Марианна Алферова - Золотая гора
- Название:Золотая гора
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:журнал «Мега 1998'1»
- Год:1998
- ISBN:нет данных
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Марианна Алферова - Золотая гора краткое содержание
Роман - абсурд.
…Великие огороды как всегда впереди планеты всей. Только здесь можно купить дополнительный интеллект, проданный на МЕНЕ особо одаренными огородниками. После этого они отправдяются на прикопку (то есть непосредственно в землю).
Однажды теплым июньским днем в Огороды прибывает из-за рубежа… нет, не Воланд, но всего лишь незадачливый покупатель интеллекта Генрих Одд. Дело в том, что, получив слишком большой клубень (огородный термин, обозначающий совокупный интеллект одного огородника) Генрих Одд страдает раздвоением личности, его преследуют галлюцинации и его не оставляет чувство, что он должен вернуться в огороды и исполнить НЕЧТО. И прежде всего — встретиться со своим донором…
Золотая гора - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)
Интервал:
Закладка:
— Вот он! — вдруг заорал Мишаня и сильно толкнул Хреба в бок.
Хреб обернулся. Два человека бежали по двору, оба явно не из компании чернушников — один подросток в ватнике и ушастой шапке, другой — в клетчатой рубахе и брезентовых брюках.
— Амбар разорили! Кочаны удирают! — завопил не своим голосом Хреб, и хотел кинуться наперерез бегущим, но трое жмыхов повисли на нем и повалили на землю.
Мишаня оказался ловчее. Увернувшись от неповоротливых белых доходяг, вялых, как овощи весной, он в три прыжка очутился возле беглецов. Человек в клетчатой рубашке обернулся, и копатель узнал Иванушкина. Только тот почему-то переменился: уж больно быстр он был в движениях, да и взгляд…
— Ты! — выдохнул копатель.
— Я, — отвечал беглец и прямохонько засадил Мишане в поврежденный жмыхом глаз.
Копатель рухнул, но, падая, успел ухватить мальчишку за ворот ватника, и подмял Ядвигиного пажа под себя. А сверху грудой навалились жмыхи, так, что копатель пошевелиться не мог, не то, что встать.
— Лео! — заорал в ужасе Иванушкин.
— Беги! — донеслось в ответ.
Но голос шел не из-под груды копошащихся тел, а откуда-то извне. Ив хотел противиться приказу, хотел остаться, раскидать мерзкую кучу и вытащить на свет Леонардо, и спасти, но кто-то другой заставил его против воли повернуться, потом сделать шаг, второй, третий… Иванушкин пошел, потом побежал, все быстрее, быстрее. Какой-то чернушник попытался схватить его — он увернулся. Расталкивая ползущих жмыхов, наступая на их скользкие вялые тела, взбежал на стену. И не задерживаясь, сиганул вниз. Ему казалось, что он сейчас умрет.
Но он не умер.
— Генрих, очнись! Очнись! — Ядвига трясла бизера за плечо, и наконец видение — двор, чернушники и жмыхи — пропало.
Одд сидел в кабине своего синего аэрокара, положив руки на пульт управления. Пальцы онемели также, как и все тело. Пот крупными каплями стекал по лицу, а в груди было холодно, будто Генрих проглотил кусок льда.
— Все получилось! — возбужденно воскликнула Ядвига. — Жмыхи захватили усадьбу, Иванушкин с нами.
Краем глаза Генрих заметил, как Ядвига втащила худощавую фигуру в клетчатой рубашке на заднее сиденье, а сама уселась рядом с Генрихом. Одд с трудом поднял руку и отер лоб. Кусок льда в груди все разрастался.
— Где Леонардо? — спросил он наконец.
— Лео остался в усадьбе, мы ничего не могли сделать, — ответила Ядвига и сама нажала кнопку подъема.
Тихо запели нагнетатели, и аэрокар стал набирать высоту.
— Мы должны вернуться, — прошептал Генрих, понимая, что это невозможно.
Иванушкин на заднем сиденье плакал.
Аэро мчался все быстрее и быстрее. Белая усадьба исчезла. Огороды внизу казались полегшей после дождя ботвой.
— Что это? — Ядвига ткнула пальцем в экран бортового компа — указуя на яркую зеленую точку.
— Погоня, — ответил Генрих и рванул руль высоты.
Земля тут же исчезла, осталось одно небо. Синее, без единого облачко, разрезанное надвое инверсионным следом настоящего лайнера.
— Что ты делаешь! — ахнула Ядвига.
Генрих не ответил. Его аэро набирал и набирал высоту. Желто-коричневый аэрокар чернушников болтался внизу, точно под ними.
— Нагнетатели не выдержат! — заорала Ядвига.
Генрих лишь пожал плечами. И вдруг бросил машину вниз. Вращаясь, она падала, по-прежнему уставившись носом в небо. Пассажиров вдавило в кресла. Компенсаторы тихо всхлипнули — они и так работали на максимуме. Тревожно запел зуммер, предупреждая об опасности.
— Ты что, себя Эрихом Хартманном вообразил, бизер хренов! — взъярилась Ядвига.
Они все падали.
— Я — Уилл Шекспир, — отвечал Генрих. — Хочу немного полетать.
Всем казалось, что они вот-вот врежутся в летучку чернушников. Генрих перевел режим нагнетателей на максимум и разом ударил по всем четырем кнопкам, заблокировав при этом как спуск, так и набор высоты. Темно-синий аэро выплюнул вниз четыре снопа ослепительного пламени. Кабина наполнилось визгом сирены — казалось, машина сходит с ума от страха. Генрих стал медленно поднимать машину. А под ним, стремительно теряя высоту, корчился в языках пламени аэрокар чернушников. Во все стороны летели куски обшивки. Цилиндр нагнетателя, как ракета, вдруг выстрелил в небо и понесся, будто в погоню, за синим аэро.
— Опять! — крикнула Ядвига, заметив зеленую точку на экране.
И Генрих заметил. Он швырнул машину вправо, и нагнетатель, рассыпая оранжевые искры, пролетел мимо в каких-нибудь паре метров и взорвался.
— Клянусь огородами, ты отлично летаешь, Уилл Шекспир! — рассмеялась Ядвига.
— Мне тоже понравилось, — отвечал Генрих после паузы.
Глава 23. ШУСТРЯК НАСЫЩАЕТСЯ.
Было утро накануне годовщины. Огороды в этот день живут ожиданием, молясь, надеясь и не веря до конца. Никогда не веря до конца. Ночью, когда небо над Садом озаряется бледным лимонным светом, надежда теплым паром поднимается над огородами. В эту ночь нельзя закрывать парники пленкой, нельзя поливать и окучивать овощи. В эту ночь жмыхи ворочаются в Траншее и плачут настоящими человечьими слезами, вспоминая прежнюю жизнь. Огородники — те, кто помоложе или вовсе ребятня, ходят смотреть, как из земли начинают бить фонтанчики мутной влаги, и на несколько часов на месте земляной петли является водная, сверкающая. Вода оберегает сад до утра, до той минуты, когда первые лучи окрасят розовым хребты Больших помоек. Тогда слезы иссякнут, испарится надежда, и начнется новый год ожидания.
Шустряк всегда пренебрегал условностями огородной жизни. О том, что нынешний день — канун годовщины, он вспомнил мимоходом, когда не увидел обычной очереди перед входом на мену, а затем узрел табличку: "Забора модулей нет". Забора не бывало только два дня в году: накануне и после ночи Папашиной прикопки. Вспомнив о знаменательной дате, Шустряк нисколько не осветлился душою, как положено истинному огороднику, а лишь подумал, что сегодня ему будет проще исполнить задуманное.
В заборной возилась одна уборщица. Она отирала мокрой тряпкой кресла и столы, стараясь при этом не касаться огромной золотистой панели.
— Странно ты как-то вокруг нашей матушки-кормилицы ходишь, — хмыкнул Шустряк, разглядывая уборщицу, здоровую и по-свекольному краснощекую девицу лет двадцати пяти.
— Говорят, если три раза вокруг панели обойти, то замуж ни за что не выйдешь. Вот я к ней с разных сторон захожу, чтобы круга не делать, засмущавшись, призналась уборщица.
— А замуж охота? — подмигнул ей Шустряк.
— Кому ж не охота! Особенно за менамена.
— Ладно, иди, — Шустряк милостиво хлопнул ее по заднице. — Сегодня праздник, грех работать.
Едва уборщица затворила дверь, как Шустряк уселся в кресло и включил энергию на панели. Ловкие пальцы оператора автоматически нащупали нужное гнездо и вставили металлический баллончик. Другой рукой Шустряк надвинул на голову экранирующий шлем и крикнул:
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: