Игорь Сыченко - Тень Земли

В этот момент вошёл слуга с подносом. Он поставил его на стол, полонился и ушёл.

— Голодна, как волк, — произнесла она, садясь за стол. — Простите меня за невежество: манерам не обучена, — хихикнула Кэтрин и принялась уплетать за обе щёки.

«Она хочет, чтобы мы думали, что ничего не произошло. Она хочет казаться прежней, такой, какой мы её знали…» — подумал Андрей. Он не сомневался в свой правоте.

Утром следующего дня пришёл посыльный Императора. Об этом и доложила Лемла.

Андрей спустился на первый этаж, где его уже ждали: посыльный сидел на диване и, услышав шаги, поднялся.

— Рад приветствовать вас.

— Я тоже рад вас видеть, — обменялся любезностями Андрей.

— Император высказывает … м-м-м… свою радость по поводу выздоровления Кейт.

— Мы принимаем.

— Он высказывает пожелание, чтобы госпожа Кейт приняла участие в съезде Ассамблеи, — сказал посыльный.

— Ассамблея? — спросил Андрей, он никогда не слышал об этом.

— Да, там соберутся самые светлые умы Империи. Это будет через два дня.

— Боюсь, я вынужден Вам отказать. Вы должны понять, что мы обеспокоены её здоровьем. Такое не проходит за пару дней. Ей нужно отдохнуть перед предстоящим отъездом, — тактично отказал Андрей, одновременно прощупывая почву для будущего разговора.

— Конечно, понимаю, — закивал посыльный. — Вы считаете, что уже время уезжать?

— Я считаю, что сделал всё возможное для установления контакта между нашими странами.

— Конечно, Император не в праве задерживать вас, но останьтесь, пожалуйста, хотя бы на два дня. Послезавтра Император хочет выступить перед народом, и желает, чтобы вы тоже присутствовали на этом выступлении.

Андрей задумался. Он не видел ничего страшного в присутствии на выступлении, скорее даже наоборот, но возникшие подозрения остановили его ответить сразу. Скорее всего, Император хочет использовать их присутствие, как сигнал своим врагам: «У меня мощные союзники, не лезьте», а быть «грозящим пальцем» не очень приятно, хотя и вторично отказать уже не мог, тем более, на основании только одних подозрений.

— Для нас это большая честь, — ответил Андрей. — Передайте Императору, что мы обязательно будем присутствовать на его выступлении.

— У меня всё, — посыльный поклонился. Булдаков вежливо кивнул, и разговор завершился.

Андрей сразу направился наверх, сообщить новость и свои соображения насчёт неё. Он по очереди обошёл все комнаты, чтобы попросить всех собраться у него, последней на очереди оказалась Кэтрин. Булдаков не знал, нужно ли говорить с Кейт о проблемах, но потом, поразмыслив, посчитал, что если не вводить её в курс происходящих дел, то девушка может почувствовать себя изгоем.

На предложение Кейт отреагировала с азартом, ответив на его вопрос, что полностью здорова, и никогда не чувствовала себя лучше. Оставалось только поблагодарить судьбу, если она говорила правду.

Через несколько минут все уже были в его комнате и ждали объяснений.

— Итак, заседание «Совета Пятерых» объявляется открытым, — заявил Андрей.

— Довольно помпезное начало, — заметил Фрэнк.

— Ладно, у меня две новости: хорошая и плохая. Впрочем, звучат они как одна…

— В самых худших традициях жанра, — послышался голос Жана. Андрей, отметив, что настроение у всех приподнятое, изложил последний разговор с посыльным Императора.

— Не вижу ничего плохого, — подумав, сказал Фрэнк.

— Нет, Фрэнк, ты не прав, — сказал Саша, — не просто же так они хотят, чтобы мы присутствовали. Они чего-то хотят.

— Я тоже об этом подумал. У меня есть предположение, что нас хотят использовать, чтобы отпугнуть противника, но есть и второе предположение…

— Лично мне без разницы, — сказал Фрэнк, не дослушав. — Пускай используют наш статус. Главное, что мы скоро покинем этот мир. Нас это, в общем, уже не касается, мы скоро уедем, а расхлёбывать всю местную кухню придётся не нам.

— Надоела робинзонада? — спросил Жан.

— Не то слово…

— Нет, Фрэнки, и здесь ты ошибаешься. Нас и дома не оставят в покое. Ты подумай: это же контакт! Хоть и не в том смысле, который вкладывают в это слово люди из «Дальнего космоса». Они будут спрашивать на каждом шаге: «Почему?» и «Зачем?»… — подправил Андрей. — К тому же я не озвучил второе предположение.

— Какое? — насторожился Биккилс.

— Есть предположение, что они нас разоблачили.

— Эндрю, почему ты видишь в каждом камушке булыжник? — спросил американец. — Может быть, всё не так плохо. У тебя нет причин так думать.

— Слово не осязаемо, но способно убивать. Я видел усиление охраны, я видел взгляды слуг.

— Стандартная тактика, — отозвался Жан. — Они пытаются следить за нами, потому что не доверяют. Я бы на их месте поступал бы так же.

— Не буду исключать ошибки. Я хотел, чтобы мы были настороже, и в случае чего всегда могли сорваться с места.

— А я всегда считал тебя оптимистом, — наконец высказался Александр.

— Я — реалист-оптимист. Кейт?

— А?

— Они хотели, чтобы ты присутствовала на Ассамблее. Ты знаешь, что это такое?

— Что-то вроде высшего научного учреждения…

— Они хотели, чтобы ты присутствовала. Знаешь почему?

— Может, хотели, чтобы я подтолкнула их в физике? — неуверенно предположила она.

— Возможно. Ты что-нибудь говорила им о нашей науке? То, что могло бы их заинтересовать.

— Нет, абсолютно ничего.

— Ну, значит всё нормально, — произнёс Андрей.

Булдаков хотел расспросить Кейт, но боялся, что это может навредить. Несмотря на все заявления, он чувствовал изменения в ней, поэтому решил, что лучше сначала поговорить с Сашей и желательно сделать это поскорее, поэтому Андрей попросил его остаться, когда все уже собирались уходить.

Оставшись с ним один на один, Булдаков долго молчал, он думал, как лучше начать, чтобы не задеть чувства друга.

— Андрей, ты объявил минуту молчания? У нас траур? — улыбнулся Саша, но тот молчал, и друг спросил прямо уже серьёзно. — Есть проблема посерьёзнее, чем подозрения?

— Да. Дело в Кейт.

— В Кейт? Но, по-моему, она полностью здорова.

— Прости, Саш, но… ты видел её глаза?

— Я не понимаю, о чём ты?

— Я бы и сам хотел это знать. Мне, кажется, вся эта история со стадионом…

— Короче, ты сомневаешься в её психическом здоровье, — ответил за него Саша.

— В общем, ты прав.

— Как только мы вернёмся, сделаем обследование. Здесь мы ничего не можем сделать…

— Мы можем с ней поговорить, откровенно. Точнее, ты можешь. Я твой друг, и никогда не посоветовал бы плохого, — сказал Андрей, на что Саша заметил:

— Знаешь правило: лучше никогда не советовать?