- Мы теряем светлое время дня, - заметил Кьюрик.

- Это не так важно. Ночью будет тоже достаточно света для движения.

- А что заразило эту землю, Леди Сефрения? - спросил Берит, поглядывая на белые деревья, торчащие из земли как руки скелетов.

- Никто не знает, Берит, но испарения этого места - что дыхание смерти. Возможно, ответ лежит глубоко под землей, как таящийся ужас. Давайте лучше поскорее уедем отсюда.

К вечеру небо потемнело, а ночью мертвые деревья вокруг них осветились слабым зеленоватым светом.

- Это ты, Сефрения? - спросил Келтэн. - Ты их осветила?

- Нет, - ответила она. - Этот свет не от магии.