Наталья Баранова - Игры с судьбой. Книга третья

Улыбнувшись, Рейнар отошел от окна, опустился в излюбленное хозяйское кресло около массивного стола.

— Не нужно за мной приглядывать, Рэй. Я не маленький.

И против воли в голосе не лед, а тепло. Знал, что это обманчивое весеннее тепло не его, а морок. Знал, если б не мальчишка, и этих крох не выпало б на его долю. И не мог ответить резкостью и злостью.

Унималась тоска, отступало бессилие. Стоило мальчишке встать рядом, унималась стена огня меж ним и всем миром, и вновь как когда-то давно становился незлобивым и мягким. Словно не было в мире Империи, словно не его корабли рыскали по Галактике, высматривая добычу.

— Расскажи мне об Аюми, Дагги, — мягок голос, тих, но опять, словно морок наваливается на душу, унося светлым потоком в мир, где не бывало печалей. И так сладостно погрузиться в этот поток, хоть на пять минут воскресив себя, прежнего.

— Аюми, — прошептал Да-Деган. — не могу Рэй. Раньше я верил. А теперь….

— Не веришь?

— Теперь я знаю, что их нет. И мечтать о несбыточном….

— Но ведь Аторис видел их флот?

— Или чей-то еще! Мало ли в Галактике могло быть иных цивилизаций!

— Ты противоречишь сам себе, — мягко отозвался юноша. — Сколько раз мы натыкались в Галактике на Разум? И все это — люди. Вспомни….

— Я еще это не забыл, Рэй. Но возможно что-то погнало наших предков по миру. А рядом с человеком, боюсь… если на тех планетах и был когда-то разум иной, мы об этом не узнаем!

Усмехнулся юноша, поймал руку Да-Дегана в свою.

— Знаешь, чего тебе не хватает? — спросил внезапно Рейнар. — Надежды! Надежды, что все еще будет.

— Ничего не будет, Рэй.

Слова сорвались с губ, а в следующую секунду он сам не верил в то, что сказал. Против его воли, нежданно, негаданно…. Сколько лет запрещал себе надеяться и верить! А тут… подняла голову надежда, словно занялся сухой хворост, опалило душу теплом.

Повернувшись к Рейнару, смотрел в зеленые сияющие очи, и не мог отстраниться и отойти, не мог сорвать морок. Да и не хотел….

Ждала душа этого тепла, ждала света, легкости и сияния. Ждала! Дождалась!!!! И у воздуха такой, неповторимый, сладкий вкус! И кружится голова от сияния миллиардов звезд разбросанных в вышине! Кружит голову хмелем. Кружит…..

Не вырваться из круговерти наваждения. Только крепко стиснуть руку Рейнара. Улыбнуться и горько и славно.

— Спаси меня, Рэй, — тих голос, скребется железным когтем по стеклу. — Ты один знаешь, как я слаб.

— Ты просто устал верить в себя.

— Было б во что верить!

— А я верю….

И снова взгляд глаза в глаза! Сколько было уверенности в этом взгляде, сколько силы! И казалось, крылья росли за спиной благодаря упрямству мальчишки, благодаря вере его и преданности.

Закрыв глаза, впитывать и заново для себя открывать когда-то хорошо знакомое чувство. Уверенность, дерзость…. Как не хватало этой уверенности! Словно перекати-поле швыряла судьба. Что ж, теперь он иной, благодаря Рейнару — совсем иной, ни себе юному, ни вчерашнему незнакомый.

Улыбнувшись, притянуть голову Рэя к своему плечу, встрепать волосы на макушке.

— Ой, мальчишка, — проговорить, чувствуя, как разжимаются тиски, державшие сердце в оковах. — Спасибо тебе. За все. За то, что ты есть!!!!

— За это не мне, — усмехнулся юноша. — Это к маме и папе…..

Освободившись из объятий Да-Дегана, Рэй отошел на пару шагов, улыбнулся лукаво.

— Кто тебя этому учил? — спросил Да-Деган внезапно.

— Улыбаться?

— Заставить человека поверить в себя?

— Ты. И Элейдж.

Затуманилось вдруг…. Налетело холодным ветром….

— Элейдж, — произнес Да-Деган грустно….. — Чертов сукин сын!

Рейнар пожал плечами.

— Не начинай, Дагги, — тихо проговорил юноша, — я все думаю о том нашем с тобой разговоре, и не могу поверить, что б Элейдж предал Лигу. Он в нее влюблен, словно б это его ребенок. Ты б знал, как он переживал, если где-то что-то шло не так.

— Но тогда я не понимаю его, Рэй, просто не понимаю!

— А себя? — и снова лукавство плещется в глазах, — если ты ненавидишь Императора, какого черта мотаешься на Эрмэ так часто? Я же вижу, каким ты возвращаешься! Ты словно сжигаешь себя. Разве так можно?

— Только так и можно, Рэй…..

Вздохнув, юноша подошел совсем близко, положил руки на плечи, посмотрел слегка снизу вверх.

— Забудь об этом, — проговорил задушевно. — Я понимаю, тебя мучает то, что ты делаешь. Но ведь это единственная возможность, которую ты нашел? Если да, то забудь о сомнениях!

— Не хочу, Рэй….

— Забудь! Не мучь себя понапрасну, делай, что должен, и когда-нибудь ты сам скажешь — 'это было нелегко, но необходимо'.

Как хотелось избежать прямого взгляда юноши, отвернуться, и не посмел. Не смог. Словно сам не властен был над собой. Единственное, что смог, снял руки юноши с плеч, сжав их в своих.

И казалось — покалывающим потоком из рук Рейнара в его — тепло, та золотая гремучая смесь, что позволяла чувствовать себя живым! Словно передавал мальчишка ему и свою силу, и свои надежды, и свою жизнь.

Задыхался от нахлынувшего… от красок ковра, устилавшего пол, от звуков и запахов ночи, от собственного сердцебиения…. Кружилась голова….

Отстранившись, отойдя к окну, смотрел в бархатную даль, с рассыпанными по ней яркими светляками огней далекого Архипелага, не уступавшими сиянию звезд.

— Что ж, — пробормотал внезапно себе под нос, — если ты всегда так смотришь на Хэлдара, понимаю, почему он приклеился к тебе как репей.

6.

Весело звучала авола, будили тишину юные голоса. Смех, шутки, остроты сыпались словно из рога изобилия. У костра, разложенного посередине поляны, сидели несколько молодых людей и три девушки. Одна из них, рыжая, словно в косы были заплетены не волосы, а сам солнечный свет, держала в руках аволу и неспешно перебирала струны.

Невольно мужчина залюбовался ей. Ладная фигурка, симпатичное личико. А ко всему — голос, божественный и яркий, такой же яркий, как и пряди ее волос.

Темная тень, скользящая впереди внезапно остановилась. Обернувшись, воин укоризненно посмотрел на него.

— Нам нужно спешить, Аретт…

Кивнув, мужчина поспешил за провожатым, ступающим впереди бесшумно, словно большой кот. Но еще долго ветер доносил до него обрывки фраз и юные голоса.

Дом, с черным, неосвещенным двором, в окнах второго этажа которого едва теплился свет, казался еще более мрачным, чем обычно. Воин провел его через черный ход, оставив в сумраке одной из комнат, и удалился без лишних слов.

Взглянув на себя в зеркало, мужчина улыбнулся. Мало кто мог бы догадаться, что под рыжими прядями парика прячется холодное мерцание белоснежных локонов. Что холодный и презрительный господин Да-Деган Раттера может улыбаться так, что мурашки бегут по коже, но не от стужи, а от ласки и тепла, излучаемого серыми мечтательными глазами, лукавой улыбкой….