Наталья Баранова - Игры с судьбой. Книга третья

И, тем не менее, он оставил достаточно простора для бурной деятельности Иллнуанари. Не нужно, что б Император сейчас засомневался в его способностях. Отнюдь! Сейчас как никогда Хозяин должен доверять ему и надеяться на него. А вот позже…. Когда придет время предательства…. Хотелось бы ему посмотреть в лицо Хозяина, когда тот почувствует, что почва выскальзывает из-под ног и несется вскачь, и что совершенно не во власти Хозяина что-то в том изменить.

Но сначала Шеби! Успеть бы увезти Шеби, если не счастьем, так хоть свободой одарить.

Вспомнив Шеби, он прикрыл глаза. Подумалось, что не смогла б она его любить снова — таким вот любить. Но, прогнав эту черную мысль, он снова заставил себя улыбнуться.

Что ж, он подарит ей ветер и солнце, россыпи звезд, он подарит ей этот дом, а сам…. На Форэтмэ почти готов новый особняк, более помпезный и роскошный, чем этот скромный дом. И скоро он удалится. Так что, если его присутствие будет мучить ее, тогда он уедет. Уедет, что б ничто не напоминало ей о ее горестях.

— Дагги?

Словно пружиной подбросило. Подняв взгляд, увидел в дверях мальчишку, заколотилось бешено сердце. Рокше! Сам пришел! А за спиной — Илант, с беспомощно разведенными руками.

— Я не смог его удержать.

Махнув рукой. Да-Деган отослал Иланта прочь. Посмотрев на Рокше, пожал плечами, спросил:

— Что вас сюда привело, юноша?

Быстро пройдя те несколько шагов, что разделяли их, молодой человек внезапно порывисто обнял его.

— Дали небесные! — прошептал едва слышно, — ты с ума сошел, Аретт! Ты вернулся в Империю! А если они узнают тебя? Если они….

— Тсс, — проговорил Да-Деган, приложив палец к губам мальчишки, — вот об этом не будем.

Серьезные серые глаза посмотрели в его лицо. Сколько было тепла в этих глазах, сколько тревоги! Душу готов был дьяволу продать, что б это случилось! Одарила Судьба. Сам пришел! Сам! Стоит рядом, кусает губы, а по щеке слезинка….

Поймать ее на кончики пальцев, смахнуть.

— Выше нос, — прошептать в ответ. — Не узнали сразу, теперь уж не узнают.

А у самого так же по щекам слезы, и пелена перед глазами. А в горле — горячее, мягкое, мешающее говорить. Смахнув слезы тыльной стороной ладони, он устало опустился на диван.

— Зачем? — тихо прошептал Рокше. — это ж безумие…..

— Если б не это безумие, я б никогда больше не увидел тебя, — проговорил Да-Деган глухо. — Понимаешь ты? Есть нечто большее, чем страх перед Императором и этой ведьмой! Там Шеби! И я не имею прав позволить им…. Не могу допустить….

Дрогнули губы юноши. Присев рядом, он не сводил глаз с его лица.

— Почему ты не сказал мне сразу?! Выставил меня дураком! Я то и дело за нож хватался, не зная, чего от тебя ждать. А Таганага, стало быть, знал?

— Таганага — воин. Он меня сразу узнал. Мы всегда с ним ладили. И тогда… давно.

— Но если не Император, то Стратеги! Они ж собираются убить тебя! И ты знаешь это!

— Рокше, — проговорил Да-Деган, улыбнувшись, — этим котятам я не по зубам. Слишком костлявый. Подавятся!

Улыбка расцвела на лице юноши, и лукавство заставило блестеть глаза — такие же серые глаза, как у него самого. Словно смотрелся в зеркало. Те же юные черты, тот же очерк лица и скул, та же форма губ и глаз, те же самые стрелы ресниц.

Нежностью наполнялось сердце. Нежностью и какой-то всеобъемлющей, всепоглощающей радостью. Даже в юности никогда не испытывал такого, а тут…. Смотрел на юношу и чувствовал, что все тревоги, все страхи ничего не стоят.

Уронив голову в ладони, несколько минут молчал, словно пытаясь привыкнуть и к весне в сердце, и к родившейся внезапно надежде.

— Почему я не помню тебя? — с горечью проговорил Рокше. — Ну почему они заставили меня все забыть?! Я ведь хотел бы знать…. Хотел бы! Я сегодня видел отца, стоял рядом, в двух шагах, и не чувствовал ничего! Ничего! Не скажи ты — прошел бы мимо, даже внимания не обратив!

— Они заплатят за это, Рокше. Обещаю, заплатят….

Но не разрывает разум тоска, казалось — плывет сквозь потоки света, плотного, словно вода. И никак не удавалось остаться тем, прежним, каким был еще несколько часов назад — ироничным, грубым, озлобленным на весь мир.

И чудно это, и внове, чувствовать себя совсем иным, чем день назад. Словно радость способна излечить. Словно каким-то чудом дано забыть.

Очнувшись, тронуть пламенное золото волос, пропуская сквозь пальцы.

— Вот ты каким вырос, — проговорил Да-Деган, улыбнувшись. — Девчонки, небось, по тебе сохнут.

Рокше смущенно улыбнулся, стрельнул глазами из-под ресниц.

— Сохнут, — лукаво заметил Дагги, — ой, бесенок, всем ты в деда пошел. Кроме роста…..

— Аретт, — укоризненно проговорил Рокше.

— Что, рост — не главное…?

И снова смешинка плясала в лукавых серых глазах. Откинувшись на спинку дивана Да-Деган, улыбаясь смотрел на смущение мальчишки, на этот слабый румянец на фарфоровой коже, на улыбку, на смешинки в глазах.

'А ведь подрастет, — подумалось внезапно, — так сладу с ним не будет. Ох, наплачется о нем не одна душа, если только и темпераментом не в отца!

— Аретт, — а в голосе то же тепло, то ж лукавство, — только не надо мне проповеди читать. Из твоих уст оно как-то нелепо…..

Подмигнув, встать, пройти по комнате из угла в угол. Не сдержать было радости. Так и хотелось — сбежать, скинуть шелка, стереть грим с лица, сорвать украшения. Так хотелось, что б унялась белая, зимняя вьюга. Хотелось солнца, словно могло б оно заново окрасить его пряди в апельсиново — рассветные тона.

— Лепо — нелепо…, - проговорил Да-Деган, — какая разница! Я волнуюсь за тебя. Дали небесные, ты бы знал, как я тревожился за тебя, как часто думал о тебе. Но, ни словом, ни действием не смел выдать того. Как я боялся, что ищейки Хозяина разнюхают о тебе.

— Теперь-то он, должно быть и думать забыл….

Да-Деган устало покачал головой. 'Забыл'….. Вспомнилось лицо Императора, это юное, правильное лицо, на котором полыхали безумным гневом разные, как день и ночь глаза.

Если б, только можно было быть уверенным в том, что забыл! Если б знал Хозяина чуть похуже….

— Рокше, Император ничего никогда не забывает, — проговорил спокойно. — А забудет, так напомнят. Правильно ты все понял, по тонкой ниточке хожу. Но больше некому. И попрошу тебя об одном, больше в этом доме не появляйся. Как бы ни хотелось мне тебя видеть, как бы ни желал я, что б ты был рядом, удерживать тебя я не имею права. Посыльные Императора бывают в этом доме, и мне б не хотелось, что б ему донесли. А еще меньше я хотел бы видеть тебя в Империи. Понимаешь?

— Понимаю, — ответил юноша, пожав плечами, но, несмотря на этот жест безразличия, глаза блеснули едва удерживаемой влагой. — Но когда-нибудь мы встретимся? Когда-нибудь?!