Евгений Прошкин - Рассказы

За прилавком его встретил веселый дядька с лицом, изъеденным оспой.

— Добрый день, — начал Карпов.

— Добрый, — приветливо кивнул оспенный.

— Скажите, где мне найти тетю Галю?

— Она здесь больше не работает.

— Тогда Люсю.

— Аналогично, — ответил буфетчик с притворным сочувствием.

— Скажите, а вы случайно не знаете Ибрагима? Седого такого, у него еще сын родился недавно.

Мужчина пожал плечами.

— Он мне очень нужен, поверьте.

Карпов скрипел зубами от бессилия. Рябой над ним откровенно издевался, но не бросаться же на него с кулаками!

— Они тут в прошлые выходные гудели, — напомнил Олег.

— Кушать будете? — бесцеремонно прервал его буфетчик.

Карпов как побитая собака поплелся к выходу, но у самых дверей остановился.

— Хотя бы телефон чей-нибудь дайте! — взмолился он.

— К сожалению, я потерял записную книжку, — нагло ответствовал оспенный.

Плюнув, Олег вышел на улицу.

«Местные торгаши, местные торгаши», — бубнил он как заклинание. Ни палаток, ни лотков поблизости не было.

— Бабуль! — окликнул он проходившую мимо старушку. — Скажите, пожалуйста, где здесь ближайший рынок?

— Ры-ынок? Тут нет никакого рынка. Базар был, во-он там, у метро. Его вчера снесли.

— Как снесли?

— А как сносят? Разломали ряды, побросали в грузовик да увезли, вот и вся недолга. Говорят, магазин будут строить.

Карпов вспомнил, что, выходя из метро, видел на асфальте длинные темные прямоугольники с ржавыми вмятинами по периметру, и почувствовал, что некто всесильный затеял с ним какую-то недобрую игру.

Играть в темную, да еще по чужим правилам, не хотелось, и через несколько дней Олег продал квартиру вместе со всем барахлом. Инстинкт, осевший в генах фронтовика-деда и отца — номенклатурного работника, подсказывал: угроза всегда идет с Запада. Значит, отступать нужно на Восток.

В Ачинске у Карпова жил двоюродный брат, с которым они виделись всего дважды, последний раз — пятнадцать лет назад. Обременять родственника Олег не собирался: деньги, вырученные за хрущевку, для провинции были целым состоянием, к тому же Карпов считал, что голова и руки у него на месте, — как-нибудь устроится.

В Ачинск он прибыл со скромной спортивной сумкой. В ней лежали: костюм, две рубашки, смена белья, бутылка водки и двухтомник Борхеса. Из старой жизни Олег взял только самое ценное.

Брательник Вова оказался человеком положительным, но пьющим. Жена Володю бросила, причем это была уже третья женщина, не сумевшая вынести его перевоплощений. По трезвости Вова был скромен и мечтателен, однако «злоупотребив», превращался в деспота. У брата Олег провел лишь одну ночь, а на утро мухой полетел в агентство по недвижимости.

Работу он нашел легко. Зарплата рядового бухгалтера на заводе никого не прельщала, поэтому свободных мест было достаточно. Вскоре Олег сблизился с тихой, некрасивой девушкой Надей, также работавшей в бухгалтерии, и жизнь понемногу стала налаживаться. Снимать жилплощадь с продавленным диваном и черно-белым телевизором порядком надоело, и Карпов начал подумывать о покупке квартиры.

Апартаменты ему подобрал уже знакомый маклер, бывший настройщик пианино, оглохший вследствие отита. Олег решил, что пока он не осядет окончательно, на хоромы замахиваться не стоит, и приобрел простенькую квартирку в тихом переулке.

Надя, в чьей семье день без скандала считался прожитым зря, перебралась к нему с огромным удовольствием. Они и до этого не скрывали своих отношений, а теперь, когда их роман перетек в гражданский брак, на работе все были уверены, что свадьба не за горами.

Тревога, с которой Олег покидал Москву, понемногу проходила. Он все еще помнил о тех сомнениях и муках, но теперь ему казалось, что ужасы существовали как-то отдельно, сами по себе.

Однажды вечером, ложась в нагретую Надей постель, Олег понял, что пора жениться. Он размышлял две или три минуты, потом повернулся к Надежде и смущенно сообщил ей о своем предложении. В сумерках Карпову показалось, что Надя улыбается, на самом деле она неслышно плакала. Почувствовав на губах слезы, Олег встал и включил свет.

— Ты что?

— Я… так просто.

— Когда ты решишь?

— Сейчас. Я согласна.

Другого ответа он не ожидал. Их отношения складывались настолько гармонично, что лучшей жены Карпов не мог и представить.

Ачинск, видевшийся из Москвы чужим и далеким, как Луна, был в общем-то нормальным городом. К тому же не таким суетливым, как столица, и не таким равнодушным. Кроме того, любое место в России всегда выигрышно отличается от Москвы тем, что туда не рвутся карьеристы, авантюристы и прочая сволочь.

Карпов полагал, что, связывая с человеком жизнь, нужно доверять ему до конца. Нервно жуя сигарету и перескакивая с одного события на другое, он поведал Наде о том кошмаре, который пережил дома. Помявшись, рассказал и о своих выводах.

По его теории выходило следующее. В военных лабораториях одной из недружественных стран был разработан новый вирус, делающий людей похожими друг на друга. Строго говоря, это была не совсем болезнь: человек становился не хуже, а вроде как даже и лучше, поэтому диверсия до сих пор осталась незамеченной. Обращаться в правительство бессмысленно и опасно, поскольку вся Москва уже заражена и кроме инфекции там ничего не найдешь.

— Ты больше никому об этом не говорил? — спросила Надя.

— Без толку, — с досадой отмахнулся Карпов. — Перед отъездом пытался связаться с СВР, но…

В этот момент Олег увидел ее лицо и запнулся. В свой вопрос Надя вкладывала совсем другой смысл.

— Думаешь, я спятил? — осторожно сказал Карпов. — Эх, ты…

— Ну что ты, Олежек? — залепетала она. — Конечно, нет. На сумасшедшего ты не похож. Просто у каждого бывают такие моменты, когда…

— «Моменты»?! — взвился Карпов. — «Помере-ещилось»! «Все пройде-ет, все будет хорошо-о»!.. А какого же хрена я все бросил и притащился в эту дыру, а? Тоже «моменты»?!

— Ну, Олежек, нет худа без добра. Если б ты не переехал, мы бы и не встретились.

— Скажи-ите, какое счастье — встретились!

Чтобы не наговорить еще больших гадостей, Карпов ушел на кухню. Там, вглядываясь в черную беззвездную ночь и нервно тряся коленкой, он простоял с полчаса. Потом выпил стакан водки и закурил.

«Дурак! — клял он себя. — На что рассчитывал? На то, что полуграмотная девица сможет втиснуть в свой узкий лобик проблему такого масштаба? Куда ей! Приняла за психа. Так тебе и надо».

Когда Олег вернулся в комнату, Надежда притворялась, что спит.

— Если ты мне не веришь, лучше уходи, — сказал он. — Уходи сразу.

Она открыла глаза и виновато улыбнулась.

— Потешаешься? За дурака меня держишь? Пошла отсюда! Вон!!