Стаснислав Коронько - Механизм Ноль

— Это мне всё одному сделать? — проворчал пилот.

— Можешь напрячь этих тунеядцев в ангаре. Все равно маются от скуки.

Пилот выпрыгнул из танка, громко повторил приказы, был так же громко послан, но упоминание имени подполковника помогло ему заслужить уважение техников. Половина из них тут же разбежалась выполнять его распоряжения.

К моменту возвращения пилота, притащившего за собой пухлый мешок из черного полиэтилена, прибыли отставшие два танка и встали на дорожке за «Грайдером» подполковника. Распределив вещи по количеству пассажиров в танках, пилот закинул их внутрь. Ен получил приказ вылезать из брони и одеваться.

Через несколько минут все захваченные патрулем люди выстроились у стены ангара, переминаясь с ноги на ногу на полу и слегка дрожа-то ли от холода, то ли от страха. Пилот притащил им облегченный комплект армейской формы, состоявший из темных брюк и футболок такого же цвета, но вот всего остального, включая белье, носки и ботинки, у завхоза не оказалось. О размерах одежды тоже никто не озаботился, поэтому Анита, Генрих и, естественно, Марат, буквально утопали в безразмерных футболках и брюках, тогда как штанины брюк Тэма едва доходили до середины икроножных мышц, а футболка до пупка.

Поведение пленников контролировало несколько солдат в «Ирбисах», и они же отгораживали их от техников, столпившихся позади бойцов и донимавших их расспросами о личностях гостей. Кто они такие, за что их задержали и что будет с ними дальше, интересовало техников в этот момент больше всего на свете, однако солдаты и сами не знали точного ответа. Они ограничивались словами «преступники», "террористы", "приказ премьера", чем еще сильнее возбуждали любопытство техников.

Один солдат поочередно вытаскивал из танков помятые «Ирбисы», некогда принадлежавшие беглецам, и складывал их между танками. Дабы избавиться от техников, подполковник приказал им продиагностировать состояние каждой брони, разобрать их и отправить пригодные к эксплуатации узлы на склад запчастей. Техники сняли с поясов прозрачные пластины своих рабочих консолей, с их помощью спустили с потолка нужные инструменты и приступили к исполнению приказа.

Только один из них, тот, который подтягивался, не спешил начинать работу, а стоял и почесывал затылок. Ему достался обугленный костюм Аниты, и техник не вполне хорошо представлял себе, на что могут сгодиться его детали. Наконец для начала он решил просто открыть его и, опустившись на корточки, протянул руки к корпусу.

Марат, пребывавший до этого в состоянии легкой апатии, оживился, подался всем телом вперед и повернул голову к технику. Его осунувшееся, истощенное лицо выражало отчаяние вместе с надеждой и мольбой. Он очень хотел увидеть своего маленького любимца живым и невредимым.

Техник откинул в сторону грудную пластину брони, и из неё черно-белой пулей вылетел испуганный до смерти кошак. Прижимая к голове уши, с трудом цепляясь маленькими коготками за гладкий пол и постоянно проскальзывая, он метнулся мимо техников, добежал до угла ангара и просто напросто исчез, забившись под стоявшие там тумбы.

Что произошло с техником в момент появления на свет нового действующего лица, практически не поддается описанию. Заорав как резанный, парень подпрыгнул, наверное, на высоту своего собственного роста и, приземлившись, начал с бешеной скоростью выкидывать во все стороны ноги, отбиваясь от невидимого врага. Его коллеги, мимо которых пронеслось неизвестное существо, пребывали в не меньшем смятении, и их реакция мало чем отличалась от реакции этого парня, но была немного сдержанней и позволила им сохранить свое лицо. Не смогли избежать испуга даже облаченные в броню солдаты. Кто-то из них вскрикнул, а кто-то слегка согнул ноги, готовясь к прыжку. Только подполковник Айонг проявил выдержку достойную командира. Он только пару раз резко выдохнул и приложил ладонь к грудному щитку брони в области сердца.

Что же касается пленников, то они просто улыбались, радуясь за Марата, который, казалось, готов был расплакаться от счастья. Один Лука корчился на полу в приступе неудержимого смеха. Он свернулся в позе эмбриона, схватился за живот обеими руками и просто-напросто орал. Ему было все равно, как солдаты воспримут его поведение, он не мог сдержаться.

Одна из дверей, ведущих в жилые помещения ангара, открылась и из нее вынырнул пожилой, седовласый, мужчина, с аристократическими, утонченными чертами лица, одетый в офицерский мундир. Он был высок, собран и подтянут, и полковничьи погоны с четырьмя серебряными полосками на каждом очень шли его облику. За офицером плелся молодой парень в гражданской куртке голубого цвета поверх солдатской формы, и по сравнению с полковником выглядел он совсем расхлябанным, утомленным и давно утратившим интерес к окружающим его вещам и людям. Молодой человек тащил с собой черный дипломат и широко зевал.

Полковник, едва увидев Луку, сбился с шага, и на него налетел парень с дипломатом, настолько старательно подавлявший очередной зевок, что ему даже пришлось прикрыть на мгновение глаза. Полковник, не обращая внимания на толчок в спину, вытянул указательный палец в сторону Луки, который уже утратил способность кричать и теперь просто дергался в истеричных судорогах, и громко спросил:

— Что это за клоун, Айонг?

Майор крутанулся на месте, козырнул и, четко проговаривая каждый звук, ответил:

— Задержанный нами террорист, полковник.

Тон его голоса не оставлял и тени сомнения, что между этими двумя офицерами не все было так гладко, как между подполковником и его солдатами. Их не связывало ничего кроме деловых отношений, и если подполковника уважали почти все без исключения, то полковника они откровенно опасались. Напряженные лица техников и солдат, мгновенно вытянувшихся по стойке смирно, прекрасно подтверждали это.

— А что его так развеселило? — подходя и останавливаясь рядом с Айонгом, продолжил допытываться полковник.

— Котёнок.

Полковник впервые посмотрел на Айонга, но ничего не спросил, а только слегка приподнял одну бровь. Тот правильно понял его пожелание и пояснил:

— Один из тер… задержанных — ребенок, и он нес с собой котенка. Он очень напугал одного из наших техников, когда выскочил из брони.

— Животное, — брезгливо поморщился полковник, заложил обе руки за спину. — Нам не надо тут животных. Выкинуть его наружу.

Марат вскрикнул, а Лука мгновенно успокоился. В повисшей в ангаре гробовой тишине его голос прозвучал по-особенному громко:

— Вот ты мудак, полковник. — Лука медленно поднялся с пола и вызывающе взглянул на разинувшего рот офицера. — Мало того, что нас расстреляют, так ты еще и животное убить хочешь. Да ты просто…