Яна Алексеева - О черном археологе замолвите слово

– Возможно, его торопил Луис Счастливчик.

Я раздраженно махнула рукой.

– Все равно! Он же хотел жить? От чего сбежали сийране? Вы все еще хотите попасть в центральную исследовательскую сферу?

– Разумеется, теперь еще больше. Нечто, заставившее так поспешно, если ты права…

– Я права.

– …эвакуироваться сийран, несомненно, стоит внимания государства.

– Самоубийца, – очень тихо резюмировал я. – Прошу учесть, что это нечто наверняка активировалось. Тут бы и мертвый проснулся.

– Учту, – сообщил Янг таким тоном, что мне мгновенно захотелось закопаться. И поглубже. Пси! Все-то они слышат! А что не слышат, то читают.

– Ну что же, – обреченно вздохнув, попросила: – Поднимите меня, я открою проход. Пойдем через сийранскую часть комплекса.

Охотник вновь вознес меня к потолку. Багрово светящиеся лапки предупреждающе мигали, полосуя щиток и заставляя болезненно щуриться. Откроем, да? Как? Запросто. Перебрав все коды, какие знаю.

Три, пять, семь. Восемь, четыре, три… На третьем по счету у меня заболела неудобно изогнутая шея, при наборе пятого онемели кончики пальцев. Шестой сработал. Лепестки начали медленно разъезжаться, открывая темное нутро иных коридоров. На кончике одного из них повисла тяжелая на вид серебристая капля. Набухнув немного, она упала вниз. В это же миг я оказалась на полу, а плазменное ружье Янга, овеянное туманом охлаждающегося газа, уставилось в открывшуюся над головой черноту.

Капля, похожая на ртуть, расплескалась по пластику небольшой лужицей. Что это? Но на раздумья нет времени. Охотник, на миг напружинившись, подпрыгнул и одной рукой ухватился за край, подтянулся, не спуская с прицела овальный темный проем. Исчез внутри. Надолго. И звуков никаких сверху не доносилось. Тишина…

Так я и стояла, поглядывая то наверх, то на каплю, собравшуюся в такую миниатюрную плюшку-полусферу. И когда уже смирилась с тем, что Янг меня здесь бросил, и даже погоревала по этому поводу, он неожиданно спрыгнул из тоннеля и вежливо пригласил следовать за ним. Интересно, как?

Оказывается, очень просто. Меня в очередной раз закинули. На сей раз – в наклонный коридор сийранской части комплекса. Вечный Полковник, как же мне это надоело! Надоело, что меня швыряют куда попало и как попало, надоели синяки на лбу и прикушенный язык, и это, ёш каррот, замедление, из-за которого я не успеваю смягчить ни одного, даже самого медленного падения. Достал, достало, достало! Хочу в анабиоз! Поняв, что медленно сползаю вниз, вцепилась в какую-то перемычку. Встала на корточки и попыталась сориентироваться. Темно…

– Включи свет, – посоветовал Янг откуда-то сзади.

Опять мысли читает?

– Нет, просто озираешься ты очень выразительно.

Ненавижу пси! Но в рассеянном свете фонарей, вмонтированных в наплечники, все же разглядела длинную овальную кишку, уходящую вверх под небольшим углом. Каждые несколько метров ровный серый пластик прерывался перетяжкой, как будто трубу перетянули веревкой. За один такой выступ, оканчивающийся тонким двухсантиметровым гребнем, я держалась. Рядом с рукой затянутой в мягкую перчатку скафа, колыхалось, взблескивая, озерко. Оно наполнялось тонким ручейком, очень медленно текущим от предыдущей перемычки. И так же медленно, будто цепляясь за ноздреватый пластик, серая ниточка тянулась вниз, грозя сорваться еще одной каплей. Впрочем, меня это не касается. И пальцы в это непонятнее нечто я совать не стала. Потому что это явно не штатная принадлежность комплекса.

– Налюбовалась? – спросил Янг, когда я поднялась-таки на ноги.

– Угу. Что это?

– Нечто в перспективе опасное. Фиксирую минимальную энергетическую активность.

Все же Охотник иногда бывает на редкость терпелив. И на вопросы отвечает…

– Вперед, – перешагнув через подозрительную лужицу, он двинулся по коридору. Естественно, я потащилась следом. Подозрительно прищурившись, обернулась на шуршание, убедилась, что мембрана закрылась. Ну и ладно. Переживем…

А вообще, интересно, куда в итоге мы придем. Сийранская база больше всего похожа на половинку шара, зарытую в землю круглой стороной. Все ходы, которые мы прошли до сих пор, тянулись вдоль поверхности сферы, переплетаясь по типу простейшей паутины. Поперечные и продольные коридоры с наклоном по мере углубления комплекса в землю. Здесь уже сложный, трехмерный лабиринт. Он заполняет оставшуюся часть базы, и логику его построения не понять без погружения. Но это и не обязательно, нам надо просто пройти в центральную исследовательскую сферу, а она понятно, где находится.

Но вот что в ней?

Мелкого беса страха, проснувшегося так некстати, я принялась заглушать очередной партией деловитых мыслей.

Соотношение сийранской и общеупотребительной, вполне антропоморфной части комплекса зависит от назначения последнего. В смысле – для личного употребления или на экспорт. Эта – явно экспортная. Потому что видела как-то развалины другой. Там только один коридорчик человеческий был. Явно для гостей. А здесь даже медтех. К тому же я не проверяла никаких других помещений. Хотя кто мне дал на это сил и времени? Интересно, какие еще расы существовал в царствие сийран? Надо будет заняться этим вопросом.

Хм, может, стоит обратить внимание на внешний мир.

Так. Все еще идем, медленно и осторожно преодолевая подъем. На потолке и правой стене (относительно меня, не знаю, чем это было для прежних хозяев) появились знакомые значки – пауки. Знакомые не в смысле смысла, увы. Скрытый алфавит? Интересно…

Ага, мне все интересно. А более всего, во что выльется подписанный на орбите договор о сотрудничестве. Можно будет забыть о воле, для начала, потом катер отберут. И слава пойдет нехорошая… Впрочем, я же ушла в слепой рывок на струну прямо из атмосферы. Так что, похоже, мертва. Облизнув губы, усмехнулась. Покатала эту интересную мысль на языке. Я умерла. А мертвецы, как известно, ничего не боятся.

Но голова, как ни странно, болит, и ноют имплантанты.

Наткнувшись на протянутую поперек прохода руку Янга, остановилась. Впереди была натянута тонкая полупрозрачная мембрана. Она тускло светилась, отражая лучи фонарей. Охотник обернулся ко мне, спросил:

– Откроешь? Энергетически активна.

– Нет. Ломайте.

– Почему?

– Займет много времени. И сил. Эта штука – на полное погружение тянет. Оно того не стоит.

Хмыкнув, Янг включил лазер. Короткий луч уперся в тонкое полотно, посыпались искры, на серых стенах заиграли алые отблески. С шипением перегородка начала оплавляться, спустя секунду застывая причудливыми потеками. А ручеек под ногами неожиданно взбурлил, выбрасывая короткие щупальца. Подпрыгнув, выругалась.

– Быстрее, – схватив за запястье, Охотник потянул меня дальше. Почти бегом преодолев оставшийся подъем, застыли на развилке. Два коридора вверх на тридцать градусов, два вправо и вниз, один влево и вниз. Сверху, из приоткрытой мембраны тонкой струйкой очень медленно вытекала та самая подозрительная жидкость. Из ручейка, маслянисто поблескивая, тянулись тонкие щупальца, изучая пространство. Гадость с минимальной энергоактивностью… хорошо, что не с максимальной. Иначе бы это нас уже нашло. И съело.