Nik Держ - Cто лет безналом

— Вот сучары, — закричал Щербатый, — в клещи берут!

Он выудил из карманов тулупа две гранаты и швырнул их в кусты.

— Еще пару-тройку прищучил! — радостно заорал Странник, поливая заросли короткими, в три-пять патронов очередями. — Коня береги! — истошно закричал он, заметив, что по насыпи взбирается матерый пес, едва уступающий в холке Зубастому.

Лесоруб полоснул по зверю затяжной очередью, но тот словно не заметил ранений — все также пер наперерез телеге. Странник перекинул рычаг пулемета на длинные очереди и, не тратя драгоценное время на прицеливание, принялся поливать свинцом оплывшую железнодорожную насыпь. Удача, наконец, повернулась к путешественникам лицом — вожак сбился с ровного шага, его передняя лапа, раздробленная пулеметной пулей, подломилась. И он, кувыркаясь в воздухе, отлетел к придорожным кустам. Странник не отпускал гашетку до тех пор, пока не закончились патроны. После того, как подбили вожака, погоня захлебнулась сама собой. Убедившись, что псы отстали, Щербатый начал притормаживать запыхавшегося Зубастого. Конь перешел с галопа на рысь. Затем и вовсе сбавил ход на неспешную трусцу. Совсем остановиться ему не давал лесоруб.

— Пускай сначала остынет, — пояснил он свои действия далекому от нюансов ухода за лошадьми Страннику, больше привыкшему передвигаться пешком, чем верхом.

Странник отпустил ручки пулемета и тяжело осел на дно телеги. Затем, видимо вспомнив о возможной опасности, он открыл коробку с патронами и перезарядил оружие. После подобрал надкусанный бутерброд, сдул налипший мусор и впился в горбушку зубами. Щербатый сменил рожок на «калаше» и положил его рядом с собой. Посмотрев на жующего Странника, он неожиданно вспомнил, что тоже не успел как следует перекусить. Но бутерброд лесоруба пропал — выпал на дорогу во время нападения Серых Псов. Щербатый громко матюгнулся и оперативно соорудил себе новую закуску.

— Слышь, старина, — позвал он Странника, — по сто грамм боевых примем?

— А есть?

— А то как же? — лесоруб хлопнул по пузатой походной фляжке, висевшей на поясе. Он развязал шнурок и выдернул флягу из чехла. — Держи! — лесоруб протянул алюминиевую посудину товарищу.

Странник отвинтил колпачок и приложился к фляжке. Сделал несколько небольших глотков и передал её обратно. Щербатый бережно принял её и тоже глотнул обжигающей жидкости.

— С почином что-ли? — сказал он, возвращая флягу на место.

— Не думал я, что так скоро придется отбиваться, — признался Странник. — Вроде места тут раньше поспокойней были… Вот и Федьку, напарника моего, возле вашей деревни почикали.

— Игольчатый Полоз, — вспомнил Щербатый. — Я тоже таких полозов не встречал. И откуда только все эти твари берутся?

— Ну, этот ваш полоз — явный мутант, — с видом знатока пояснил Странник. — Заброшенная электростанция-то атомная была! Фон от нее о-го-го! Да и бомбочки свое дело сделали. Был бы у меня счетчик Гейгера…

— Чего? — переспросил Щербатый.

— Счетчик, говорю, Гей-Ге-Ра, — по слогам произнес он. — Замеряет радиоактивный фон. Слышал о таком?

— Нет, — потряс головой Щербатый, словно жвачку пережевывая долгоиграющее сало.

— С радиацией и мутантами все, в общем-то, понятно, — продолжал рассуждать Странник. — Но вот откуда взялись всевозможные призраки, вурдалаки, оборотни и прочая хрень? Старики говорили, что раньше, до войны, нечисти не было. Только в сказках о ней и слышали.

— Точно, — согласился Щербатый, — мне прабабка тоже об этом рассказывала.

— Я и у Древних, ну тем, которым накопитель поволочем, пытался выяснить… Но они и сами ни о чем таком толком не знают. Говорят, только, что в последние годы перед войной началось всякое твориться. А откуда взялось — плечами пожимают.

Солнце постепенно клонилось к закату.

— Где заночуем? — спросил попутчика Странник. — Ты то эти места лучше знаешь.

— Если таким ходом продвигаться будем — к темноте доедем до деревеньки одной. Она как раз возле дороги. Люди там не живут, но пара крепких домов есть. Мы всегда, когда в город ездили, там на ночлег останавливались.

— Добро! — согласился Странник. — Под крышей-то ночевать куда приятнее, чем под открытым небом.

В деревню въехали уже в потемках. Щербатый остановил Зубастика, затем передернул затвор автомата и взял его на изготовку.

— На всякий случай, — пояснил он.

Странник согласно кивнул.

Лесоруб безошибочно нашел в темноте нужную избу. Под прикрытием Странника приблизился к ней. Некоторое время он стоял, прислушиваясь к ночным звукам, а затем проник внутрь.

— Все в порядке, — сообщил он попутчику примерно через минуту, — можно располагаться.

Не теряя времени, путешественники распрягли Зубастика, захватили с собой оружие и харч и отправились к известной лесорубу избе. На полпути Странник остановился, как будто что-то забыл.

— Ты иди, — сказал он Щербатому, а я ящичек с пулеметной лентой еще прихвачу. А то, как бы нас из нашего же оружия не пристрелили.

Когда он вернулся в дом, лесоруб уже засветил закопченную масляную лампу и возился возле печки, пытаясь её растопить. Зубастик тоже находился в доме — в импровизированном стойле, собранном из обломков мебели, и довольно хрустел овсом. Странник бросил на пол вещи и присел рядом с лесорубом. Сухие дрова быстро разгорелись, пламя загудело в дымоходе.

— Печка здесь ладная, — сказал Щербатый, закрывая заслонку. — Спать в тепле будем. А к завтрашнему вечеру до города доберемся.

— Это хорошо, — согласился Странник.

Щербатый подошел к дверям и заложил их толстым запорным брусом. Потом подергал заколоченные досками оконные ставни и остался доволен осмотром.

— Как у Христа за пазухой, — сообщил он другу. — Нас отсюда будет не так-то просто выколупать! Так что спать можем спокойно.

Когда дрова прогорели, Щербатый закинул в топку приготовленный кем-то уголь. Хата постепенно прогревалась. Вместе с промозглой сыростью из помещения исчезал нежилой дух. А после того, как Щербатый обжарил на невесть откуда вытащенной сковороде добрый кусок вяленого мяса, умудрившись задымить комнату подгоревшим салом, хата показалась Страннику настоящим домом. Щербатый поставил скворчащую сковороду на чудом уцелевший стол, достал из-за голенища сапога нож и принялся нарезать мясо кусками.

— Присоединяйся, — позвал он Странника, одновременно накалывая на острый кончик ножа кусок мяса. — Порубаем и на боковую.

— С удовольствием, — ответил путешественник, тоже доставая нож.

После того, как от мяса остались одни воспоминания, друзья развалились на охапке соломы, сваленной в углу — кровати в домике не было. Тепло и еда сделали свое дело — путешественников тут же разморило. Они и не заметили, как попали в крепкие объятия сна. Странник проснулся от легкого шороха — чувство опасности, выработанное за долгие годы странствий, не подвело. Он давно уже научился мгновенно переходить от сна к бодрствованию, и это умение уже не раз спасало Страннику жизнь. Сколько он проспал — неизвестно, но на дворе все еще было темно — солнечные лучи не проникали сквозь дощатые оконные ставни. Странник прислушался. Шорох доносился из угла, где находился стол с остатками вечерней трапезы.