Алексей Смирнов - Ядерный Вий (сборник)

Разинув рот, Блонов завороженно уставился на витрину. В ней были выставлены предметы, имевшие весьма отдаленное отношение к аптечному делу. Средневековые глобусы, древние ветхие книги, чучела крокодилов и хищных птиц. Пожелтевшие, прохудившиеся полотнища с изображениями циркулей, звезд, планет и бригантин.

Блонов, любивший фантастику, почувствовал, что за дверью его ждут чудеса. Таинственные лавки, полные волшебства, кочевали из романа в роман. С главным героем, стоило ему проникнуть внутрь, обязательно случалось что-то необыкновенное. Поэтому Блонов, не задумываясь, толкнул дверь и удовлетворенно прослушал звон колокольчика: в книжках все писали правильно, и волшебных лавок без колокольчиков не бывает.

В аптеке царил полумрак, что тоже полностью соответствовало представлениям Блонова о чудесном. Пыль, тишина, очертания загадочных предметов, паутина с плесенью. И аптекарь возник подходящий: хитрый дедулька с крючковатым носом, в круглой шапочке, пенсне и жилетке.

— Что угодно молодому человеку? — осведомился дедулька вкрадчивым голосом.

Блонов окинул взглядом прилавок и не нашел там привычных упаковок с дорогими импортными средствами. Напротив: он увидел множество склянок с мутным, выдержанным содержимым.

— Нет ли у вас капель датского короля? Полгорода обошел, и все впустую.

Старикашка изумленно всплеснул руками:

— Так уж и датского короля? Прямо сразу?

Блонов, все больше ощущая себя странником, забредшим в сказочную страну, с достоинством кивнул:

— Чего там откладывать! Выкладывай, старик. Коли есть!

Он даже заговорил по-сказочному — так ему, во всяком случае, казалось.

Аптекарь покачал головой.

— Смелый, храбрый молодой человек! Ну, ничего не поделаешь, придется вам помочь. Раз уж вам понадобились эти капли, вы их получите. Дедушка сделает все, что в его силах.

Блонов, изображая уже не странствующего героя, а неизвестно что, надменно усмехнулся. Он решил не унижаться до ответа.

— Отважный, отважный путешественник, — бормотал дедулька, копаясь в шкафчике.

Рыцарь скрестил на груди руки и принялся нетерпеливо притоптывать ногой.

Аптекарь, наконец, нашарил небольшой пузырек темного, толстого стекла и сдул с него пыль. К горлышку была привязана бумажка с надписью латинскими буквами.

— Благоволите принять из рук ничтожного раба. Подобного псу, на брюхе скулящему…

— Сколько я должен заплатить? — спросил Блонов, неловко вертя пузырек в толстых пальцах.

— Десять рублей пятьдесят копеек, — с готовностью объяснил дедулька. Блонов с неудовольствием поморщился. Он предпочел бы услышать цену в пиастрах или дублонах, но тут же смекнул, что ни тех, ни других у него не водится, и не стал капризничать. Правда, на грешную землю он волей-неволей вернулся и решил, что дома ему лучше помалкивать о своих похождениях. Пришлось отдать десятку, да еще добавить полтинник из личных сбережений.

Старикашка перегнулся через прилавок.

— Осмелюсь спросить у героя, — прошептал он заискивающе, — кому предназначается это снадобье?

— Племяннику, — буркнул Блонов, пряча пузырек в карман.

— Племяннику! — ахнул аптекарь, округляя глаза. — Да-да, славный, прозорливый дядюшка!

Блонов подумал, что пришло время убираться.

— Спасибо, — проговорил он и чертыхнулся, ощутив, как по его физиономии ни к селу, ни к городу расползается глупая улыбка.

— Великая честь, — возразил на это дедулька, склоняясь в поклоне. Пенсне слетело с его переносицы и повисло на цепочке. Пока он его ловил, Блонов, пятясь, добрался до двери и вышел вон. И только что пережитое приключение вдруг подернулось туманной дымкой. Ноги вынесли Блонова к трамвайному кольцу, втолкнули в вагон, и он, ошарашенно глядя перед собой, доехал до точки, откуда выступил в поход тремя часами раньше. Шагнув на землю, он завернул на секундочку в услужливое кафе, где его уже ни о чем не спрашивали, а сразу налили, после чего как-то незаметно оказался дома. Кряхтя, он принялся стаскивать с себя уличную обувь, потерял равновесие и упал на одно колено.

— Ах, скотина, — послышалось у него над головой. Блонов поднял глаза и встретился с пристальным взглядом кобры.

— Че такое-то, — пробулькал он себе под нос, запуская руки в карманы. Спеша оправдаться, он протянул сестре таблетки и пузырек. Та, буквально вырвав покупки, молча удалилась в свою комнату.

"Все под контролем", — заверил Блонов сам себя и вырулил в кухню. Устроился, расставив ноги-столбы, за столом, отхлебнул холодного чаю.

— Мне надо готовиться, — сказал он сестре угрожающим тоном и придвинул поближе томик Шекспира. Сестра издевательски рассмеялась, взяла столовую ложку и оставила Блонова в покое. Тот расслабился. "В самом деле, надо же и почитать", — рассудил он умиротворенно и раскрыл книгу.

"Гамлет, принц датский", — прочел с неохотой Блонов. Он уже читал Гамлета, но это было так давно, что помнил он мало. Вздохнув, стал читать с самого начала.

Входная дверь захлопнулась: сестра, напоив племянника каплями, куда-то сбежала. Отлично, без нее дышится легче. Свояк спал. Блонов погрузился в чтение и скоро, вопреки собственным ожиданиям, увлекся. Его сильно захватил конфликт между Гамлетом и его дядей. Блонов невольно спроецировал прочитанное на свою персону и порадовался, что уж у него-то с племянником отношения лучше некуда.

Но, чем дальше он читал, тем тревожнее ему делалось. Какая-то неуловимая мысль упорно точила его неуклюжую душу. Блонов огляделся, принюхался: ничто нигде не горело, газом не пахло, в дверь не скреблись. Покрутив головой, он засопел и вернулся к книге. Чем дальше он читал, тем больше холодел.

"Минуточку, — подумал Блонов. — Влил настой в преддверия ушей. Зачем? " Мысли кружились, дразнясь и меняясь местами: принц датский, король датский, принц датский, король датский. Дядя влил настой и сделался датским королем. Капель датского короля не сыщешь днем с огнем.

Блонов медленно встал и прислушался. В квартире было очень тихо. Необъяснимо тихо. Обильно пропотев, Блонов на цыпочках, не слушающимися ногами двинулся в сторону спальни. Он просто хотел проверить, не сбилось ли у племянника одеяло.

декабрь 1999

— Мы сначала подумали, что его кто-то напугал, — признался Папкин. — Может быть, даже мы.

— Он вполне нормально рос, — подхватила Мамкин. — Тихий был очень, конечно.

— Ага, — методист со значением поднял палец.

— Нет-нет! — Папкин и Мамкин заговорили вместе. — Тихий, но это было…в допустимых границах, — закончил Папкин, а Мамкин умолкла, покрывшись сырыми пятнами.