Шеррилин Кеньон - Поцелуй ночи

— Не совсем.

Кассандра провела рукой по его шелковистым волосам, позволяя прядям скользить меж ее пальцев.

— Ну, теперь-то все закончилось, и я стала более лояльной к тебе. Поэтому иди ко мне и устраивайся. Думаю, я смогу это как-то использовать.

Вульф тут же повиновался. Кассандра издала длинный усталый вздох и заснула.

Он смотрел на нее, позволяя каждой теплой частичке ее тела проникать в его сердце. Он взял ее руку в свою и начал разглядывать изящны контуры.

— Не покидай меня, Кассандра, — прошептал он. — Я не хочу растить нашего сына без тебя.

Но желать, чтобы она была рядом, было все равно, что мечтать вернуть его душу.

Утром в четверг Вульф не мог спать. Кассандра с Эриком были в блаженном забытьи. Но мысли не давали ему отдыхать.

Встав и натянув одежду, он покинул апартаменты. По пути ему попалось всего лишь несколько Аполлитов, и ему не пришлось сносить оскорбления или злобные взгляды.

Он знал, что ему не должно быть до этого никакого дела, но не мог себя остановить.

Ему было необходимо проститься с доктором Лакис. За все те недели, пока она заботилась о здоровье Кассандры и Эрика, она странным образом стала членом их маленькой команды.

Ее квартира находилась не очень далеко от апартаментов Фиби.

Не будучи уверенным в том, что его примут, он постучал в дверь.

Ему ответил мальчик лет двенадцати.

— Моя мама не станет Даймоном. Оставь ее в покое.

Вульфа передернуло от его злобных слов.

— Я это знаю. Просто хотел с ней увидеться.

— Тетя Миллисента, — крикнул он, все еще не впуская Вульфа. — Темный Охотник хочет увидеть маму.

Красивая женщина примерно одних лет с Крисом подошла к двери.

— Что вам нужно?

— Хочу увидеть доктора Лакис.

— Он собирается ее убить! — сказал стоящий позади нее мальчишка.

Она не обратила на него внимания. Сощурив глаза, она сделал шаг назад и впустила Вульфа.

Вульф облегченно вздохнул и пошел за ней в спальню, находящуюся по левую сторону от него. Дверь раскрылась, позволяя ему увидеть комнату с пятью маленькими детьми и еще одной женщиной одних лет с Миллисентой. Доктор Лакис лежала в постели, но он с трудом ее узнал. Она выглядела так, будто ей было лет пятьдесят.

Миллисента сделала знак присутствующим удалиться.

— У тебя только пять минут, Темный Охотник. Мы хотим побыть рядом с ней как можно дольше.

Он кивнул. Оставшись с умирающей Аполлиткой наедине, Вульф опустился на колени у ее кровати.

— Зачем вы здесь, Вульф? — спросила доктор Лакис.

Она впервые назвала его по имени.

— Сам не знаю. Просто хотел еще раз вас поблагодарить.

Она моргнула полными слез глазами и вдруг разом состарилась еще на десяток лет.

— Это не самая плохая часть, — прошептала она, — самое страшное начнется позже, когда наши тела начинают рассыпаться, пока мы еще живы. Если нам везет, органы отказывают быстро, и мы умираем. Иначе это может длиться часами и слишком мучительно.

Ее слова пронзили его, когда он подумал, что Кассандре придется через это пройти. Через еще более жуткую боль, которую она перенесла, когда рожала Эрика.

— Мне очень жаль.

Доктор Лакис не приняла его жалости.

— Просто ответьте мне на один вопрос.

— Все что угодно.

Ее обжигающий взгляд впился в него.

— Вы понимаете?

Он кивнул. Да, он знал, через что они проходили, и понимал, почему Даймоны становились теми, кем были. Кто мог их за это порицать?

Доктор Лакис дотронулась до его руки.

— Я надеюсь, что ваш сын этого избежит. Правда, надеюсь. Ради него и ради вас. Никто не должен так умирать. Никто.

Вульф смотрел на ее руку, на которой теперь были морщины и старческие пятна. Руку, которая была всего лишь несколько часов назад также крепка, как и его.

— Могу я хоть что-то для вас сделать? — спросил он.

— Заботьтесь о своей семье и не позвольте Кассандре умереть в одиночестве. Нет ничего хуже, чем проходить через это одной.

Ее семья вернулась в комнату.

Вульф поднялся и оставил их наедине с любимым человеком. Он уже дошел до двери, как доктор Лакис его остановила.

— На случай, если вы хотите знать, Вульф, меня зовут Майя.

— Счастливого путешествия вам, Майя, — голос его был глубок от сдерживаемых эмоций. — Надеюсь, боги будут более милосердны к вам в следующей жизни.

Последнее, что он увидел, это как ее сын бросился к ней, рыдая.

Вульф покинул апартаменты и пошел к себе. Когда он дошел, в нем тлела ярость. Он вошел в комнату и увидел, что Кассандра спит, а Эрик лежит рядом с ней.

Они были так прекрасны. Молодая женщина, у которой вся жизнь впереди. И ребенок, который нуждался в своей матери.

Но больше всего в ней нуждался Вульф.

Это не могло закончиться вот так. Не могло.

Он не позволит.

Схватив свой сотовый, он вышел в гостиную и позвонил Ашерону. К удивлению Вульфа, тот ответил с первого звонка.

— Ты вернулся? — спросил Вульф.

— Вроде да.

Проигнорировав обычный сарказм Эша, он перешел к делу.

— Ты в курсе, что произошло, пока тебя не было?

— Я знаю, Вульф, — с сочувствием произнес Эш. — Поздравляю тебя со свадьбой и Эриком.

Вульф задохнулся при упоминании о сыне. Он не стал даже спрашивать, откуда Эш узнал обо всем. Эш бы не ответил. К тому же, все знали, что он — фрик[(англ. freak — странный человек, устаревш. инвалид, урод, выступающий в цирке или шоу) — направление в молодёжной культуре конца XX, начала XXI века. Социальные группы людей, которые стараются выглядеть очень ярко и подчас вызывающе (необычная манера одеваться, причёски, татуировки, пирсинг), совершенно не считаясь с общепринятыми законами внешнего вида. Из общей массы их выделяет не только внешний вид, но и своеобразные взгляды на окружающий мир, слегка неадекватное поведение. Образ мышления (мировоззрение), характерный для фриков, характеризуется определенной свободой от социальных стереотипов. (Википедия)].

— Есть ли… — Вульф не мог даже заставить себя спросить, есть ли у них надежда на совместное будущее.

— Ты не готов к ответу.

Викинг взорвался от ярости.

— Пошел ты, Эш. Что значит, я не готов?

— Послушай, Вульф, — произнес Эш голосом терпеливого родителя, имеющего дело с расстроенным ребенком. — Послушай внимательно. Иногда для того, чтобы получить то, что мы больше всего желаем, нам приходится отказываться от всего, во что мы верим. Ты еще к этому не готов.

Вульф еще крепче сжал телефон.

— Я даже не представляю, о чем ты. Почему ты не можешь ответить на простой вопрос?

— Задай мне простой вопрос, и ты получишь простой ответ. То, о чем ты спрашиваешь, весьма запутанно. Ты сделал то, чего хотела от тебя Артемида. Ты спас своих потомков и потомков ее брата.

— А почему же ты этому не рад?