Джеймс Хоган - Агент марсианской федерации

— Подумайте также и о более отдаленных последствиях, — предложил он. — Что произойдет, если кто-то предложит подобную технологию сложной и установившейся экономике планеты, например, экономике Земли? Допустим, вы изготовили прототип, скажем, домашнего терминала инфосети, — он указал на консоль неподалеку от кровати. — Теперь вы можете клепать их миллионами и почти бесплатно. А что произойдет в таком случае с электронной промышленностью, работающей традиционными методами? Что станет с промышленностью, снабжающей ее электронными компонентами? Или другими частями — штекерами, разъемами, стойками, корпусами и тому подобным? А что станет с зависимыми индустриями — офисным оборудованием, мебельной промышленностью, обработкой информации, торговлей недвижимостью и так далее до конца списка? Разве смогут они выжить, если половина их клиентов разорится? — Полковник воздел руки. — Всему крышка, Хэдли. Полный коллапс. Что вы станете делать, если девяносто пять процентов населения планеты внезапно останется без работы? Как сможет выжить при подобной катастрофе всепланетная экономика, чьи корни уходят в столетия постепенной эволюции?

— Понимаете, — добавил Брозлан, — именно это и собиралось сделать федеральное правительство. Они хотели как можно быстрее создать гигантский марсианский промышленный конгломерат на основе новой технологии и завалить рынки Земли товарами по бросовым ценам.

— Экономика Земли потерпела бы крах, — подтвердил Бэрлинг. — В лучшем случае ей пришлось бы довольствоваться перспективой существования в качестве второсортной планеты, зависимой от новой восходящей звезды.

Однако Убийца еще не был полностью удовлетворен.

— Люди способны приспосабливаться к новшествам, — сказал он. — Прогресс остановить невозможно. Что вы скажете о промышленной революции девятнадцатого века в Англии, или о том, как за пятьдесят лет после второй мировой войны три четверти мира совершили скачок из феодальной экономики в атомный век? Все это в свое время вызывало проблемы, но люди научились жить с изменениями, и в результате стали жить лучше.

— Но на все эти изменения ушло определенное время , Хэдли, — возразил Бэрлинг. — Вы правы, со временем люди приспосабливаются к чему угодно. Но это именно то, что горячие головы из Федерации не готовы предоставить. Им оно не нужно. Марсианское общество невелико и гибко. Оно не обременено обязательством поддерживать экономику и население в том количестве, в каком оно имеется на Земле. Марс способен перейти на новую экономику и добиться процветания в течение одного поколения; Земля не может. Образно говоря, Земля за одну ночь будет отброшена назад в средневековье.

К счастью, некоторые здравомыслящие ученые, включая Брозлана, отговорили их от подобного шага. Они доказали, что Земля прибегнет к любым средствам вплоть до межпланетной войны, лишь бы этого не допустить. А при том балансе сил, что существовал некоторое время назад, Марс не продержался бы и недели. — На мгновение полковник нахмурился и ударил кулаком по ладони. — И нам пришлось бы так поступить, — рыкнул он.

Убийца пришел к выводу, что дальнейший спор на эту тему ничего ему не даст. Пока что ничего из сказанного не приближало его к объяснению того, как здесь оказался Брозлан. Он взглянул на Карла Мэя, который до сих пор не вступал в разговор, и вновь перевел взгляд на ученого.

— Пока что я ненамного поумнел.

— Знаю. Сейчас я отвечу на ваш вопрос, — пообещал Брозлан. Убийца приготовился внимательно слушать. — Долгое время мы совершенствовали метод дупликации тайно, стремясь еще больше повысить его разрешающую способность. Примерно десять лет назад мы достигли стадии, после которой можно было начать эксперимент, задуманный с самого начала — изготовить аналог живого организма!

— А как вам такое нравится, Хэдли? — негромко спросил полковник. — Интересно?

Убийца с немым изумлением уставился на ученых. Долгое время все молчали.

— Это же абсурд… — пробормотал Убийца, однако выражение лица Брозлана заставило его смолкнуть. Профессор здравомысленно кивнул.

— Видите ли, мы усовершенствовали процесс до такой степени, что научились дублировать не только пространственное расположение составляющих организм молекул, но и электрическую активность нервной системы. Мы можем воспроизвести в копии все реакции, поведение, привычки и хранящуюся в памяти информацию, накопленную за время жизни оригинала — другими словами, все те феномены, которые у высших форм живых существ обозначаются терминами «разум» и «память».

Утратив дар речи, Убийца теперь мог лишь смотреть на профессора — его разум отказывался перерабатывать такой поток откровений.

— Мы смогли создать аналог живого организма, — продолжил Брозлан, — причем живой аналог! Эти аналоги были неотличимы от оригинала на уровне любых мыслимых тестов. Мы изготовили аналоги крыс, сходу проходящих лабиринт, на изучение которого у крысы-оригинала уходили недели напряженных усилий… аналоги собак с теми же рефлексами, что были выработаны у оригиналов. На основании данных, собранных в ходе подобных экспериментов, для нас вскоре стало очевидно, что нет никаких причин, по которым нельзя создать аналог человека.

Невозможные предположения, уже формирующиеся в сознании Убийцы, внезапно обрели ясность. Его взгляд застыл, устремившись на сидящего возле кровати профессора. Прежде чем он выразил эти предположения словами, снова заговорил полковник:

— Подумайте над этим , Хэдли! Можно подвергнуть человека безвредному сканированию и получить в результате код, хранящий всю уникальность его личности — как физическую, так и умственную. Это код можно хранить в компьютере сколь угодно долго, а затем использовать для создания аналога. Но зачем останавливаться на изготовлении одного аналога? Их можно сделать сколько нужно! И если вас встревожило все сказанное прежде, то как насчет моих последних утверждений?

Он умолк на несколько секунд, чтобы его слова дошли до Убийцы, и заговорил вновь:

— Да, на Марсе было несколько блестящих ученых. Но внезапно создалась ситуация, когда можно не ограничиваться лишь несколькими ; теперь гениев стало возможно неограниченно дублировать! — Бэрлинг подался вперед, буравя Убийцу взглядом. — Подумайте об этом. Чего можно было бы достичь в двадцатом веке, имея тысячу Альбертов Эйнштейнов?

Как можно воевать с противником, который хранит свою армию в банке данных и попросту восстанавливает потерянных солдат? И вообще, зачем ждать милостей от врага? Свою армию можно сразу сделать вдвое больше, чем у него… или в десять раз больше… или во сколько угодно раз. Какую надо применять стратегию, воюя против такой армии? Безумная ситуация.