Михаил Емцев - Последнее путешествие полковника Фосетта (сборник)

Казалось, что звук льется с неба, испаряется с поверхности озера, слетает с крыльев стрекочущих в травах кузнечиков, тяжело оседает с черных, уходящих неведомо куда стволов. Откуда же он идет? Я так и не определил этого в тот вечер.

Только на следующий день, когда в звуковую гамму влилось шипение вырывающейся из пожарной кишки воды, я понял, откуда идет звук. И сразу же вспомнил рассказ индейца. Все правильно. И я пошел по берегу озера, в обход, стараясь не потерять направление. А идти нужно было на север. И «чуть на восток». Жаль, что не было лодки. Это бы здорово сократило путь.

…В тот день, когда я пересек черное плато, у меня оставалось только сорок галет и три фунта сушеной говядины. Плато походило на огромную лепешку базальта, выброшенную в незапамятные времена из раскаленных недр. Все здесь напоминало какую-то космическую катастрофу. Чудовищное извержение глубинной симы. [32] Слой земной оболочки, простирающийся до границ ядра земли.

Стрелка компаса вращалась против хода часов, как заведенный раз и навсегда механизм. В безоблачном небе поминутно вспыхивали ветвящиеся молнии. Волосы на голове шевелились, как вблизи электростатического генератора невероятной силы. Странный электрический феномен, настоящая кольцевая ловушка молний! Даже моноцитовые песчинки располагались на базальтовой поверхности строго ориентированными полосами. Поднявшись на высокую глыбу, я увидел, что пески сосредоточены вдоль невидимых силовых линий почти правильными концентрическими эллипсами. Точно кто-то причесал их огромными граблями. И никакой жизни. Только однажды мне попалась большая уродливая ящерица, спрятавшаяся при моем появлении под камень.

Я вспомнил, что у Фосетта была загадочная статуэтка. Она представляла собой человеческую фигурку, обернутую лентой с таинственными письменами. Он получил статуэтку в подарок от сэра Рейдера Хаггарта, автора широко известных приключенческих романов «Копи царя Соломона», «Дочь Монтесумы», «Прекрасная Маргарет». Хаггарт привез статуэтку из Бразилии. Это дало Фосетту некоторое право утверждать, что она найдена в одном из затерянных городов.

«Эта каменная фигурка, — писал Фосетт, — обладает престранным свойством: каждый, кто возьмет ее в руки, тотчас же ощущает подобие электрического тока, устремляющегося вверх по руке, — ощущение настолько резкое, что некоторые люди спешат поскорее положить статуэтку. Причины этого явления мне не известны».

А не высечена ли статуэтка, привезенная Хаггартом, именно здесь? Из этого черного базальта, над которым поминутно трепещут молнии? Кто знает, возможно, неведомые нам могучие силы вызвали извержение, в процессе которого расплавленный базальт претерпел коренные изменения, приобрел какую-то особую поляризацию?

Может быть, микроструктура минерала отличается особыми свойствами… Не исключено и что постоянно проскакивающие молнии привели к кристаллизации из расплава базальта с аномальным строением решетки. Я не силен в физике и не берусь судить. Нужны тонкие структурные анализы, кристаллографические исследования и многое другое Когда-нибудь все это будет сделано, и загадка прояснится.

Меня сейчас интересует не это. Гораздо более эффектное зрелище представляет собой гидродинамический феномен плато, возможно как-то связанный с его электростатическими особенностями. Речь идет о «стеклянной» стене, вернее, о стене водопада, а еще точнее, о стене фонтана…

Индейская легенда не обманула. Я действительно увидел «стеклянную стену». Это была стена из воды, прозрачная и светлая, как стекло. Я увидел ее, как только пересек постепенно возвышающееся к горизонту плато. А голос ее я услышал еще на озере и шел на него через болота и заросли, как идут на свет маяка. И с каждым шагом он звучал все мощнее, пока, наконец, не заглушил своей великой мощью все остальные звуки.

Плато обрывалось в бездну. Отшлифованный неистовым напором воды, обрыв сверкал, как хорошо смазанная внутренность исполинской трубы. Откуда-то из глубин под огромным давлением вырывалась вода. Достигнув высоты в четверть мили, она обрушивалась назад в пропасть. Но на этом и заканчивалась аналогия с фонтаном. Непонятным образом выбрасываемая в небо струя настолько расширялась, что полностью охватывала пространство провала. Она как бы растекалась по всей его окружности, устремляясь вниз гладкой прозрачной стеной. Это была стеклянная струя, которую так часто можно встретить в европейских парках, но только со сферической поверхностью в несколько миль диаметром.

Едва ли уместно узкому специалисту в области биохимии вирусов гадать о причинах столь грандиозного каприза природы. Вызвано ли это проявлением колоссальных электростатических сил, или же тайна «стеклянной стены» скрывается в области гидродинамики больших скоростей, объяснить не берусь. Возможна ведь и комбинация обоих факторов, сложная их взаимосвязь. Падающая вода вызывает при трении о поверхность твердого тела появление электрических диполей. Если же таким твердым телом будет обладающий особыми свойствами базальт…

В общем я не знаю объяснения этому грандиозному явлению. Буду говорить лишь о том, что видел собственными глазами, не пытаясь доискиваться до потаенных глубин. Сквозь изменчивую в своем неукротимом падении и вечной смене стену я уловил неясные контуры далеких холмов, смутные зеленые массивы леса, розоватые разрывы каньонов. За «стеклянной» стеной была территория, на которой мог бы разместиться европейский город средней величины.

Я бросил в стену камень. Он отлетел назад и чуть не угодил в меня. С одной стороны он оказался будто отшлифованным на наждачном круге. Стена была непреодолимой. И только солнце беспрепятственно проникало в оберегаемый ею таинственный мир. Так же щедро и равнодушно дарило оно этому миру свое тепло, не задаваясь вопросом, есть ли там люди. Но меня это волновало…

Кто знает, может быть, действительно за «стеклянной стеной» укрылись прямые потомки творцов покинутых городов Но если верить красивой легенде, таинственный вирус нашел их и там. Серебряный зверь — это, безусловно, очень яркий, но, к сожалению, слишком емкий образ. Олицетворяет ли он только признаки беспощадного заболевания или к тому же указывает на его переносчика — какую-нибудь птицу, летучую мышь, — не знаю. Но намек слишком прозрачен, чтобы его истолковать иначе. Конечно, совпадения сказки с действительностью могут исчерпаться уже на «стеклянной» границе. Но возможно, что в рассказе индейца все так или иначе отражает действительные события У меня пока еще не было поводов в этом сомневаться.

И не за этим ли я, бросив вс„, ушел в сельву? Разве не здесь моя цель, моя «Z», венец моих стремлений и снов? Могу ли я уйти от этой размалывающей камни стены, сквозь которую мерещится затерянный мир? Может, именно там ждет меня разгадка последнего путешествия Фосетта, так и не раскрытая мною до конца…