Энн Маккефри - Выбор свободных

Он не походил на Энтони Марли — красный, сморщенный комочек, какой может любить только мать.

— Зейн — прекрасное имя, — сказала Крис Зейналу. — Один из моих самых любимых западных писателей — Зейн Грей. И я восхищаюсь Чаком Митфордом.

— Но он не отец.

Зейнал только поднял бровь, не решаясь задать вопрос, на который Крис не хотела отвечать.

— Нет, но я не вижу причин, чтобы я… то есть мы… не оказали ему чести стать крестным отцом.

— Крестным отцом? — Губы Зейнала дрогнули. — Крест, Бог, о боже…

— Нет, не «о боже». Настоящий Бог, которого чтит отец Якоб.

— А он есть?

Зейналу не верилось во Всевышнего, хотя несколько оказавшихся на планете священнослужителей пытались выполнять свой долг. У протестантов не возникало особых проблем, но вот отец Якоб намучился — у него не хватало необходимых атрибутов для мессы.

Маруччи оказался ярым католиком. Он как мог успокаивал доброго отца — такая смена ролей то и дело случалась на Ботанике.

— Если Бог везде, то и здесь он тоже есть, падре, и он примет молитвы своего искреннего служителя. Первые католики обходились без алтаря и мощей, а причащались хлебом и вином. Хлеб и вино у нас есть. Вера тоже есть. Вы будете читать молитвы, а я буду вашим служкой.

Митфорд и обрадовался, и встревожился, узнав, что ребенка назвали в его честь.

— Все подумают, он мой, а это не так, — резко бросил сержант. — То есть я хотел, чтобы это было так, Крис, — поспешно поправился он. — То есть… это большая честь для меня… черт, ты же понимаешь, о чем я.

— Конечно, Чак.

— Так кто все-таки счастливчик?

— Помнишь тот самогон, что приготовили Леон и Майок, когда я сломала руку?

— Помню, — удивился Митфорд. Потом нахмурился. — Хочешь сказать, тебя изнасиловали, а ты смолчала?

Сержант свернул шею воображаемому преступнику.

Крис мягко похлопала его по одному из сжатых кулаков.

— Об изнасиловании ничего не знаю. Но вот за то, что напилась, как сапожник, отвечаю.

Чак нахмурился.

— Пит Изли отвез тебя домой, верно?..

— Может, и отвез, Чак, но я ничегошеньки не помню. Наверное, к лучшему. Как думаешь?

— Нет, не к лучшему.

— Ничем не могу помочь. Может, когда Зейн вырастет, мы узнаем точно. Зейналу плевать.

— Верно. Ты знаешь, он так рад ребенку!..

В тот момент Зейнал менял приемному сыну подгузники. Тростник, из которого их изготавливали, выращивали в Уединенном Заливе повсюду.

Клейкий, сок, подпортивший Лейле впечатление от последней экспедиции, собрали и, вылив в форму, получили превосходные непромокаемые пеленки. Их можно было стирать и использовать четыре-пять раз, но они постепенно растворялись, окончательно расползаясь зачастую в совершенно неподходящий момент.

Митфорд улыбнулся, наблюдая за странной картиной — эмасси в роли няньки.

Поселенцы ожидали прибавления в две тысячи сто три новорожденных, и все появились на свет, кроме пяти: два человеческих ребенка родились мертвыми, один маленький ругарианец прожил три дня и умер, но даже единственный из его соплеменников, понимавший нужды своего вида, не знал почему. Четвертый случайно задохнулся при родах, а пятый, дески, родился недоразвитым и не выжил.

Как и было обещано, открылись ясли, и теперь любая женщина имела право оставить там свое чадо на время работы, каким бы родом деятельности она ни занималась. Правда, иногда по разнарядке выпадало и дежурство в яслях.

Крис стала носить ребенка на индейский манер — вычитала из вестернов и исторических повестей об индейцах. Получалось неплохо до трех- или четырехмесячного возраста.

— Я говорил, что из тебя выйдет хорошая мать, — сказал Зейнал с оттенком самодовольной гордости, когда Крис показала ему, как управляется с Зейном.

К своему изумлению, Крис не находила заботу о сыне такой обременительной, как ожидала, — не слишком большая плата за восторг, который ребенок вызывал у Зейнала. Никто и никогда не был таким зависимым от Крис, таким доверчивым — и таким дорогим. Пару раз девушка задумывалась, стоит ли рассказать Питу Изли. Но он делал кирпичи вместе с какой-то шведкой, а это на Ботанике равнозначно помолвке.

Крис замечала, что Питер слишком пристально разглядывает ее сына, но игнорировала немой вопрос в его глазах. Она принималась нахваливать Зейнала, такого замечательного отца, до тех пор, пока даже Изли не начинал клевать носом от скуки.

Демографический взрыв спровоцировал множество исследований и экспериментов — колонии срочно потребовались тальк, различные мази, материалы из растительных волокон для детской одежды, прялки для шерсти лу-коров (животные обзавелись на зиму теплыми шубами). Шерсть собрали, прежде чем до нее добрались ночные падальщики, скрутили, потом вымыли и — или — сваляли в войлок.

На обоих континентах поспел богатый урожай. Каттени по-прежнему ничего не делали в своей долине. Горняки добывали тонны меди, железа, цинка, свинца, золота и серебра. Иногда им попадались странные прозрачные, очень красивые камни — разновидность турмалина, по словам ювелиров. Однако никто специально не искал залежи каких-нибудь рубинов или алмазов, поскольку они не имели на Ботанике практической ценности.

Зейну исполнилось пять месяцев, когда в один прекрасный день наблюдатель переполошил всю южную часть Уединенного Залива предупредительным свистом. Для стройных существ с небольшим объемом легких дески производили удивительно много шума.

У малыша резались зубки, и Крис не спала — пыталась успокоить ребенка. Зажужжал передатчик Зейнала. Каттени тут же вскочил и поднес рацию к уху.

— Что?..

Зейнал прыгал на одной ноге, пытаясь натянуть комбинезон, и не отрывался от рации. Крис нравилось его тело даже в такой нелепой позе. Если бы Зейн мог перенять хотя бы один-единственный ген от своего приемного отца…

— Его больше нет, — сообщил Зейнал, бросил передатчик и начал быстро одеваться.

— Кого?

— Пузыря.

Зейнал уже обулся и пошел к двери.

— Я с тобой, — заявила Крис.

— Только не в таком виде! — окинул ее неодобрительным взглядом Зейнал: на Крис было лишь одеяло.

Девушка передала Зейна приемному отцу и оделась так же быстро, как каттени. Захватив одеяло и две свободные тростниковые люльки, она поспешно забралась в машину.

Автомобиль полетел к ангару в призрачном утреннем свете.

По всему поселку загорались огни, временами кто-нибудь выкрикивал: «Что случилось?» — когда замечал за рулем Зейнала.

— Пузырь просто исчез? — спросила Крис.

— Дески что-то слышали, что-то очень необычное, — объяснил Зейнал, — и предупредили дежурных в командном посту. Там уже заметили нечто непонятное на экранах, но не разобрали, в чем дело.