Тамара Крюкова - Телепат

Олег попытался изобразить улыбку.

– Все нормально, – солгал он.

– Безбашенный, – покачала головой Ирка.

Подойдя к столу, Олег сгреб в рюкзак лежащие на столе тетрадки и книгу. Его взгляд упал на листок с уродцами. Среди смешных рожиц нетвердой рукой было нацарапано одно слово: Багульма. Он сам не помнил, как его рука вывела это мало знакомое название.

«Интересно, где это?» – подумал Олег.

Впрочем, он знал, что в сегодняшних новостях этот город покажут на карте.

«Сегодня в районе города Багульма упал самолет Ту-154, на борту которого находилось восемьдесят четыре пассажира…»

Олег слушал комментарии диктора, а в ушах звенели голоса людей, которые летели в самолете и знали, что он вот-вот рухнет на землю.

Между тем диктор перешел к очередным новостям. На экране сменяли друг друга старики из какого-то вымирающего села, открытие школы, очередная нашумевшая постановка известного режиссера. Олег смотрел, и его переполняла злость. Как скоро все забыли про тех, кто был на борту упавшего самолета. Их было восемьдесят четыре человека, не считая экипажа. Неужели никому ни до кого нет дела?

Телевидение настолько приучило людей к зрелищу катастроф, что чужая боль перестала трогать за душу. Реальные бедствия воспринимались так же легко, как фальшивая агония актеров, непотопляемых, несгибаемых и бессмертных, как Кощей. Теперь Олег на собственной шкуре прочувствовал это отличие. Он умирал вместе с теми людьми. Он пережил их страх и бессилие. Он слышал чох глохнущего мотора и вместе со всеми камнем падал вниз, зная, что это конец. Неотвратимость. Ничего сделать нельзя.

После новостей начался боевик. У Олега к горлу подступила тошнота. Он не понимал, как прежде ему могло это нравиться. Ему была противна досконально выверенная, четко сконструированная жестокость. Даже лицо известного актера вызвало у него отвращение. Он нажал на кнопку, и экран погас. Жаль, нельзя было точно так же выключить изображение охваченных ужасом лиц пассажиров самолета. Мир жил по своим законам, отличным от кино. Нельзя было ничего отменить и переснять дубль.

Олег знал, что пережитый страх навсегда останется с ним. Ему досталась незавидная роль человека, видящего больше, чем остальные.

Когда Олег проснулся, на улице уже рассвело. Солнце, редкий гость зимы, просеивалось сквозь тюлевые занавески на письменный стол, стекало с него на щербатый паркет и ярким пятном подбиралось к дивану. Квадрат окна сиял ослепительной голубизной неба.

«Проспал!» – мелькнуло в голове. Олег резко вскочил, но тут с благодарностью вспомнил, что сегодня никуда не нужно спешить. Он снова залез под одеяло. После постоянного недосыпа понежиться в постели казалось почти непозволительной роскошью.

Глядя на синее небо, Олег подумал, что в такой день торговля шла куда бойчее, чем в непогоду, но тут же отбросил мысль о работе. Нужно было взять тайм-аут хотя бы на день.

Благословенный выходной был как островок спокойствия в море вечной суеты и спешки. В последнее время Олег, точно пловец, застигнутый в шторм, пытался удержаться на плаву среди бурлящих и вздымающихся, как волны, проблем. Дни обратились в сплошную круговерть.

После уроков он бежал на ненавистный перекресток, где, коченея от холода, предлагал диски безразличным водителям автомобилей. Вернувшись домой, усталый и промерзший, он садился за учебники, тщетно пытаясь отогнать дремоту и одолеть заданные параграфы, а с утра усилием воли продирал глаза и снова отправлялся в школу, где играл роль беззаботного баловня судьбы, который запросто может спустить за один вечер немалую сумму.

Однако накопившаяся усталость и постоянный недосып были ничто по сравнению со страхами, снедающими его изнутри. Он боялся, что Маша узнает про то, что он торгует дисками на перекрестке. Она не интересовалась, откуда он берет деньги на развлечения, но вряд ли придет в восторг, если узнает правду. Неудачник не достоин королевы.

С другой стороны его преследовала горькая смесь чувства вины и панического страха, что мать обнаружит пропажу, преследовала его постоянно. Необходимая сумма набиралась катастрофически медленно, потому что на выходных большую часть заработка приходилось тратить на свидания с Машей. Накануне Олег проторчал на перекрестке с утра и до позднего вечера, чтобы сегодня повести Машу в кино. Он и сейчас сновал бы между проезжающих автомобилей, если бы не мать.

Инна Михайловна была категорически против его нынешней работы. Она каждый день пилила его за то, что он не думает о своем здоровье, а он просто не видел другого выхода.

По квартире разлился запах жареной колбасы. Он щекотал ноздри, разжигая аппетит. Олег поднялся с постели и пошел на кухню.

– Чем это так вкусно пахнет?

– Выспался? – улыбнулась Инна Михайловна и поторопила сына: – Иди, умывайся. Завтрак готов.

Она привычным жестом потрепала его по голове, как раньше, в детстве. На какой-то миг все заботы отступили, уступив место мимолетному чувству спокойствия. Олег с ностальгией подумал, что в прежней, размеренной жизни тоже были свои приятные стороны. Наспех умывшись и одевшись, он сел к столу и включил телевизор. Ему было все равно, что смотреть, лишь бы отогнать призраки нерешенных проблем. Он пощелкал переключателем, ни на чем не задерживаясь.

– Хватит баловаться. Дай хоть про погоду послушать, – больше для порядка проворчала Инна Михайловна.

– Чего про нее слушать? В окно посмотри.

– Да перестань ты щелкать кнопками. Уже в глазах мельтешит. Хоть фильм какой-нибудь включи. Посмотри по программе, что там в воскресенье?

– О, сейчас же «Русское лото», – вспомнил Олег, переключая на нужный канал.

– Опять билет купил?

– Нет. Просто интересно.

– Не понимаю, какой интерес? – Инна Михайловна неодобрительно покачала головой. – Не тем у тебя голова забита.

– Ну почему у меня голова все время должна быть чем-то забита? У меня сегодня выходной. Что тебе жалко, что ли?

После неудачной попытки обогатиться за счет лотереи, Олег почти оставил затею выиграть шальные деньги. И все же зыбкая надежда, подобно миражу в пустыне, нет-нет, а манила его. Как измученный жаждой путник, он готов был верить в иллюзию возможного. А чертик азарта так и подначивал проверить, сумеет ли он угадать цифры на этот раз.

– Первым выпал номер тридцать девять, – радостно объявил ведущий.

«Что у них там заело, что ли? В прошлый раз тоже было тридцать девять», – про себя усмехнулся Олег. Он навсегда запомнил этот роковой номер, ведь именно с него все началось. Это была единственная верно угаданная цифра.

«Тройка. Семерка. Туз», – снова вспомнил Олег беднягу Германа из «Пиковой дамы». Теперь он как никогда понимал горечь и разочарование неудачливого игрока.