Василий Шахов - Тень Уробороса. Аутодафе

— …В этом случае, — продолжала женщина, красиво жестикулируя полноватой кистью руки, ухоженной, с браслетом-компьютером на запястье, в кольцах, — вам необходимо убедиться, что перед вами — спекулат. Если у вас есть хоть малейшее сомнение, здешний это человек или двойник, будьте предельно осторожны. Стрелять на поражение, равно как и другим способом умерщвлять нападающего крайне не рекомендуется…

— Что за инструктаж? — шепнул Хаммон соседке, слегка толкнув ее локтем.

Пассажирка недовольно взглянула на него и сделала непонятный жест — приложила палец к губам. Хаммон догадался, что здесь это означает просьбу замолкнуть.

— Наилучшим способом выявить врага является его временное оглушение. Во время обморока, пусть даже короткого, спекулат теряет обманный облик и возвращается к своему истинному виду.

Вверх потянулась рука пожилого сухопарого мужчины:

— Вопрос можно?

— Да.

— А если это настоящий двойник? Без всяких там обманов?

— В любом случае обычному человеку рекомендовано избегать крайностей при самозащите. Обездвижьте противника, вызовите спецслужбы и перейдите в безопасное место.

— Как у вас все просто! — скептически фыркнул пассажир, качая головой, нелепо венчающей худую кадыкастую шею.

— Это э-ле-мен-тар-ные меры безопасности, — пожирая спорщика уничтожающим взглядом серо-зеленых глаз, процедила лекторша.

Хаммону стало скучно. Он зевнул, поднялся и развязно сообщил, что хочет «пи-пи». В аудитории засмеялись, а злой серо-зеленый взор обратился против него. Но Тут-Анн уже не смотрел на нее: он с удовольствием проверил, за сколько шагов устройство почувствует его приближение и раздвинет двери. Проверял он дважды, под женское хихиканье и терпеливое молчание мужской публики. Терпение лектора, однако, подходило к концу, а потому путешественник предпочел не испытывать его в третий раз и убрался восвояси, бросив напоследок:

— Кстати, там, снаружи, что-то суетятся все. Может, самолет разбился?

Сзади послышался грохот падающих и скрежет отодвигаемых стульчиков, но возмутитель спокойствия предпочел прибавить шагу.

Ничего интересного за поворотом не оказалось: все такие же двери, большинство из которых было заблокировано, а некоторые, хоть и открывались, таили за собой безлюдные помещения — скорее всего, какие-то подсобки.

Хаммон дошел уже почти до конца коридора, когда снова услышал много человеческих голосов, топот, лязг и прочие звуки, намекающие о бестолковой суете. Он уже хотел было спрятаться, но сразу подходящего места не оказалось, а потом его завертело в людском водовороте. Такое ощущение, что весь аэропорт хлынул сейчас в этот сектор.

Здесь было несколько «синтов», какие-то павильонные работники, пара человек начальственного вида (о, таких Хаммон определял без затруднений за пару секунд!), но в центре внимания шли странные люди, с головы до пят укутанные в белое, в шлемах с прозрачными забралами; все они, эти «белые», волокли собой много техники, похожей на медицинскую.

« Ага, вот по какой части у них тут аврал! — подумалось Хаммону. — Интересно, и что за гадость нашли вдруг в этом скучном местечке? »

Но на другом конце коридора, откуда он минут пятнадцать назад взял старт, пришлось отстать, потому что навстречу вынырнули их с Эфием конвоиры, и лица их однозначно выражали ярость:

— Господин Хаммон! — прорычала женщина-офицер. — Мы же велели вам ждать нас и не покидать указанного места!

Уф, как же они замучили своим казенным жаргоном! Эфию хорошо — он не понимает ни слова!

— Исабель, подожди! — ее напарник, молодой смуглый парень с шапкой черных вьющихся волос, одетый в штатское, подбадривающе кивнул Тут-Анну.

Женщина перестала нависать над Хаммоном своим внушительным торсом и хмуро покосилась на коллегу:

— Чего тебе, Маркус? Ты, вон, за этим, с козой, приглядывай и поменьше на девочек засматривайся, сейчас это небезопасно.

— Ничего, просмотр еще никого не убил…

— Просмотр — нет, — похлопывая себя по локтю снятыми перчатками, зловеще протянула Исабель, — а вот я — очень даже.

Воспользовавшись их неуставной перебранкой, Хаммон робко вставил вопрос:

— Слушайте, а что там такое происходит? Неужели правда самолет рухнул?

Две пары темных глаз уставились на него. Взгляд одних был мрачен донельзя, а вторым, наоборот, немного не хватало серьезности.

— Какой еще самолет? — буркнула Исабель и натянула перчатки на руки, громадные, как и вся она.

— Мистер Хаммон, да вы не загружайте голову всякой чепухой! Вон и медики из лаборатории прибыли, сейчас все в порядок приведут. Вы главное не лезьте больше никуда, и все обойдется!

Вот утешил так утешил. Только теперь Хаммон понял, что суета в аэропорту связана с какой-то опасной инфекцией. Весело. Если умозаключения того типа, старого Калиостро, верны, то худо им будет, если что случится с ним, Хаммоном. Потому они все так и носятся с его персоной, потому и решили эвакуировать в наиболее безопасное место, да еще и вне очереди, да еще и V.I.P.-классом; а он, чтобы не скучать, выпросил себе в спутники мальчишку-пастуха с Клеомеда. На всё согласились, лишь бы припрятать его понадежнее от «двойников», досаждающих им сейчас все равно как осы, что почуяли сироп.

— Мне страшно, — сообщил Эфий. — Кругом становится много больных. Все больше и больше…

— Что он там несет? — рявкнула Исабель.

— Миссис Сантос, да будет вам уже! — провокационно улыбаясь, офицер Маркус на всякий случай отошел подальше от Исабель. — Парень и без тебя от всего шарахается…

А Хаммону стало не по себе от слов пастуха, будто кто-то ледяной рукой провел по хребту.

— Может, и правда ошиблись с диагнозом… — в голосе посерьезневшего Пита послышались нотки надежды. — А то же я читал про эту дрянь. Действительно дрянь жуткая!

— Маркус!

— Ладно, Исабель, ну ради чего в игры играть? Пусть знает. Всё равно узнает. Мистер Хаммон, два часа назад в аэропорту выявили больного чумой, легочная форма, самое начало, с первыми симптомами.

— Что такое чума?

Слово не показалось Тут-Анну страшным. Скорее смешным. Аналогов ему в родном мире Хаммона не существовало, и потому оно было услышано без малейших искажений, на кванторлингве.

Офицеры уставились на него, не моргая.

— Даже я знаю… — зачарованно проговорил Маркус себе под нос.

— Даже он знает! — ужаснулась Сантос. — Вы что, с неба свалились?

Так, значит, этих начальство не просветило относительно его особы. Ну всё, всё как у него дома! Те же игры в тайны, обстановка секретности и прочие запутывающие условности. Ладно, неважно. Значит, эта чума — очень страшное заболевание? Теперь понятно, почему они так забегали!