Ильдар Абдульманов - Царь Мира

Саша вышел из лаборатории. Клюкин постоял посреди комнаты, подошел к столу. Аккуратно сложенные папки, горящая лампа, удобное кресло, пишущая машинка. Старику собирались подарить компьютер, но так и не успели, подумал Клюкин и почему-то почувствовал жалость, хотя недолюбливал Гершензона. Старик был работяга, профессионал — таких Клюкин уважал, — но он иногда клал свою гирю на чашу весов преступного мира, и система правопорядка проигрывала. Таких немало, понимал Клюкин, может быть, они уже в большинстве. Но черт с ним, прервал он свои меланхоличные раздумья. Его убили. За что? Не договорился о цене? Или Сулейманов с самого начала предполагал с ним расправиться? Гершензон пошел на шантаж? Это на него не похоже. И при чем тут этот Серый? Клюкин смотрел на второй стол, заставленный приборами и химической посудой. Что-то там было не так. Ага, вот что. Обычно старик тщательно прятал все приборы, считавшиеся дорогими или редкими, в сейф. Сейчас один из них лежал на столе. Старик не успел его спрятать. Клюкин подошел ближе, разглядел лежавший в футляре прибор. Это был счетчик Гейгера.

Радиоактивность! Клюкин совсем недавно слышал это слово. И тут он вспомнил: «Дело в том, что оно может быть радиоактивным». Это были слова Гершензона. Он сказал их, когда Саибов предложил ему забрать и исследовать зеркало, подозрительно гудящее теплое зеркало. А если все дело в нем, а если у Руслана перед его окончательным «сдвигом» сработала интуиция, произошло озарение? Значит, это не зеркало, а некий прибор. Для кого-то очень ценный. И за ним охотятся!

Клюкин быстро осмотрел лабораторию. В сейф оно не влезет, подумал он. Алексей обшарил несколько мест, где его можно было спрятать, тщетно. Значит, его унесли. Или старик припрятал его, а потом надеялся слупить что-нибудь с хозяина? То есть он мог догадаться, что это за зеркало. Итак, встреча с Сулеймановым была плановым мероприятием, но внезапно — Гершензон больше никого не ждал, не мог ждать, он не назначил бы две встречи на одно и то же время — появился хозяин зеркала. Сулейманов мог занервничать, решить, что его продали ментам, расправиться со стариком и попытаться застрелить посетителя лаборатории. Но это ему оказалось не под силу.

Клюкин быстро вышел из лаборатории, едва не зашибив дверью Сашу.

— Что? — спросил тот.

— Да ничего, пошли. Хотя… дверь опечатай. И спускайся.

Капитан стремительно сбежал по лестнице. Сторож уставился на него все тем же испуганным и страдальческим взглядом.

— Этот… в сером плаще, он что-нибудь унес с собой? — спросил Клюкин, оперевшись руками на стол и глядя и без того перепуганному сторожу в глаза.

— Н-нет, он… ничего… в кармане если только…

— Предмет прямоугольной формы, вроде зеркала, может быть завернутый в ткань, в занавески желтые, например. — Клюкин вспомнил, что Гершензон унес зеркало завернутым, а этих занавесок в лаборатории тоже вроде бы не было.

— А, так это его унес другой, который до этого был!.. — радостно завопил сторож и тут же в ужасе сжался и пригнулся.

— Какой другой?! — взревел Клюкин. — Кто еще здесь был?! Саша спустился и застыл на пороге — он не понимал, чем так разъярен начальник.

— Приходил еще один, — сдавленным голосом сообщил сторож.

— Кто? Когда?!

— До этого, до Алиева. Абрамыч мне сказал — ну, попросил пропустить этого, чурку этого, а насчет остальных не сказал. Ну, пришел раньше другой парень, очень просил пропустить. Абрамыч сказал, чтоб проходил… он был недолго, минут десять или даже меньше, а потом ушел и унес это зеркало, с которым Абрамыч пришел.

— Кто этот парень? — спросил Клюкин нетерпеливо.

— Да из наших, он вроде в газете работает.

— Сергей? Калинин?

— Я не знаю, как звать. Он приходил как-то, узнавал про преступление, мне Абрамыч вроде сказал, что он из газеты.

— Как он выглядел?

— Лет двадцать пять — двадцать семь, в джинсах синих и рубашка джинсовая. Ну… и все.

— Похоже, что это Калинин, — обернулся Клюкин к Саше. — Черт, только его здесь и не хватало. Опечатал?

Саша кивнул, и Клюкин увлек его за собой к выходу. На улице он закурил:

— Давай порассуждаем. Допустим, этому Серому нужно зеркало. Он приходит в театр, узнает у Эдика, что зеркало унес Гершензон. Находит старика… хотя нет, Гершензона могли убить раньше, чем он сказал Серому, где зеркало. Но давай допустим худшее: Гершензон сказал Серому, что зеркало унес Сергей. Будем считать, что это был он. Значит, теперь Серый ищет Калинина, а чем эти поиски заканчиваются — это мы уже знаем. Серега может быть в городе, а может… Клюкин вспомнил о даче Ильи.

— Вот что, я тебя довезу до его дома, там действуй один. Если Сергей нет, спрячься где-нибудь — можешь даже залезть в его квартиру — и жди. Если он объявится… Ладно, поехали, а то и здесь опоздаем.

Они быстро сели в машину, и Клюкин повернул к дому Калинина.

— Если Серега объявится, тащи его в отделение. Если зеркало с ним будет, берите и его с собой.

— Так что это за штука? — спросил Саша.

— Черт его знает. Впечатление такое, что это ценный прибор, а за ним охотятся. Может, это и не наша епархия, но нам важно предупредить дальнейшие убийства, утром будем разбираться, кто да что.

Они остановились на углу, Саша быстро выскочил из машины.

— Осторожнее там, — сказал Клюкин.

— А вы куда в случае чего?

— Я поеду на дачу Ильи Булавина. Они друзья с Серегой, и он мог там укрыться. Если не найду, вернусь сюда. Ну давай.

После ухода Калинина Илья поработал еще немного, но, убедившись, что запал исчез, прилег на диван, не выключая света, и в полудреме стал лениво размышлять над странным поведением друга. Может ли человек свихнуться от сильного потрясения? — думал он. И так ли сильно его потрясение, если он потерял Алину? Илья знал, конечно, об их отношениях, но никогда они не трепались с Серегой об этом. Повезло парню, что еще говорить. Алина — это приз для победителя. Конечно, Сергей любил ее, а тут еще и самолюбие задето. Ну а если он действительно ударил ее, а теперь сочиняет всю эту ахинею с зеркалом? Но тогда почему идея с зеркалом пришла и мне в голову? — подумал Илья. Случайность? Конечно, идея не Бог весть как оригинальна, просто странное совпадение.

Мысли его становились все более вялыми и обрывались, растворялись в темноте. Наконец голова склонилась набок, и он слегка захрапел. Впрочем, ненадолго. Илье показалось, что он проснулся почти сразу же. Скрипнула входная дверь, и Илья вспомнил, что он, кажется, не запер ее после ухода Сереги. Он поднялся. В комнате он был уже не один. Высокая фигура в сером плаще и шляпе скорее удивила, чем напугала Илью: дрался он неплохо.

— Вы Илья Булавин? — спросил незнакомец.