Джон Варли - Тысячелетие

— Эли говорит, он видал как-то подобный случай, — сказал Том.

— Он представил рапорт? — Эли мне, конечно, друг, но всему есть пределы.

— Как будто да. Сам он был очевидцем лишь однажды, но слыхал о двух или трех таких же накладках. Просто тогда на компьютерный сбой никто не обратил особого внимания. Что значит какая-то ошибка по сравнению с проблемой устаревших компьютеров в целом? Но в Вашингтоне есть файл с записями аналогичных сбоев.

— Ты его видел?

— Да. Я даже поковырялся немного, пытаясь найти решение, но это без толку. Нужны новые машины.

— Что же там все-таки стряслось?

— Чистой воды случайность, одна на миллион. Такое может произойти, когда два самолета находятся в одном и том же секторе неба и на одинаковом расстоянии от радарной тарелки. Наземный контроль запрашивает бортовые автоответчики, те отвечают- и сигналы достигают земли одновременно. То есть действительно одновременно, с разницей не больше тысячной доли секунды. И компьютер порой не справляется, путает сигналы и показывает на экране не те цифры. Это называется «туфту внес- туфту получил».

Я понял, о чем он, но не был уверен в его правоте. Компьютеры, что бы о них ни говорили, вовсе не такие умные. Они просто быстрые. Их можно запрограммировать так, чтобы они действовали по-умному, но умным в таком случае все равно будет программист, а не компьютер. Если дать машине достаточно долгий срок, она, как правило, решит задачу. А поскольку для компьютеров и миллионная доля секунды- достаточно долгий срок, вот они и кажутся умными.

— О'кей, — сказал я. — Значит, информация оказалось туфтой или по крайней мере ошибочной. Компьютер авиационно-диспетчерской службы не должен был проглотить очевидную туфту.

— Но насколько она была очевидной? К тому же, не забывай, он перед этим вырубился из-за перегрузки. Может, у него не осталось вообще никаких исходных данных, и если он начал с нуля, то ему казалось совершенно естественным, что два самолета поменялись местами.

— Он должен был понять, что это туфта.

— Ну, — вздохнул Том, — новые модели смогли бы понять, но они, во-первых, и не вырубились бы от перегрузки.

Я смотрел, как Том жует свою булочку с сосиской- такую черствую, какой даже засохшая булочка не имеет право быть.

— Так ты говоришь, новые компьютеры справились бы?

— О чем речь! Они каждый день это делают- те, что стоят у нас. Черт возьми, да компьютер семи-восьмилетней давности запросто решил бы подобную задачку!

— Надо было мне надавить на них посильнее.

— Ну и до каких пределов ты можешь давить?

Мы говорили о совещании, состоявшемся полгода назад. Из-за перегрузки компьютера в районе Бостона возникла ситуация, которую разбирали у нас в комитете. Самолеты не столкнулись-они отделались легким испугом, ибо один из пилотов успел-таки рвануть машину вверх. И мы в который уже раз подняли вопрос о замене компьютеров.

Большинство компьютеров Федерального авиационного управления были куплены и установлены в 1968 году. Кого-то осенила казавшаяся по тем временам блестящей идея: не арендовать компьютеры, а купить их. И правительство Соединенных Штатов вскоре приобрело на несколько миллионов долларов целый компьютерный парк и пользовалось им, а также обслуживало своими силами.

Шли годы.

Каждый, кто хоть немного разбирается в компьютерах, знает, что машина десятилетней давности с таким же успехом могла быть выпущена в каменном веке. Пусть она в хорошем состоянии, пусть она отлично исполняет то, на что была рассчитана, — грош ей цена. Если вам удастся продать ее на металлолом, считайте себя счастливчиком. Кому нужна громоздкая махина, не способная выполнять и половину тех функций, с которыми запросто справляется современный компьютер в сто раз меньших размеров?

Компьютеры ФАУ превратились в хлам. Они работали, но на пределе, а в результате- сбои да простои. Мы их понемногу заменяли, но стоят они дорого, а бюджет у нас не резиновый. Так что-погодите, ребята, не все сразу.

А чего ждать? С компьютерами вечно одна и та же история: только ты успел его распаковать и воткнуть в сеть, как на рынке уже появились модели вдвое лучше и вполовину дешевле. Вот комитет и тянул волынку- а вдруг через год появится что-то стоящее, может, имеет смысл повременить немного?

Не имеет смысла, по-моему. Я хотел, чтобы все компьютеры заменили в течение года, и черт с ними, с будущими моделями. Но решил, что ради этого не стоит переть напролом с риском потерять работу.

Если как следует покопаться, виновные всегда найдутся.

Когда мы вернулись в зал, копия пленки РС с «боинга» была уже готова к прослушиванию.

Мы собрались в кучку- я заметил, что нашего полку прибавилось. Не знаю почему, но люди слетаются на расследование, как мухи на мед. Пленка завертелась, то и дело противно шипя, однако голоса звучали довольно отчетливо.

В кабине 747-го находилось четверо. Все в хорошем настроении, шутят, балагурят, смеются.

Я сразу узнал голос Гила Крейна, командира. Во-первых, я был с ним знаком, а во-вторых, у него ярко выраженный южный выговор. Натуральный, между прочим. Половина пилотов коммерческих авиалиний говорят по радио с протяжным западно-виргинским акцентом, вошедшим в моду в 50-е годы с легкой руки Чака Йигера. [5] Чак Йигер — американский летчик-испытатель, первым преодолевший сверхзвуковой барьер. Другие монотонно, со скукой, бубнят себе что-то под нос- я прозвал их вьетнамскими реактивными жокеями. А бывает, и не поймешь: то ли это летчики разговаривают, то ли шоферюги-дальнобойщики, ведущие колонну тягачей. Но Гил Крейн родился и вырос на земле Дикси. [6] Неофициальное название юга Соединенных Штатов. Скоро его в ней и похоронят.

Он много говорил о своих детях. Слушать это, зная, что с ним случится через несколько минут, было тяжко. Помнится, на пленке из Сан-Диего пилоты обсуждали страховку- даже не предполагая, как сильно она им понадобится в ближайшие мгновения.

Лойд Уайтмор, бортинженер, то и дело посмеивался. У Джона Сианиса, второго пилота, был легкий иностранный акцент, вроде бы ближневосточный, и ясная, четкая дикция.

Четвертый — Уэйн де Лизл — числился наблюдающим, а точнее говоря, ехал «зайцем». Один из пилотов «Панам», он пристроился в кабину 747-го на откидное место, поскольку завтра ему предстоял рейс из Сан-Франциско в Гонконг. Сидел он далеко от микрофона, но без устали молол языком, так что я скоро наловчился узнавать его голос среди остальных.

Неприятности начались примерно так же, как и на «десятке». Крейн попытался оспорить приказ Джанса, показавшийся ему бессмысленным, но я знал, что долго упорствовать пилот не будет. Ясное дело, наземному диспетчеру виднее: он глядит на радарный дисплей, а Крейну и глядеть-то некуда- за окном сплошные облака да туман.