Андрей Геращенко - Тени из преисподней

- Она завала меня и я откликнулся.

- Хочешь, я больше не буду ей мешать?

- Хочу.

- Тогда мы должны составить договор. Но только обязательно у тебя на квартире.

- Почему у меня? - удивился Пролович.

- Потому, что так всегда делают при подписании важных документов.

Пролович кивнул и тут же все вновь закружилось в калейдоскопе цветов и они оказались в трубе.

- Думай о своей квартире! - донесся приглушенный голос Клименчука, словно он кричал из-под земли.

- Ладно! - Пролович попытался представить себе свою квартиру и рванулся к выходу из трубы...

Сергей опомнился уже на своем диване и удивленно осмотрелся по сторонам. Прямо напротив него в кресле вальяжно развалился Клименчук, с любопытством рассматривающий квартиру. "Только здесь его еще не хватало!" недовольно подумал Пролович и напомнил Клименчуку о договоре:

- Так когда подпишем бумагу?

- Можно прямо сейчас. Пиши первый.

"Пролович Сергей, охранник Лиды, свидетельствую, что договариваюсь с Синим человеком о том, что он покидает Лиду, а я плачу ему три копейки", записал Сергей и с сожалением посмотрел на новую трехкопеечную монету, приносящую счастье.

- А адрес где? - недовольно спросил Клименчук, внимательно прочитав написанное.

"Фрунзе 30, корпус 5, квартира 22", - добавил Сергей.

Клименчук прочел адрес, злобно рассмеялся и победно взглянул на Сергея.

- Подписывай! - потребовал Пролович.

Он уже начал подозревать, что Клименчук как-то его обманул, но пока никак не мог понять, каким образом.

- Мне нужны особые чернила, - презрительно процедил Клименчук.

- Какие же?

- Твоя кровь! - зарычал Клименчук и бросился на Сергея.

Пролович в ужасе отпрянул назад и...

Сергей проснулся от собственного крика и еще долго приходил в себя после ночного кошмара. На улице уже рассвело, за стеной на кухне надрывался не выключенный с ночи репродуктор. Сергей отыскал на ощупь тапочки, сходил на кухню и выключил радио. После этого вновь прилег и вскоре уснул.

18

День прошел быстро. Варьянов после долгих уговоров Проловича все же согласился еще раз поговорить с Боченко и теперь Пролович ждал от него звонка. Наконец раздалось пронзительное трещание зуммера и Пролович снял трубку:

- Да?

- Это я.

- Ну что? Уговорил? - не выдержал Пролович, раздосадованный слишком долгой паузой.

- Все не так просто. Во всяком случае, ты можешь забрать ее на завтра к себе, а потом посмотрим. Я приеду за тобой около семи - как раз успеем до моей смены.

- Только на завтра? А потом?

- Потом ей надо будет вернуться в Витьбу.

- Но...

- Понимаешь, вы не расписаны, и в этом вся штука?!

- Но я не против!

- Она пока не в себе, но... В общем, это не телефонный разговор. Во всяком случае, кое-что можно будет сделать, если ты не изменишь своего решения.

- Я его не изменю!

- Тогда поговорим завтра все вместе в Витьбе - может быть что-нибудь и придумаем.

- Ладно.

- До завтра, - не дожидаясь ответа, Варьянов повесил трубку.

"Значит, я могу забрать Лиду на завтра. Интересно, что имел в виду Варьянов, когда говорил про нетелефонный разговор и про то, что я могу изменить решение? Может он намекает, что Лиду на время можно признать вменяемой, чтобы позволить нам расписаться? Пожалуй. Но разве Лида сумасшедшая?!" - Пролович брел по улице в такой задумчивости, что едва не угодил под колеса новенькой красной "девятки".

- Куда лезешь, твою мать?! - заорал выпрыгнувший из машины молодой парень.

Пролович махнул рукой и пошел дальше. Парень еще раз ругнулся и проехал мимо, облив Проловича целым потоком грязи.

Дома Сергей приготовил себе пюре, вскрыл рыбные консервы в масле и принялся за свой непритязательный холостяцкий ужин. Все его мысли занимала возможная будущая женитьба. Вначале собственное решение показалось ему едва ли не верхом благородства по отношению к попавшей в беду Лиде, но потом собственная совесть начала намекать ему на определенную корысть: "А может, я потому решил жениться, что хочу использовать момент и вынудить Лиду выйти за меня замуж? Чушь, она бы и так за меня вышла! А вдруг нет? Разве можно полностью отрицать такой вариант?" В новом свете поступок Сергея выглядел немного иначе, но все же Пролович в конце концов убедил себя в том, что его брак с Лидой - единственная реальная возможность вытащить Лиду из сумасшедшего дома, чтобы она немного пришла в себя в нормальной обстановке.

На экране телевизора, работавшего до сих пор практически безукоризненно, появились дрожащие косые полосы, а в динамике началось неприятное, режущее ухо потрескивание. "Опять кто-то из соседей включил электробритву!" - недовольно подумал Сергей, пытаясь расслышать и без того скупое сообщение о полуподпольном съезде Народных депутатов СССР, который вроде бы должен был пройти в Витебске. Потрескивание усилилось и вскоре совершенно заглушило речь диктора. Изображение тоже заметно исказилось и сдвинулось влево, словно его притягивал какой-нибудь мощный магнит.

Пролович подошел к телевизору и принялся вертеть во все стороны усики комнатной антенны, пытаясь вернуть нормальное изображение. Но это не помогало. Внезапно Сергей обратил внимание на ширму, скрывавшую дверь в спальню, которая четко отражалась в полированной стенке серванта. Ширма явно шевелилась. Сергей вздрогнул и обернулся назад. Ширма и в самом деле колебалась во все стороны, словно кто-то только что вошел через нее в комнату. События, произошедшие в квартире Санеевой, были еще слишком свежими, чтобы о них можно было позабыть и Пролович, почти машинально взяв в руки тяжелый декоративный подсвечник из меди, направился в спальню.

Резко отдернув штору, Сергей заглянул внутрь. В спальне никого не было. Почти тут же Пролович почувствовал легкий сквозняк. Обернувшись в сторону коридора, Сергей увидел, что входная дверь раскрыта почти настежь.

- Вот, растяпа, даже двери забыл закрыть, а теперь к тому же еще и испугался! - обругал себя Пролович и торопливо захлопнул дверь - из коридора успело улетучиться почти все тепло.

"Наверное, и телевизор от этого плохо показывал", - решил Сергей и вернулся в зал.

Телевизор и в самом деле шел теперь почти идеально. Пролович вновь опустился на диван и попытался вникнуть в смысл происходящего на телеэкране. Но это давалось ему с трудом - неожиданно возникло чувство тревоги и неуверенности, словно некое враждебное зло проникло в квартиру через незапертую дверь. Сергей попробовал было взять себя в руки и на время избавился от своих страхов, но постепенно им вновь овладело чувство опасности, так хорошо знакомое по ночным кошмарам. "Ну уж нет, сейчас не может случиться ничего неожиданного и страшного - ведь это не сон!" заверил себя Пролович и на всякий случай быстро взглянул в зеркало (он знал, что во сне человек практически никогда не может увидеть свое отражение достаточно четко). "Да - я, пожалуй, тоже немного устал за эти дни", подумал Пролович, взглянув на свое осунувшееся, небритое лицо.