Селия Фридман - Восход черного солнца

Дэмьен достал серебряный флакон и бережно, почти благоговейно, открыл его. И уронил несколько капель драгоценной жидкости на середину расщепленного древка. Огонь мигом впитался в дерево. Древко засветилось тусклым светом, похожим на свечение потухающих углей.

- Вот так.

Дэмьен тщательно завернул флакон и бережно-бережно поставил его рядом. Потом взял у Сензи клей и сложил половинки вместе. Древко стало точь-в-точь как было, только на месте раскола осталась тоненькая полоска. Дэмьен натер древко воском, затем аккуратно приклеил на место наконечник и оперение.

- Готово.

Он положил стрелу перед собой. Она почти ничем не отличалась от прочих, и Сензи захотелось проверить с помощью магического Зрения, действительно ли она хоть в чем-то изменилась. Он с трудом удержался от этого. Разница будет заметна, когда частицы Огня просочатся сквозь дерево и появятся на поверхности. Быть может.

- Думаешь, подействует?

- Попытка - не пытка. Я вполне могу пожертвовать несколькими каплями Огня. Зато, если это подействует, у нас будет такое мощное оружие...

Он поднял глаза на Сензи - и подмастерью на миг, всего лишь на краткий миг, показалось, что в глазах священника мелькнул страх. У него сдавило горло. Он знал, что напугать Дэмьена нелегко...

"Ведь ты же так отважен, Дэмьен! Если ты сдашься... Что я смогу один?"

- С тобой все в порядке? - тихо спросил священник.

Сензи посмотрел ему в глаза. Ему удалось небрежно пожать плечами:

- Конечно!

- До захода солнца еще часа два. К этому времени нам надо успеть добраться до Леса. Он не мог обогнать нас намного. Если мы нападем на след...

- А если нет?

Дэмьен вонзил нож в следующее древко. Прут с треском распался на две почти равные половинки.

- Тогда мне придется пустить в ход магию, - тихо сказал он. - Что же еще?

Мордрет. Шахтерский город, город, охваченный "золотой лихорадкой", лагерь трапперов... Он соединял в себе худшие черты этих видов поселений, но был начисто лишен их лучших сторон. Это был всего лишь перевалочный пункт, который сумел превратиться в постоянное поселение исключительно благодаря тому, что располагался на берегу моря, и море нуждалось в его вонючих барах, гостиницах, похожих на мышеловки, и дешевых увеселительных заведениях, так же как и в дешевой рабочей силе, которой Мордрет был особенно богат. И даже если обитатели Мордрета где-то в глубине души питали любовь к красоте, по самому городу этого было не заметно. Здесь преобладали всевозможные оттенки серого: мутно-серая вода, серая грязь на улицах, серый камень домов. Единственные яркие пятна - несколько аляповатых вывесок, потрепанные вымпела на мачтах да крикливые тряпки шлюх, что торчат в окнах борделей, заманивая посетителей.

Дэмьен с Сензи не задерживаясь миновали грязные улицы. Кони, казалось, не меньше хозяев торопились выбраться из этого городишки. В нем чувствовалось что-то от ловушки - создавалось такое впечатление, что если застрянешь здесь надолго, то потом никогда уже не выберешься. К тому времени, как они добрались до окраин этой вонючей дыры, Сензи аж трясло и не от холода.

- Ты действительно хочешь оставить наши припасы здесь? - спросил он.

Дэмьен мрачно покачал головой, но ничего не ответил. За городом потянулась унылая равнина, где не росло ничего, кроме увядшей травы, лишнее напоминание о том, как близка зима. Почва под копытами звенела от мороза.

- Как славно, - заметил Дэмьен. - В другое время здесь небось болото.

Сензи начал наконец понимать, почему он никогда не путешествовал. Только через несколько миль им повстречались первые признаки того, что здесь когда-то ступала нога человека. Обрывок тряпки на кочке. Обломки деревянного ящика. Круг, выложенный обугленными камнями, а рядом - почти свежие следы стоянки. Дэмьен мельком взглянул на них и проехал мимо: тот, за кем они гонятся, не станет разбивать лагерь.

Они скакали без передыху. Солнце клонилось к западу и уже начинало окрашиваться в закатные цвета. Равнину залил зеленовато-желтый предгрозовой свет. Так даже стало легче заметить все, что лежало на земле: каждый бугорок отбрасывал четкую черную тень. Они перевалили через вершину невысокого холма, потом еще одного. И еще. Невысокие сопки постепенно превращались в настоящие холмы - предгорья большого хребта. Как далеко они забрались?

Сензи внимательно приглядывался к местам, по которым они проезжали, и боролся с наступающим ночным холодом. Боль в боку усиливалась. Каждый раз, как конь неосторожно встряхивал его, бок словно пронзало огненной стрелой. Сензи пытался не обращать на это внимания, пытался преодолеть подступающую слабость и головокружение, разогнать серый туман, который потихоньку затягивал поле зрения. Они не могли позволить себе останавливаться. Ведь это значило потерять Сиани! "Тратить сейчас время на исцеление - все равно что бросить ее на произвол судьбы!" - твердил он себе. И упрямо ехал вперед, судорожно цепляясь за луку седла.

В конце концов они добрались до цели путешествия. Дэмьен ехал впереди. Поднявшись на вершину особенно высокого холма, он резко натянул поводья. Сенэи, поравнявшись с ним, сделал то же. Запасная лошадь тревожно всхрапнула и попыталась шарахнуться прочь, но кони под седлом были хорошо вышколены и остались на месте. Третью рванули за повод, и она успокоилась.

Вот он, Лес!

Линию деревьев как будто кто-то четко ограничил. Они стояли стеной черных, коричневых и серых стволов, поднимающихся из замерзшей почвы, заваленной сучьями и пожухлой листвой. Лес. Отсюда, с холма, было видно довольно далеко. Вершины уходили до самых гор на горизонте. Лес тянулся на много-много миль - густая мешанина полуголых вершин и лиан-паразитов, оплетавших ветви, расстилалась, словно огромное гнилое одеяло. Среди голых сучьев то тут, то там виднелись вечнозеленые растения - темно-зеленые пятна, прорывающиеся к свету. Сейчас все это заливал желто-зеленый свет ранних сумерек, и деревья выделялись четко, словно вылепленные из единого куска вместе с горами, долинами и реками, текущими с гор.

Это бросалось в глаза прежде всего. Некоторое время они ни на что более не обращали внимания. Пока не насытились этим зрелищем и посмотрели вниз, в долину.

В долине были люди.

Они стояли лагерем на самой опушке Леса, где почва была такой скудной, что на ней не росло ничего, кроме травы и жиденького кустарника. Лагерь выглядел суровым и убогим, только чтобы выжить, без всяких удобств. Снизу несло резким аммиачным запахом, словно какая-то тварь обрызгала все палатки мочой, метя свою территорию. Имелось там и несколько хижин грубой постройки, которые выглядели так, словно задумывались в качестве сараев при какой-то усадьбе, но в основном поселок состоял из недолговечных матерчатых палаток. Виднелись деревянные рамы с натянутыми для просушки звериными шкурами, несколько костров, на которых готовилась пища. И люди. Они толпились у подножия холма, словно нарочно собрались, чтобы приветствовать путников - или, скорее, бросить им вызов. Дэмьен обернулся к Сензи, видимо, собираясь выдать инструкции, но внезапно задержал взгляд, озабоченно прищурясь.