Йен Уотсон - Книга Звезд

— Про свою жизнь. Всю. Рукопись я не читала, но мне это известно.

— И она ни разу не обмолвилась! — воскликнула мама. — Ни разу! — Она оглянулась на могилу, словно из нее могла высунуться моя рука и размахивать книгой.

— Может быть, когда мы ее прочитаем, — сказал отец, — тогда мы узнаем настоящую Йалин.

— Ну да, когда слишком поздно! Сначала Капси, теперь Йалин. Наша семья как зачумленная. — Мама крепче прижала меня к себе.

— Гильдия позаботится, чтобы вам прислали первые экземпляры. — Хозяйка причала продолжала более решительно: — Вероятно, будет и некоторая прибыль. Возможно, весьма значительная сумма. Йалин писала эту книгу для гильдии, но, учитывая данные обстоятельства, мы передадим вам пятьдесят процентов авторского гонорара.

Ну знаете ли! И какая наглость: «вероятно, будет некоторая прибыль»!

— Нам не нужны деньги, — холодно сказал отец. О, грандиозно!

— Бери деньги, па, — залепетала я. — Рыба нужна для того, чтобы ее ловить.

Он как-то странно на меня посмотрел.

— Мы подумаем, — гордо сказал он.

— Подумайте! Подумайте! Когда надумаете, сообщите нам. — Хозяйка причала лучезарно улыбнулась. Я мысленно отправила ее в глубокий бассейн, кишащий жалоносцами. Потом вытащила обратно, потому что наступит время, когда мне снова придется иметь с ней дело.

Итак, мы вернулись домой. Как только я улучила момент, пока родители еще не собрались с духом, чтобы разобрать нехитрые пожитки Йалин, я проскользнула наверх, в ее комнату. Там я быстро нашла мое собственное послесловие к «Книге Реки» и утащила его к себе. Сложив листки, я засунула их в дырку, которую проделала в животе своей кошки на колесиках.

Мое послесловие. Да, мое. Теперь, когда Йалин была погребена в песке, два моих «я» слились воедино. Два потока моей жизни соединились.

Два года долой, осталось еще двадцать недель.

Неделя шла за неделей. Не без напряжения, не без проблем. Теперь, когда я начала говорить, я не могла снова взять и замолчать, словно онемела, но мне приходилось следить за каждым своим словом.

К тому же теперь мать берегла меня как зеницу ока. Более, чем раньше. Она вела себя так, словно я могу внезапно умереть от малярии, лихорадки, паралича, отравления, простуды — всех вместе и по отдельности. Но, оберегая меня, она продолжала тосковать, молча, сжав зубы.

Наконец наступил день, когда специальный посыльный из конторы хозяйки причала принес экземпляр книги. Мама не сказала мне об этом. Она спрятала книгу до прихода отца: она могла открыть ее только вместе с ним. Но я успела бросить взгляд на этот том. Он был в твердом переплете, на обложке была картинка в черных и голубых тонах, изображающая волны, реку, черное течение. Мое имя и название были напечатаны серебряными буквами. Книга получилась действительно красивой. Гильдия постаралась вовсю.

В тот вечер меня рано отправили спать, чтобы мама могла спокойно почитать книгу отцу — это заняло весь вечер и, похоже, половину ночи.

Наверху, в своей комнате, я лежала в темноте и щипала и шлепала себя, чтобы не уснуть. То и дело я подкрадывалась к их двери и слушала, о чем они сейчас читают. Наконец я попала в брюхо Червя (в книге). Мамин голос совсем сел и охрип. Несомненно, глаза тоже устали. Я тихо села на ступеньки лестницы.

Наконец мама прочитала:

— «Для этого и существует возможность выбора. Чтобы посмаковать его, пока можешь, а потом принять одно решение. Или другое…» Это все, конец, — сказала она.

Пока она не начала плакать, я вбежала в освещенную комнату.

— Ну как, ничего, а? — сказала я. — Привет, мам, пап. Это все я написала. Я Йалин. Вот кто я на самом деле.

Того, что случилось потом, я никак не ожидала. Отец отшлепал меня.

Он четыре раза хлопнул меня по заднице, и хоть нельзя сказать, что это оказалось больнее пыток Эдрика и его мальчиков, все же удары были довольно чувствительными. Пока он меня шлепал, мать смотрела в другую сторону, сжимая в руках мою книгу.

Потом отец бесцеремонно утащил меня наверх, уложил в постель и захлопнул за собой дверь. Вот черт.

На следующее утро, за завтраком, я сделала вторую попытку. (Завтрак состоял из овсяной каши, орехов, отрубей и молока — последний мамин бзик из области моего здорового питания.) Погрузившись в себя, она сидела молча и отстранение).

Отец быстро нарушил молчание:

— Нарйа! Прошлой ночью ты причинила нам большую боль, притом в самый тяжелый для нас момент. Я думаю, ты еще не понимаешь почему, однако мне кажется, что вчера ты получила хороший урок, хоть я и пошел на это с большой неохотой. В следующий раз, если понадобится, я сделаю то же самое.

— Да погоди ты, па! Как же тогда можно объяснить, что я разговариваю как взрослая?

— Я знаю, что за последнее время ты сделала удивительный скачок в своем умственном развитии, Нарйа. Мы очень рады. Правда! Это замечательно! Ты так медленно развивалась. Но я должен положить конец этому… этому нехорошему обману.

— Да нет никакой Нарйи, па! И не было. Все это время я была Йалин, только до сих пор мне нужно было притворяться.

— «Притворяться», — мрачно повторил он. — Вот именно! Точно так. Дети часто притворяются. Но они многого не понимают. Как ты могла быть Йалин, если Йалин находилась в этом самом доме вместе с тобой? И хватит об этом, ты меня понимаешь?

Мать схватила его за руку. По крайней мере это спасло меня от немедленной порки.

— Может, это что-то серьезное? — прошептала она. — Из-за шока в ту ночь, как ты думаешь?

— Все это время я была Йалин, — не сдавалась я, — потому что когда меня застрелил эта вонючая сволочуга Эдрик — да, именно сволочуга!..

Отец покачал головой, слушая, как я сквернословлю. Еще один симптом детского умственного расстройства?

— …Черное течение послало меня по психосвязи в Идем, где я родилась во второй раз. Потом я погибла при взрыве и начала возвращаться сюда. Но что-то не сработало, и я попала в прошлое…

Они слушали. Думаю, они пытались определить, как далеко зашла моя болезнь.

— Ну хватит, хватит! — прервал меня отец, когда я начала вдваться в детали. — Может быть, ею, как бы это сказать, овладел дух Йалин?

Мама содрогнулась:

— Куда же тогда делась Нарйа?

— Никуда, — сказала я. — Вы должны понять: ее никогда не было. Это была я, в ее образе. Простате, но у меня не было выбора. Как вы думаете, зачем мне нужно было мое кольцо? Послушай, мам, у «Книги Реки» есть продолжение, оно там, наверху. Я написала к ней послесловие. Я спрятала его в той игрушечной кошке…

Упоминание о чем-то столь комически банальном и домашнем произвело странное действие на отца. Он встал:

— Мне… Мне нужно идти на работу. А то я опоздаю.

— Правильно, — согласилась мама. О, эта тихая семейная жизнь с ее маленькими радостями, которую никогда и ничто не нарушает.