Джек Эллис - Ночная жизнь

- Нет, подожди, - начал было говорить Саймон, но Бекки уже исчезла в спальне, а когда снова появилась, в руках у нее было большое коричневое одеяло и голубая подушка.

Она бросила подушку в изголовье дивана, уложила на нее Саймона и, не слушая его протестов, укрыла одеялом. Потом наклонилась и снова поцеловала его в губы.

- Такое со мной в первый раз, Саймон. Мы же только что познакомились, я имею в виду.

- Давай поговорим об этом.

Она снова поцеловала его и, закрыв глаза, немного отклонилась назад:

- Сейчас я собираюсь лечь спать. Завтра мы расскажем Джеку Холдену о том, что произошло сегодня.

Саймон кивнул:

- Да, конечно.

- А потом посмотрим, что произойдет еще... между нами. - И прежде чем он успел ответить, она наклонилась и поцеловала его в губы.

- Спокойной ночи, - сказал он.

- Спокойной ночи, Саймон.

Оставшись один, Саймон уставился в потолок и вздохнул.

- Я не настолько устал, - сказал он в пустоту комнаты.

Он долго лежал с открытыми глазами и смотрел в потолок. Некоторое время из спальни Бекки доносились разные звуки, потом наступила тишина. Саймон стал слушать звуки квартиры. Шум холодильника, лязг металлических труб где-то внутри здания. Примерно через час он поднялся с дивана и подошел к окну. Поднял жалюзи и посмотрел на улицу. Окна квартиры Бекки выходили на юго-запад и он мог видеть огни Хеннепин, темноту переулков и темные, похожие на лужи нефти, пятна автомобильных стоянок. Саймон прижался лбом к стеклу.

- Прости меня, Фил, - прошептал он. - Я не должен был убегать.

- Нет, должен.

От неожиданности он вздрогнул. За его спиной стояла Бекки. Она была обнаженной, и в призрачном свете уличных фонарей ее тело казалось выточенным из голубого мрамора.

- Я бросил его, одного.

- А если бы ты этого не сделал, то сейчас мы искали бы и тебя, или, того хуже, никто никогда бы не узнал, куда ты делся. И я никогда бы не встретила тебя.

Саймон вздохнул, а Бекки подошла ближе и обняла его. Он почувствовал тепло ее кожи, ее жаркое дыхание обжигало ему горло. Подняв руки, он накрыл ладонями ее грудь:

- Мне уже не кажется, что я очень устал.

- Вот и хорошо, - сказала Бекки и повела его в спальню.

Он ошибся.

Ошибся с самого начала.

Он позволил своим мечтам, своим желаниям заглушить трезвый голос инстинктов.

Он стоял в переулке, погруженный во тьму, и изучал существо, поискам которого посвятил так много времени и усилий.

Детройтский вампир оказался человеком.

Обычным человеком.

И даже не взрослым.

Просто мальчишка. Лет восемнадцати-девятнадцати. Белый, но одет во все черное, волосы светлые, ухоженные, до плеч. Узкое лицо. Вероятно, считается симпатичным.

Мальчишка стоял на коленях над бледным силуэтом, лежавшем на земле. Девушка, не старше семнадцати, очень похожая на ту проститутку, что подходила сегодня к Карнишу. Девушка была связана по рукам и ногам, рот залеплен скотчем. "Вампир" мягко ей улыбался и что-то ворковал, как будто хотел успокоить.

Карниш закрыл глаза, борясь с приступом ярости. Впрочем, в основном он злился на себя самого. Он сам позволил себе верить, надеяться. Он сам привел себя к поражению. И сам виноват в том, что сейчас чувствует.

Юноша, словно почувствовав его присутствие, его гнев, повернул голову и посмотрел прямо на Карниша. Карниш пожелал остаться незамеченным, и "вампир" его не заметил. Он, как щитом, отгородился от его взгляда своей сущностью - той тьмой, что наполняла его. Он не двигался и продолжал наблюдать.

Парень отлично знал свое дело. Процедура была одновременно ужасной и убийственно эффективной. Даже на Карниша это произвело впечатление, С чувством, близким к восхищению, он наблюдал за сноровкой парня, за его жестокостью и слепой деловитостью. По крайней мере он не ошибся в одном: этот смертный вампир-любитель хорошо умел заставить свои жертвы испытывать неописуемый, смертельный ужас. Карниш наблюдал за ним с большим интересом.

Сначала парень успокоил девушку. Мягко и нежно касаясь то ее лица, то шеи, он ласково убеждал ее успокоиться. Наконец она перестала плакать и устремила на него свои широко раскрытые, полные ужаса, надежды и мольбы глаза.

- Вот так-то лучше, - сказал парень. - Мы не сможем продолжать, пока ты нервничаешь.

Девушка снова заплакала. Ее звали Дженни. Как и предполагал Карниш, она была проституткой. Парень еще днем договорился с ней и даже заплатил ей вперед. У нее и в мыслях не было бояться, когда она шла на эту встречу. Откуда-то из темноты парень вытащил черный кожаный чемодан. Из чемодана он достал фонарь, включил его и установил его за головой девушки, чтобы она могла видеть все. Карниш плотнее закутался в свою тень. А парень тем временем извлек из чемодана что-то похожее на подпорку для шеи собственно, это она и была. Он приподнял девушке голову, поставил подпорку, опустил на нее голову и застегнул спереди ремень. Девушка опять начала всхлипывать, но теперь ее уже никто не старался успокоить. Как и Карниш, он наслаждался ужасом своей жертвы. К подставке он прикрепил еще одно устройство, своего рода помпу. Свет от фонаря был достаточно ярким, и Карниш понял, как работает эта система. Резиновый рукав помпы был плотно прижат к шее девушки. Внутри него имелись два стальных клыка, а с другой стороны помпы, на выходе, был пристегнут мешок для сбора откачанной крови.

Гениально.

Но, оказывается, это была только половина спектакля. Парень полностью открыл чемодан и показал девушке разнообразные хирургические инструменты, принесенные им с собой. Ее глаза уже не могли стать шире, и она стала давиться кляпом, засунутым ей в рот. Парень достал хирургическую пилу и поднес ее к cветy, чтобы девушке было лучше видно. Другая его рука поползла к помпе.

"Должно быть, у девчонки сейчас очень высокое давление", - подумал Карниш.

Парень, очевидно, тоже на это рассчитывал. Он наклонился над девушкой, улыбаясь, и нажал на помпу. Стальные клыки коснулись кожи, и даже в полутьме Карниш увидел тугую красную струю, хлынувшую в мешок. Парень оседлал свою жертву, одной рукой удерживая подставку, а другой качая помпу. Он все делал тщательно и аккуратно. Через пять минут мешок был полон. Он перестал качать, отстегнул мешок и отложил его в сторону. Из чемодана он достал второй мешок и, прикрепив его к насосу, снова начал качать. Теперь процесс шел гораздо медленнее, но вскоре и второй мешок был наполнен. Девушка не шевелилась. Она была мертва. Она умерла еще на середине второго мешка, и только вес парня, сидящего на ее груди, заставлял кровь вытекать из тела.

Парень отстегнул второй мешок, затем снял помпу и все убрал в чемодан. Затем он освободил ей руки и ноги, аккуратно удалил скотч со рта и вытащил кляп. Работая, он насвистывал Мастер своего дела. Покончив с уборкой, он прилег рядом с трупом, слегка повернул голову девушки и накрыл ртом хирургически ровные отверстия у нее на шее. Он сильно сжал зубы, стараясь прокусить кожу, затем, осветив рану фонариком, удовлетворенно кивнул сам себе. Поднявшись, он взял чемодан и без особой спешки зашагал в сторону Карниша. Карниш подождал, пока парень поравняется с ним, и негромко кашлянул. Тот замер с поднятой ногой, затем резко повернулся к Карнишу. Карниш усмехнулся и вышел из темноты. Его собственная тьма взвилась над ним, заслонив желтоватое свечение неба между складскими зданиями. Парень отступил назад